— Ясно. В таком случае, желаю вам доброго дня.

— С-спасибо. Вам тоже, очень приятного… ой, то есть, доброго дня, — и опустила глаза.

После пары секунд задержки, она немного деревянной походкой пошла дальше. А я, наконец, закрыл дверь и посмотрел на висевшего за ней Зырика.

— Да, дружище, это было близко. Кажется, она почти поверила в то, что ты ей причудился.

— Зырик молодец?

— Молодец-молодец. Главное, что под горячую руку не попал и вовремя отступил. Она на эмоциях могла вполне реально тебя царапнуть, уж не знаю, как бы ты это пережил.

Зырик посмотрел на дверь.

— Когда спокойное — красивое. Зырику нравится.

— Понимаю, дружище. Хоть ты на первый взгляд и просто глаз, но теперь я точно знаю — мужское тебе не чуждо.

Он многозначительно моргнул.

Тестирование дальности мы всё же закончили. И да, предел был. Около ста метров.

Немного, но я планировал увеличить его в будущем. Что-то подсказывало, что с развитием Зырика, это будет происходить само собой.

После этого я заказал в номер завтрак. Перекусил свежей выпечкой с чаем и отправился вниз.

Девушка на регистрации лучезарно мне улыбалась, следя за реакцией. Я в ответ ей кивнул, дескать: «вопросов нет».

В фойе сидело несколько людей. Кто-то пил кофе, кто-то разговаривал друг с другом. Но я сразу заприметил парочку молчаливых мужчин, сидящих так, чтобы видеть всё помещение.

Один читал газету, а второй делал вид, что общается по… смартфону⁈

Тут я припомнил, что в этом мире был их аналог. Только назывался он «мобилет» и имел деревянный корпус. Дорогая штука, позволить себе её могли даже не все аристократы.

Я прошёл мимо этих наблюдателей и вышел в город. Мой путь лежал в порт.

Там царила оживлённая работа.

Огромные краны разгружали контейнеры с товарами из Америки, Японии, Индии, Китая, Кореи и других уголков мира. Слышалась самая разная речь, начиная от знакомого мне английского и заканчивая неизвестными азиатскими языками.

Разумеется, не обходилось без грязи, огромного количества галдящих чаек и характерных для порта запахов рыбы. В том числе и не первой свежести.

Я принялся обходить владельцев мелких суден, чтобы договориться с ними о доставке меня на Кальмарский остров.

Но каждый раз встречал отказ с причиной «карантин». Когда я предлагал суммы покрупнее, они оправдывались ужасами, которые творятся с заражёнными. В народе эту болезнь прозвали «Красным Безумием» и ни за какие деньги не соглашались везти меня.

Однако один старый рыбак всё же дал совет и адрес, где я бы смог найти смельчака для этого пути.

Местечко оказалось… самым нелицеприятным. Бар посреди тесных улочек, по которым бродили подозрительные типы и бросали не меня косые взгляды.

До этого я благоразумно спрятал перстень в карман и держал ухо востро.

Днём в баре было немноголюдно. Только компашка из нескольких забулдыг держалась в уголке и тихо пропивала свою жизнь, топя горе. Да ещё несколько одиночек внимательно рассматривали нововошедшего — меня, то есть.

Бармен с мешками под глазами начищал бокалы, когда я подошёл. Его лысина блестела в тусклом свете фонарей. Я вывалил перед ним десятку.

— Где найти смелого капитана?

— Смелых полно. Отбитых поменьше, — сказал он без тени улыбки, загребая банкноту. — Смотря для чего.

— Слегка нарушить карантин.

— Проще контрабандиста найти, их реже расстреливают, если поймают. На заражённые острова путь заказан.

— И всё же, я думаю, ты сможешь мне помочь, — я выложил ещё десятку. — Не так ли?

Он хмыкнул. — Так-то оно так. Но имя никак не вспомню.

Я выложил ещё десять.

Тишина.

— Имей совесть, — твёрдо сказал я ему. — Иначе я могу перейти к другим методам переговоров.

— Ладно-ладно, остынь. Приходи сегодня к вечеру, он будет тут, сведу вас лично.

Позади громко бахнула дверь. — Эй, Стёпка, что-то ты давно Кинжальщику не заносил!

В бар завалились трое. Один мелкий, похожий на плешивую крысу и ещё двое громил за его спиной.

Мне они сразу не понравились.

Остальные посетители резко повставали со своих мест и начали стекаться к выходу. На что крысомордый ухмыльнулся, а потом посмотрел на меня. Мы встретились глазами.

— А тебе что, особенное приглашение надо? Или ты имя Кинжальщика не слышал? Так мы тебе живо уши прочистим, у нас для этого как раз инструмент имеется.

Один из бугаёв за его плечом хмыкнул, доставая из кармана заточку.

— Ну-ка, не слышу ответа!

— Это не твои проблемы, — тихо сказал бармен.

— Мои или нет, но грязь я не люблю, — сказал я во всеуслышание. — Особенно в виде людей.

— Ты это про нас вякнул? — удивился крысомордый и сплюнул на пол. — Ну-ка, парни. Наш пациент не только в ушной чистке нуждается, но, видать, и язык у него опух. Отрежьте его и принесите мне. Только так, чтобы чмошник повопил. Раздражает он меня.

Громилы закатили рукава и двинулись на меня, с заточками в руках.

Глава 7

Псионический Клинок подрезал ноги обоих за один взмах. Они даже не поняли, чем их сухожилия оказались перерезаны и оба с воплями рухнули на пол.

Крысомордый застыл. Он тоже не понимал, что только что случилось. Но его рука метнулась к поясу, где на боку висел пистолет.

Вот только мешочек с макрами для заряжания пуль был развязан и отброшен моим точечным телекинезом.

Было смешно наблюдать, как он закинул пулю в однозарядный пистолет, а потом пытается найти крошечные макры, прохлопывая себя по поясу.

И только когда он увидел мою улыбку, решил дать дёру. Но было поздно.

Телекинезом я оттащил его назад, прямо себе под ноги.

Псионический Клинок застыл у его горла, не давая даже вздохнуть слишком глубоко. Вещь эта острая, режет легко.

Его возможная смерть не вызывала у меня никаких эмоций.

Таких личностей я не считал за людей. Грабители, убийцы, насильники и все те, кто хочет жить хорошо за счёт угнетения других.

У таких не было смысла жизни. Они просто бесчинствовали тогда, когда могли это сделать.

В моём мире такие тоже были. Когда остальное человечество сплотилось и мы все старались помогать друг другу, вне зависимости от языка, расы и местоположения на карте, мрази тоже сбивались в стаи.

Они мародёрили. Нападали на незащищённые поселения или на тех, кому не повезло оказаться в пути без