гружённых доверху домашними вещами… Расстрелянные, пронзённые стальными снарядами насквозь, сгоревшие в пламени пожара. На каждом из них был знак. Дети… Этот кусок шоссе намертво въелся в мои глаза, и картинка не желала уходить. Жизни не было в том месте. Лишь мухи кружили вокруг множества трупов, которые даже похоронить никто не удосужился. Я не знаю, кто их всех убил. Но я знаю, что, если бы не война, они остались бы живы.

Мысли крутились вокруг этих несчастных, убитых и расстрелянных неизвестно кем и когда. Впрочем, пожалуй, пару дней назад… Но понятия не имею, кто проезжал по той трассе пару дней назад и решил по пути сыграть в тир с живыми безоружными мишеням? Суки… Это всего в паре километрах от города-призрака. Вполне может статься, что это были те крысы, которые сейчас прячутся в недостроенных домах или же глубоко под землёй. Для таких, как они, человеческая жизнь не представляет никакой ценности. Ведь они — торговцы смертью.

— Дерьмо… Как же тяжело…

Я стоял на входе в город, понимая, что меня уже увидели наблюдатели и теперь спешат с докладом к ублюдкам, по чьи жизни я пришёл.

— Ха-а-ах…

В подобном состоянии врываться в их убежище не стоит. Я просто уничтожу там всё и всех. Обращу пеплом… Сердце должно успокоиться. Надо найти… Выход… Этой ярости, что бушует внутри. Клокочет, словно магма вулкана, который вот-вот взорвётся и сотрёт с лица земли всё. Абсолютно всё, чего коснётся эта пылающая в душе ярость.

Я медленно пошёл вперёд, уходя на подземный паркинг торгового центра, что стоял на самом въезде в город. Строительный мусор, обломки материалов, леса для работы на высоте. Люди ехали сюда, чтобы найти убежище, пристанище, а в итоге…

Пальцы, зелёные от бушующего внутри меня эфира, воткнулись в бетон. Я так и пошёл вперёд, плавя плиты и оставляя за собой длинную отметину. Но она не так глубока и разрушительна, как та рана на сердце, что появилась после моей прогулки в ад…

Сжав зубы до скрежета, а кулаки так сильно, что затрещали костяшки пальцев, я прыгнул к стене паркинга и обрушил на неё серию ударов, выбрасывая ярость. Хотелось, чтобы мои костяшки заболели, кожа рассеклась, и кровь хлынула с них, но… эфир слишком силён. Руки разбивали бетон, а спасительной боли, что отвлечёт мозг на телесную боль, не появилось.

Я бил и бил, надеясь устать. Трещали плиты, гнулась, плавилась арматура… А боли всё не было. Не знаю, сколько времени прошло… Рядом призывно пищал Фома, но я продолжал, понимая, что тот дьявол, которым пугают османских солдат… Если он вырвется наружу, а я не смогу взять над ним контроль и начну уничтожать всё на своём пути, то лишь дам возможность османам найти меня. А я довольно близко к убежищу.

— Ха-а-а… Ха-ах… Ха-ах… — тяжело дышал я, руками вцепившись в торчащую арматурину. — Ну чё встали, смотрите? Давно бы уже начали стрелять…

— О, русски? А форма осман… Мы осман старайся не убиват. А пленит и делай допрос. Но ты не осман… Кто ты?

— Я очень… очень злой человек…

Я отошёл от падающего на пол осколка бетонной стены и посмотрел на привлечённых шумом солдат наркобарона. Ореол зелёного света вокруг меня начал пропадать, так как на моём пути наконец-то появились жертвы моей бушующей ярости. Эфир вернулся в источник, чтобы я взял его и направил убивать пришедших по мою душу головорезов.

Те доморощенные штурмовики, что пытались попасть в убежище в горах были жалкими пешками. Обычные бегунки-разведчики, прошедшие подготовку. Они не знали, что в их убежище так много людей. Думали, что их отряда хватит. Истинные силы наркобарона намного больше, чем кажется на первый взгляд. Не зря же он… барон. Свита у него соответствующая. Семь магов, сильнейший из которых — Высший маг. Почти тридцать воителей самого разного ранга, но лишь его личный телохранитель был на ранге, который у нас назывался бы Элитным Гвардейцем. И почти тысяча бойцов и работников, обслуживающих его крепость, не считая наёмных строителей, что уехали в первый же день войны.

— Злой человек? Так мы коллеги. И что же ты забыл в нашем городе, коллега?

— Ох, нет… Не путай. Я злой человек. А вы — зло. Разница не так уж велика, но она есть. Она кроется в мотивах всех наших поступков. Вот взять, например, ту единственную дорогу, что ведёт в город. Хороший знак — пятнадцать машин, расстрелянных ради забавы?

— Ха-ха… Ну какой же это забава? Исключительный прагматизм, как говорит мой босс!

— То есть это ваших рук дело?

— Какой глюпый вопрос. Зачем здесь беженцы, который привлечь военных осман? Нечего грабить, некого завоёвывать. Пустой город, в котором нет смысла быть бойцы султана. Логично, не находишь? — ухмыльнулся этот ублюдок, подавая команду своим пешкам окружить меня.

Три десятка вооружённых мужчин, один маг, парочка воителей, судя по пробившимся защитным покровам. Меня явно недооценивают.

— Стань на колени и будешь жив, маг. Зря ты весь свой энергия отдать на жалкий стена… Мой босс пообщается с тобой. Быть может, ты даже станешь один из нас…

— Один из вас? Всю свою энергию? Какая… Забавная… Шутка… Вы — шакалы. Злые бесы, чей удел — сдохнуть бесславной смертью и отправиться в ад. И, как я понимаю, король бесов тоже здесь, а не сбежал, да? Это хорошо… Очень хорошо! Перед вашей смертью я хочу задать один вопрос…

Все они подняли автоматы и направили на меня, смотря с кривыми ухмылками на рожах.

— И что же это за вопрос, глупый и храбрый идиот, что навлёк на себя беда из-за устроенный здесь шум?

Лидер отряда поднял руку, и она окуталась чёрным покровом.

— Мой вопрос очень простой… Какими глупцами надо быть, чтобы, будучи жалким бесом, задавать вопросы и угрожать… самому дьяволу?

Зелёное пламя вырвалось из меня в мгновение ока, и я сорвался с места к паре лидера и мага этих людей. Остальные начали хаотично стрелять. Идиоты… Они даже за перекрёстным огнём не следят…

Рука пронеслась сквозь стремительно набирающий силу магический щит мага, который лопнул, словно мыльный пузырь. А следом взорвалась от моего удара кулаком и голова этого кретина, что однажды выбрал неправильную сторону. Сторону, что привела меня к нему и, подобно избраннику самой смерти, заставила собрать дань с его души, оборвав дрянную и бесполезную жизнь. Одарённые, служащие наркобарону… Они даже последнего