Уазик Егора остановился рядом с горнолыжной базой. Рядом стояло немало воткнутых в снег лыж и автомобилей примерно в таком же состоянии, как у Егора.

Молча гуськом Паша и Никита двинулись за своим провожатым, проникнувшись важностью момента. В большом помещении, куда они прошли после недолгого блуждания по коридорам, уже вовсю шли торги. На составленных вместе четырёх столах лежали какие-то головы, шкуры, кости. Хорошо разглядеть мешали спины людей, которые собрались вокруг.

Какой-то оборванец, весь укутанный яркими ленточками и с головным убором, похожим на двух дохлых зайцев, застывших в драке, что-то отрывисто произнёс на незнакомом Никите языке и указал на дверь. Егор ответил ему на том же языке и добавил по-русски:

– Кого хочу, того и привожу. Я тоже хранитель, между прочим. Такой же, как ты.

Подчиняясь его знаку, Никита и Пашка наконец протиснулись к столу и принялись разглядывать трофеи. Первым делом Никита убедился, что женских голов и рук на столах нет, и успокоился. Теперь можно было смотреть внимательно. Ему показалось, что он не ошибся, когда белёсые перья в берёзовых туесках показались знакомыми, рядом стояли туески с такими же белёсыми чешуйками, а вот дальше…

– Смотри! – Он дёрнул Пашку за руку. – Это череп той твари, что чуть меня не сожрала!

Пашка посмотрел за его рукой и ахнул.

– Это не птица, а крокодил! – вскрикнул он негромко. Впрочем, достаточно, чтобы на них начали оборачиваться.

– Амыр, Егор опять туристов привёл! – крикнул какой-то бородатый мужик. – Да ещё и пацанов совсем.

– Амыру тоже деньги нужны, а что от вас он получит! – ответил Егор. – Он там у себя разводит чудовищ, а кормить их чем, пока в возраст не войдут, а? Когда ты уже им головы порубишь, чтобы люди могли не бояться, а, Амыр?

Никита во все глаза уставился на человека, который возвышался над многими присутствующими, а к ним сейчас стоял боком. Но вот охотник за головами, привёзший все эти трофеи на лыжную базу, повернулся лицом, и Никита ахнул.

– Александр Николаевич! – пробормотал он себе под нос. Впрочем, недостаточно тихо.

Бородач вскинул густые брови, потом в его глазах промелькнуло узнавание.

– Пусть остаются, – произнёс он негромко, и все затихли. – Но это последний раз, Егор. Хранители не приводят убийц в заповедник.

– Боитесь конкуренции просто, – сплюнул Егор и ухватился за туесок с чешуёй. – Сколько?

Начался торг. В большинстве своём торговались на местном, Никита и Паша ничего не понимали, только и шатались вокруг, щупая когти рыси или шкуру медведя.

– Откуда ты его знаешь? – шепнул Паша, когда они отодвинулись достаточно далеко от охотника.

– Это тот самый человек, что был с Солунай в лесу, – так же шёпотом ответил Никита. – Она сказала, что он директор приюта. И он подстрелил этих динозавров. Они вроде как на живца их ловили. На меня.

– Ого! – присвистнул Пашка. – Слушай, я не утверждаю, что твоя Солунай чудовище, я её не видел. Но если это вдруг так… ей не опасно жить рядом с охотником за чудовищами? И Вассе? Или Егор прав и они просто растут там на убой?

– Я… я сейчас спрошу! – Никита сам поразился своей смелости, но теперь сдавать назад было поздно. Не под восхищённым взглядом Пашки.

Поэтому он уверенно пошёл к охотнику, который только что отдал шкуру медведя и теперь с удовольствием наблюдал за тем, как покупатель её сворачивает.

– Ск-скажите, вы реально охотник на чудовищ? – чуть заикаясь и страшно злясь на себя за это, спросил Никита, подойдя ближе.

Охотник смерил его задумчивым взглядом, отчего Никита разом почувствовал себя маленьким и ничтожным, но почему-то снизошёл до ответа.

– Охотниками на чудовищ величают себя браконьеры вроде вашего спутника, юноша. – И, прежде чем Никита успел выдохнуть с облегчением, добавил: – Я же охотник за головами. Сугубо чудовищ, конечно.

– И что же, Солунай знает об этом? – Никита не собирался заходить так далеко, он прикусил язык, но было поздно.

– Полагаю, что знает, – медленно ответил охотник. – И хочу отдельно отметить, что её голова ни в коем случае не должна беспокоить вас и прочих браконьеров. Забудьте о ней, или ей придётся пожалеть, что она была так добра. Да ещё и дважды. Третий раз вы можете и не выбраться из наших гостеприимных мест.

Так и не поняв, было это угрозой или нет, Никита поспешил вернуться к Паше. Что-то такое говорила и Солунай, все прямо твердят в один голос. Нет уж, спорить он сейчас не собирался. С другом они простояли до конца торгов – денег на что-то выдающееся вроде шкуры медведя у них с собой не было, а покупать мелочовку Никита не хотел.

Тем больше он удивился на следующее утро, когда они собирали вещи, чтобы возвращаться в Москву. Раздался короткий стук в дверь его домика, а когда Никита открыл, то на пороге увидел Амыра. Или его правильнее было звать Александр Николаевич?..

– Эм… Амыр? – начал он, но охотник лишь поморщился.

– Можете звать меня Александром Николаевичем, юноша, – ответил он. – Амыр – всего лишь моя фамилия. Я подумал, что вам может быть интересно увезти с собой голову существа, что чуть вас не убило. Конечно, со справкой, что это искусная поделка местных умельцев.

И он вытащил из пакета череп с клювом, из которого торчали зубы.

– Тот самый? – охрипшим голосом спросил Никита, который тотчас вспомнил страшную ночь в красках, будто это произошло с ним только что.

– Тот самый, – подтвердил Александр Николаевич и нехотя добавил: – Егор кое в чём прав. Наш приют сейчас переполнен, а мы кормим и тех, кто вышел из приюта, но не нашёл себя в большом мире. Деньги лишними не будут.

– Сколько? – Никита вытащил бумажник.

– Сколько заплатишь, – пожал плечами Александр Николаевич. – Мы не в магазине.

К счастью, Никита думал обратно поехать на такси, а не на автобусе, чтобы не травмировать ногу, деньги снял заранее. Оставив пару тысяч и мелочь на автобусные билеты, он выгреб все остальные бумажки и сунул охотнику. Тот со странной усмешкой передал ему пакет с черепом и вложенным документом на перевоз «народного творчества».

– Подождите! – остановил его Никита. – Можно вас попросить…

Он нашёл ещё несколько сторублевок, понадеявшись, что успеет снять ещё денег или что у Пашки осталось хоть что-то в заначке.

– Купите для Солунай запечённую курицу в магазине, – попросил он. – Чтобы она знала, какова курица на вкус.

Александр Николаевич медлил, и Никита уже было думал, что он откажет и денег не возьмёт, но тот наконец кивнул.

– Почему бы и нет, – произнёс он. – Это будет занимательно.

Он аккуратно сложил деньги и повернулся уходить.

– Летом выберите себе другое место для отдыха, юноша, – произнёс он, не глядя Никите в глаза. – Тёплое море, песок… Вы ведь определённо можете себе это