Шрифт:
Закладка:
– Так кого они там делали на Тимуре? – поторопил Стивенсон замолчавшего компаньона. – Мутантов? С Федерации бы сталось.
– Нет, – покачал головой Кларк. – Так сильно генетически модифицировать солдат слишком долго и хлопотно. Проще навесить на них новую конструкцию экзоскелета. Федерацию после Флорианы больше волновали не физические данные бойцов, а их психика. Были опасения, как бы и люди не взяли пример с роботов и не отказались бы воевать. Тем паче что свою армию они комплектовали по призыву. Поэтому на Тимуре из них делали берсерков. С запредельно повышенным уровнем агрессии.
– Химией?
– Нет. Специальный вирус. Предполагалось, что он будет не заразен – ведь не было цели привести в то же состояние и противника, да и собственное гражданское население. И еще предполагалось, что его действие можно будет включать и отключать...
– Но что-то пошло не так.
– Как водится. Получился высоковирулентный штамм, который вырвался на свободу. И который, разумеется, чихать хотел на все попытки отключения. Колонию охватила эпидемия бешенства... ну, не в медицинском смысле бешенства, конечно, но это было еще хуже. Жуткая бойня без деления на своих и чужих. Кто-то успел эвакуироваться, но таких было мало. Начальство, как всегда, драпануло первым, а потом разбомбило с орбиты космодромы с оставшимися кораблями. Чтобы, значит, эти не вырвались в космос. Интеллект-то у них сохранился, несмотря на.
– И? Все погибли?
– От бомбежки – только космодромы. На остальное не хватило боеприпасов, слишком уж быстро они драпали. А Тимур был крупной колонией по тогдашним меркам, и, кстати, далеко не все там были военные – половина гражданские специалисты и жены с детьми. В общем, когда дело дошло до властей Федерации, посылать флот для зачистки планеты термоядерными бомбами они не решились. Если бы всплыло – хотя они, конечно, надеялись, что не всплывет – тянуло бы на геноцид, а такие обвинения никому не нравятся. Ну и, может, просто не захотели портить планету, все-таки водно-кислородный мир с почти идеальными для человека условиями... Поэтому Тимур просто закрыли на карантин лет на пятьдесят, в надежде, что эти перебьют друг друга сами, а вирус, соответственно, тоже сдуется за неимением живых носителей. Но вышло так, что Федерация сдулась раньше.
– Возможно, это все-таки байка, – произнес Стивенсон без особой убежденности в голосе. – Или это какая-то другая планета.
– Возможно, – согласился Кларк. – Но я бы на это не рассчитывал.
– Ну и что ты предлагаешь?
– А у нас есть выбор?
Стивенсон ничего не ответил, мрачно разглядывая изображение планеты.
– На самом деле, – продолжал Кларк, – если там не осталось никаких сторожевых спутников, желающих нас грохнуть, то все не так уж плохо. Во-первых, они действительно наверняка перебили друг друга еще два века назад...
– А если нет? Сам говоришь, там были женщины и дети. Допустим, часть выжила и размножилась. Уцелеть, конечно, могли только самые отмороженные. Ты представляешь, какое общество они построили? Нас разорвут на части, и нам еще повезет, если они не сделают это медленно! У нас же даже нормального оружия нет. Не думаю, что пара парализаторов спасет от разъяренной толпы...
– Во-вторых, – невозмутимо продолжал Кларк, – до начала эпидемии на Тимуре жило несколько миллионов человек. На всю планету. Не знаю, сколько из них могло выжить и сколько родиться, но скорее всего там, где мы сядем, не будет ни одного аборигена на тысячи миль вокруг. Возможно – на весь континент.
– Ну, допустим, сядем, и дальше что? Сидеть в какой-то глуши и трястись, что нас обнаружат? Мы ведь даже сигналы бедствия не сможем больше посылать, чтоб не запеленговали… хотя, конечно, толку от этих сигналов...
– Что подводит нас к пункту «в-третьих», – парировал Кларк. – Мы можем отыскать их гиперпередатчик. Не гарантирую, конечно, что он в рабочем состоянии. Но, по крайней мере, наш гиперпривод точно сдох, а тут есть надежда.
– Ты уж как-нибудь определись, хочешь ты прятаться в глуши на другом континенте или ты хочешь лезть прямиком на базу за передатчиком.
– Там видно будет, – пожал плечами Кларк. – Посмотрим, как выглядят остатки их поселений с орбиты, и решим.
– А вирус? – напомнил Стивенсон. – Вдруг он все еще активен?
– У тебя какая версия ДНК?
– Пятьдесят шестая.
– Тормоз. Я уже прошил себе пятьдесят девятую.
– Не люблю не проверенные временем версии. Особенно когда речь о моем собственном организме.
– В любом случае, наша иммунная система может гвозди переваривать. Даже твоя пятьдесят шестая. Не думаю, что она не справится с вирусом двухсотлетней давности.
– Мне бы твою уверенность... Но, похоже, другого выхода действительно нет. За три дня я так и не нашел, почему сдох наш гиперпривод – не говоря уже о том, чтобы починить его. Видимо, действительно только в заводских условиях... Ну ладно, – Стивенсон поднялся из кресла. – Пойду, пожалуй, досплю. Если нас все-таки грохнут, я предпочитаю умереть во сне.
– Ты можешь спать в такое время?
– А ты нет, несмотря на всю твою уверенность? – усмехнулся Стивенсон.
Кларк, еще недавно засыпавший на ходу, теперь пребывал в состоянии «ни в одном глазу».
– Ну... – сказал он, – просто думаю, что кто-то должен оставаться в рубке, когда мы войдем в зону. Вдруг кто-то все же выйдет с нами на связь... я имею в виду – не автомат.
– Ну-ну, – откликнулся Стивенсон, что означало «кого ты пытаешься обмануть своим демонстративным оптимизмом?», и вернулся в свою каюту.
На самом деле Кларк и впрямь преизрядно нервничал. Они, разумеется, продолжали передавать сигналы бедствия, и частоты и коды, используемые для этого, не менялись уже три столетия – именно ради совместимости с любой автоматической рухлядью, разбросанной по космосу еще с времен первых внеземных баз. Но если покойная Федерация – в нарушение, разумеется, всех правил – скрыла само существование Тимура, то и программы сторожевых спутников могли отличаться от стандартных. Пока, правда, сканеры корабля никаких спутников, за исключением легко пеленгуемого буя, на околопланетной орбите не видели. Но военные аппараты даже и
