Их истреблением я занимался в промежутках между миссиями по борьбе с ИИ.

Я называл это очищением.

Очищением от грязи человеческой.

Гипермозг тоже не жаловал их. Но иногда использовал в своих целях, давая им то, что забирал у сопротивления.

Правда, избавлялся, когда они становились ненужными. Но никто по ним не плакал. Даже они сами.

Для них насилие было не способом выжить. А образом жизни.

Я навис над крысомордым с бесстрастным лицом.

— Кто такой Кинжальщик и где его найти?

— Он в порту главный, — с выпученными глазами бормотал он. — Спроси у кого угодно, тебя отведут! Слово даю! Ты не серчай на нас! Не признали в тебе силу! За лоха приняли, тут другие не пьют! Я заплачу, слово даю! За тебя перед Кинжальщиком поручусь, ему сильные нужны!

— Конечно нужны, — сказал я без тени эмоций. — Так где он? — Клинок оказался у его горла вплотную.

— «Рыбалка»! Место называется рыбалка!

— Благодарю, — и отправил его на тот свет.

Как только двое подранков поняли, что случилось с их боссом, они поползли к выходу, оставляя за собой багровые следы. Но далеко не уползли.

Жаль было только бармена, которому придётся всё это убирать.

— Чтоб меня… — он сокрушённо схватился за лысую голову и осел на пол. — Мне теперь не жить! Кинжальщик с меня шкуру спустит.

Из глаз взрослого мужика потекли крупные слёзы. Видимо, ситуация действительно была опасной.

— Скройся на пару дней. Я найду Кинжальщика раньше, чем его люди придут.

— Ты что, совсем отбитый наголову⁈ Он весь Владик держит! У него две сотни бойцов! Их кланы крышуют!

— Знаешь, где «Рыбалка» находится?

— Нихера я тебе не скажу! — однако, когда он увидел мои глаза, то вздрогнул всем телом и отступил на полшага назад. — Я не могу. Меня тогда не просто убьют, а расчленят заживо и утопят останки на дне!

— Ясно. Тогда просто сделай, как я сказал, и жди.

Я вышел из бара. Снаружи столпились зеваки, с опаской посматривая на двери. Некоторые курили.

Но абсолютно все удивились, что я вышел оттуда один.

— Чё там было? — спросил один из них, тот, что сидел в баре до моего прихода. Он затянулся. — Там чё-то кричали.

— Ничего серьезного, простая уборка. Не заходите, там сейчас идёт работа.

Они переглянулись, но больше вопросов не задавали. Расступились, когда я пошёл дальше.

Но на половине пути я остановился и повернулся к одному из них — молодому парнише с грязными русыми волосами. — Любезный, а где я могу найти «Рыбалку»?

— Ну, это на Амурской семнадцать, там подвальчик есть, — тут один из товарищей со страхом ткнул его в бок. — Чего? — потом до паренька дошло и он закрыл рот руками, а глаза у него округлились. — Я…

— Благодарю, — кивнул я.

Дальнейшее было всего лишь делом времени.

* * *

Кинжальщик сидел в тёмной комнате, едва подсвеченной светом зелёных фонарей. Дым от экзотического арабского кальяна заполонил всё пространство.

Но атмосфера и полное одиночество настраивали Кинжальщика на рабочий лад.

Артём — так его назвала мать.

Ли — такую фамилию он унаследовал от отца.

Он не очень любил ни то, ни другое.

Имя, потому что оно казалось ему блеклым и мало соответствовало ему по смыслу. Оно означало: «здоровый», с чем у Артёма никогда не было хорошо.

А фамилию не любил, потому что отец был китайцем.

По молодости тот бежал со своей Поднебесной родины, из охваченной раздором провинции, в русский Владивосток. Нашёл мать Артёма, которая через год после встречи и родила болезненного мальчишку.

На этом семейная жизнь и закончилась.

Артём остался без отца. Зато с горячей неприязнью ко всем, чьи глаза он считал недостаточно широкими.

По той же причине он не любил зеркала, в которых они видел столь ненавистные «щели».

Больше всего он любил имя Кинжальщик. Потому что заработал его сам, а не получил просто по факту рождения. Его-то он и считал подлинным.

И совершенно точным. Потому что во всём городе не было ни одного, кто метал бы кинжалы с такой же скоростью и точностью. Даже одарённые, за чьими плечами стояли пафосные звериные предки, порой проигрывали ему.

За что расплачивались жизнями.

А Кинжальщик получал авторитет.

Со временем, именно это привело его к таинственному незнакомцу. Без имени, без лица и даже без общего врага.

Но с простой сделкой: делай маленькие поручения и получи взамен магическую силу безо всяких предков и несокрушимое здоровье.

В тот день Кинжальщика почти одолела пневмония. А целителей не было в радиусе десятков километров вокруг.

Конечно, Кинжальщик согласился на предложение странного незнакомца. И ни разу не пожалел об этом.

Ведь с тех пор его дела становились только лучше.

Внезапно его размышления прервали.

— Начальник, — прогудел голос личного телохранителя. — Там срочное дело. Какой-то тип пришёл, сказал что замочил Крыса вместе с его парнями.

Кинжальщик поиграл желваками. Он не любил, когда мешают его отдыху. — Если ты не принёс его голову, то иди за ней. Иначе я возьму твою.

— Начальник, но он это… Цезаря убил, в общем.

Цезаря? Лучшего боевика всей братвы?

Дело плохо пахло.

Кинжальщик раздражённо отбросил трубку кальяна и встал.

Давненько не приходилось лично марать руки в крови. Впрочем, давно пора размяться.

* * *

Невысокий, с немного монголоидными чертами лица. Я бы никогда не принял его за главу преступного мира целого города, если бы не посмотрел в тёмные карие глаза.

Там, казалось, была злоба на весь белый свет.

Он безразлично осмотрел несколько тел, что валялись у меня под ногами. Четвёрка глупцов, которые хотели показать себя перед вышестоящими, ценой моего убийства. Просчитались.

— Ну, и кто ты? — он поднял взгляд на меня, но избегал встречи глазами.

— Пришёл убить тебя до того, как твои ребята начнут мешаться мне под ногами.

Он цыкнул.

— У тебя есть хватка. Это ты Крыса убил?

— Если ты про того плешивого болтуна, то да, я. Он не ту жертву выбрал, — я пожал плечами. — Вот и поплатился.

Снова цыкнул.

— Идиот. Я всегда учил своих людей бить без разговоров, если собираются убить. Авторитет болтовнёй не заработать.

— Это верно. Интересно, а почему ты сам разговорился? — правда, возможно это было связано с его людьми, которые не