аппарат к Рому и проверила Харлоу. Харлоу не светилась и не заживала так хорошо, как я, но я предположила, что мои процедуры требовали больших резервов энергии, чтобы удовлетворить потребности Высших, которые их использовали. Однако к тому времени, как мы уехали, Харлоу стало намного лучше. Ее щеки округлились, и у нее появился здоровый румянец вместо серого, тусклого цвета, который прилипал к ее коже. Двигалась она тоже лучше, меньше походила на старую каргу и больше на энергичную бунтарку, какой она была в душе.

Мы помогли Люку дойти до внедорожника и усадили его посередине, я с одной стороны, Ром с другой. Когда мы выбирались из подземного лабиринта под Верхним городом, Люк начал просыпаться и даже начал говорить.

— Я видел ее там, — сказал он нам, его голос звучал резким шепотом из-за того, что его ударили ногой в горло.

— Твою сестру? — спросила я.

Он кивнул.

— Марианна. Я видел ее.

— Она была в тюрьме? — спросила я. — Она была там с тобой?

— Нет, — ответил он и закрыл глаза. Он откинул голову на спинку сиденья и немного отдохнул. Затем он открыл их, посмотрел на меня и встряхнулся, как будто хотел избавиться от замешательства.

— Я имею в виду, может быть? Я не знаю, где я ее видел, но я действительно где-то ее видел с тех пор, как они вытащили мою задницу из кампуса.

— Тебе, должно быть, показалось, — мягко сказала я ему. — Ты был реально избит, когда мы вернули тебя. Я не знаю, когда они тебя так сильно избили, но я уверена, что это вызвало какую-то травму головного мозга.

— Травма головного мозга? — сказал Ром. — Черт, я удивлен, что ты все еще можешь ходить после того, что они с тобой сделали. Я понятия не имел, насколько ужасной была твоя жизнь Низшего.

— Ты не знал, потому что не хотел знать, — сказала Харлоу с переднего сиденья. — Ты мог бы узнать все это много лет назад или найти время, чтобы послушать нас, но ты этого не сделал. Ни один из вас этого не сделал. Вы обратили внимание только после того, как к Уиллоу попало в голову немного здравого смысла.

Александр прочистил горло, а Ром не ответил. Ни один из них не ответил. Молчания было достаточно. Оно было отягощено самодовольством их позиций.

Мы, наконец, вернулись в кампус после полуночи, и Александра остановили у сторожки, когда мы подъехали. Единственный охранник потребовал объяснить, почему он пришел так поздно, и он привел какую-то неубедительную отговорку о проведении исследования для класса. И снова сила Высших, охранник пониже махнул ему рукой, пропуская, и нажал кнопку, чтобы открыть широкие железные ворота.

— Я не знаю, почему я думала, что у нас будут неприятности, — сказала Харлоу, когда Александр припарковал внедорожник. Я была готов к еще одной язвительной тираде о классовом неравенстве с ее стороны, но она просто вздохнула и снова замолчала. В тот момент казалось, что мы все устали говорить об этом. Мы хотели жить своей жизнью и вернуться к привычному ритму.

Александр и Ром помогли Люку вернуться на мужскую половину кампуса, а я медленно пошла с Харлоу, не желая, чтобы эта ночь заканчивалась. Не то чтобы я хотела продлить боль Люка или очевидный дискомфорт Харлоу. Скорее, я не хотела снова остаться в одиночестве. Мне было невыносимо спать в своей постели, когда рядом никого не было. Мне была невыносима мысль о том, что я проснусь один в темноте. Я чувствовала, что растворяюсь с каждым шагом, и в какой-то момент мне пришлось дважды моргнуть, потому что моя рука дрогнула и все расплылось передо мной.

Я устала, вот и все, но я была убеждена, что если засну один, то не проснусь. Я распадусь на части, атом за атомом, и растворюсь в атмосфере.

— Эй, у меня есть идея, — сказала я, беря Харлоу за руку и разворачивая ее, чтобы она посмотрела на меня. Она вопросительно приподняла бровь, и она действительно выглядела намного лучше, чем ранее вечером. Энергия Александра вернула легкий румянец на ее смуглые щеки, и ее глаза заблестели, пока она ждала, когда я закончу.

— Почему бы тебе не провести ночь со мной? Таким образом, тебе не придется рисковать, что тебя поймает дежурная твоего здания. И если кто-нибудь узнает, мы можем сказать, что допоздна готовились к тесту.

— У нас всегда на горизонте есть тест, — сказала она, тщательно обдумав мое предложение. — И я в ужасе от нашей древней дежурной.

— У нас ее нет, — сказала я, повторяя эту идею, чтобы успокоить ее, но я поняла, что это просто выставило меня какой-то дурой. — Я имею в виду, они дежурят на этажах Низших, но не там, где я нахожусь.

Я и раньше замечала пожилых дам на первом этаже, которые ковыляли взад-вперед и получали огромное удовольствие, ловя девушек за тем, что они не должны были делать. Они выполняли определенную функцию, но ни у кого из них не было власти прикоснуться ко мне, даже если предполагалось, что они главные. Как невеста Александра, я была неприкосновенна. И, черт возьми, пришло время использовать это в своих интересах.

— Хорошо, я согласна, — сказала Харлоу с лукавой улыбкой. — Но только потому, что твоя кровать, должно быть, изысканная.

— Я даже не могу солгать об этом, — ответила я. — Так и есть.

Мы хихикнули и продолжили идти, поднялись на лифте на свой этаж, и я подняла палец, призывая Харлоу замолчать. Не для какого-либо контроля, а чтобы она не разбудила Викторию. Хотя по голосам и звукам физической нагрузки, доносившимся из ее комнаты, когда мы вышли из лифта, было ясно, что она уже встала и определенно привела с собой парня. Может быть, двоих или даже троих.

В тот момент, когда мы оказались в моей комнате и закрыли дверь, мы посмотрели друг на друга и взорвались смехом.

— Боже мой, я думаю, нам нужны дежурные в холле, чтобы слышать звуки из ее комнаты, — сказала я, подняв брови.

— Я думаю, из того, что я слышала, ей нужен пояс верности, — сказала Харлоу с кривой усмешкой.

Мы продолжали в том же духе,