В отеле «Уолдорф-Астория», где остановились Альенде и сопровождавшие его лица, его посетил представитель Соединенных Штатов в Организации Объединенных Наций Джордж Буш, который отрицал ответственность правительства своей страны за происходящее в Чили и обвинил «Кенникут» и ИТТ в принятии тех мер, которые были направлены против Чили. Об этом писал журналист Марио Диас в журнале «Пунто финаль» (№ 173). Два дня спустя в Нью-Йорке открылось совещание директоров 150 американских компаний, имевших капиталовложения за границей. На нем присутствовал Чарльз Мейер, заместитель госсекретаря по латиноамериканским делам, который предупредил директоров о «самом большом политическом риске за последние десять лет». Один из присутствовавших на собрании банкиров во всех проблемах обвинил марксистов.

Пятого декабря Альенде встретился в Алжире с Хуари Бумедьеном. В совместном коммюнике они осудили экономическую агрессию против Чили. Алжир солидаризировался с Чили в ее борьбе с иностранными монополиями. Оба государственных деятеля подтвердили свою приверженность политике неприсоединения.

Следующий визит был в Москву. На ужине, устроенном в Кремле в день его приезда, Альенде, используя удачный образ, сказал, что Чили – это «тихий Вьетнам», Вьетнам без грохота бомб, но ощущающий скрытую блокаду вокруг себя.

В заключительном коммюнике обе стороны поддержали принципы мирного сосуществования, уважения национального суверенитета и территориальной целостности, равноправия, невмешательства во внутренние дела других государств, отказа от использования силы и угроз. В области экономики была достигнута договоренность о сотрудничестве в расширении энергетической базы Чили, в сельском хозяйстве, в рыбной промышленности и строительстве предприятий, а также о техническом сотрудничестве в химической и медной промышленности.

Иностранная печать тотчас начала кампанию интриг. Было очевидно, что Соединенные Штаты были заинтересованы в том, чтобы приуменьшить подлинное значение встречи.

Из Москвы путь лежал в Гавану. 13 декабря 1972 года на массовом митинге на площади Революции в Гаване Фидель Кастро объяснил кубинцам, что падение цен на медь, к которому были причастны империалисты, наносило Чили ущерб в 300 млн. долларов ежегодно. В качестве бесплатного дара он предложил Чили 40 тыс. тонн сахара за счет того, что каждый гражданин Кубы откажется от части положенной ему нормы сахара. Под одобрительные возгласы собравшейся массы народа он внес предложение обсудить этот вопрос на всех предприятиях, с тем чтобы это послужило делу формирования политического сознания масс. Империалисты действовали не только взрывчаткой; они применяли также и методы экономического удушения. Фидель Кастро предложил Чили широкую неограниченную экономическую помощь.

В своем ответном выступлении президент Альенде, излагая вновь основной мотив своей поездки, говорил о том, что слаборазвитые страны задолжали 75 млрд. долларов и что им никогда не выплатить эту сумму да еще проценты с нее.

Говоря о континенте, он заявил, что межамериканская система находится в состоянии кризиса, потому что она никогда не отвечала интересам латиноамериканцев. Поэтому все правительства поняли сейчас ее неэффективность. На пути в Чили он встретился 14 декабря 1972 года в аэропорту «Майкетия» с президентом Венесуэлы Рафаэлем Кальдерой.

Директор журнала «Эрсилья» Эмилио Филиппи в своих сообщениях о поездке президента писал: «Стратегия чилийского президента очень ясна: он пытается объединить страны так называемого «третьего мира» в блок стран с общими устремлениями».

Журналист Марио Диас писал о той большой поддержке, которую получила «доктрина Альенде», как она стала называться с тех пор, т. е. объединение стран «третьего мира» в защиту своих основных богатств независимо от идеологических различий.

Эта попытка к объединению, это стремление к наднациональному соглашению вне зависимости от так называемых идеологических границ, только на основе общей цели возвращения национальных ресурсов была наиболее характерной чертой внешней политики правительства Альенде.

Глава V

Чилийский путь

В сражениях при Чакабуко и Майпу Чили отвоевала у Испании свою независимость. Высшим правителем в стране в 1817 году стал Бернардо О› Хиггинс.

Европа в то время освободилась от наполеоновского нашествия. Свежа была в памяти недавняя Французская революция, институты буржуазного государства, введенные Наполеоном укреплялись.

Усилия Чили направлялись на сплочение нации. Деятельность О›Хиггинса в этом плане была не очень эффективной. Высокие налоги и казнокрадство вместе с попытками осуществить некоторые реформы вызвали недовольство олигархии. Провал военной экспедиции в Перу и многолетняя угроза со стороны Испании южнее Био-Био еще более осложнили политическую нестабильность. В 1823 году О› Хиггинс вынужден был в результате вспыхнувшего мятежа отречься от власти и эмигрировать в Перу.

В Чили продолжался процесс становления государственности. Как отмечает историк Энсина, чилийцам одинаково претила как монархия, так и диктаторский каудильизм, невозможен был возврат к временам колонии. Надо было, несмотря на отсутствие опыта у латиноамериканских стран, создать такой политический режим, который приближался бы к республиканской форме правления.

Эта так называемая неопытность привела к тому, что после О› Хиггинса последовал целый переходный период хаоса и нестабильности. В Чили в то время господствовала олигархия представителей землевладельцев плодородной центральной равнины в окрестностях Сантьяго. Эти аристократы составляли самую могущественную политическую группировку, получившую название «парики». Им противостояли либералы и реформисты, претендовавшие на осуществление некоторых идей республиканцев-демократов. Их называли «начинающими». Они сменяли друг друга у кормила власти, и между ними случались и вооруженные столкновения.

В этой обстановке идеологических схваток, правительственной коррупции и политической анархии выделилась фигура Дьего Порталеса, энергичного дельца из Сантьяго, имя которого вошло в национальную историю. Порталес принадлежал к креольской аристократии, изучал гуманитарные науки и право. Это был человек огромной жизненной энергии и большого юмора. Его шутки становились известными всему Сантьяго.

Он не был человеком высокого идейного полета. Это был простой администратор, маньяк порядка, фанатик организации. Он мог стать даже грубым цербером, когда дело касалось нарушений установленных правил. Его рвение превосходило всякие границы.

Именно такого человека использовала олигархия в тот период. С 1830 по 1837 год Дьего Порталес занимал пост министра в разных кабинетах. В какой-то период, когда министерств было еще мало, он даже сконцентрировал в своих руках одновременно власть трех министерств: внутренних дел, обороны и иностранных дел. Одно время он являлся единственным министром, нечто вроде премьер-министра без кабинета.

Примечательно, что Порталес, живший во времена войн за независимость, никогда в них не вмешивался. Другой характерный факт: придя к власти во времена либерального правительства своего друга Овалье, Порталес положил начало самому жестокому преследованию либералов после победы консерваторов в битве при Лиркайе.

По словам буржуазных историков, в том числе и Энсины, Порталес привил в Чили «патриотизм, гражданскую самоотверженность, порядочность, справедливость, уважение к законам, серьезность и приличие в политической и частной жизни».

На деле же Порталес был человеком, создававшим аппарат государства, который буржуазия использовала как классовый инструмент, предназначенный для сохранения и укрепления своей власти. По замечанию Ранкиля, «форма гражданского правления, которую буржуазия создала во времена Порталеса и совершенствовала на протяжении многих лет, обеспечила ей общественный порядок, т. е. господство над трудящимися классами».

Чтобы правительство было столь же сильным и эффективным, как вооруженные силы во времена репрессий, следовало прежде всего овладеть таким же сильным орудием власти. Портал ее создал гражданскую милицию (он лично руководил одной из ее частей), которая ограничила влияние армии.

С точки зрения административной Портал ее навел экономию в расходовании общественных средств и стремился насадить аскетизм в среде чиновничества, чтобы покончить с коррупцией. Он ввел в оборот концепцию абстрактного государства, существующего независимо от людей, временно руководящих этим государством. Правительство превращалось в безликую организацию, существующую независимо от каудильос. Порталес сам в этом плане подавал пример, дважды отказавшись от явной возможности стать президентом республики и один раз от чина генерала.

В письме, адресованном Хосе Мануэлю Сеа 10 февраля 1822 года, он утверждал, что демократия в американских странах, «изобилующих пороками», – это абсурд и что его целью является создание «сильного централизованного правительства, члены которого были бы подлинными образцами добродетели и патриотизма и могли бы повести народ за собой по пути порядка. Когда эта мораль утвердится, то и придет подлинно либеральное правительство, свободное и исполненное идеалов, которые