причины заставили китайское государство поощрять SOE к выходу за пределы Китая - новая политика "выхода за пределы" (zou chu qu). На тот момент у большинства китайских корпораций (в подавляющем большинстве - SOE) не было опыта ведения международного бизнеса, но они были голодны и брали любые ресурсы, за которые могли ухватиться. Один китайский писатель описал это как тактику "бей и промахивайся". Китайское государство поддерживало эти усилия. Это привело к авантюрным и рискованным инвестициям китайских корпораций и даже китайского государства в неспокойные регионы Африки. Классическим примером является Ангола, бывшая португальская колония на западном побережье Африки, которая в 1975 году погрузилась в гражданскую войну, настолько разрушительную, что мало кто решался вести там бизнес, несмотря на огромные запасы нефти и полезных ископаемых. Окончание гражданской войны в 2002 году совпало с началом новой китайской политики "цзоу чу цю". В 2004 году Китай предложил Анголе кредит в размере 2 миллиардов долларов США под залог нефти, а через год предоставил еще 1 миллиард долларов. Эта кредитная линия была использована Китайской нефтяной и химической корпорацией, или SINOPEC, одним из крупнейших в мире нефтеперерабатывающих, газовых и нефтехимических конгломератов, для приобретения долей в трех ангольских нефтяных блоках, а также была использована китайскими компаниями для строительства важнейших объектов инфраструктуры, включая 1300-километровую железную дорогу из порта Бенгуэла во внутренние районы страны. В 2006 году премьер Госсовета КНР Вэнь Цзябао предложил еще 2 миллиарда долларов США в качестве экономической помощи. Инвестиции были сопряжены с высоким политическим риском, но Китай остался в выигрыше. Подобное рискованное коммерческое поведение, поддерживаемое китайским государством, повторялось по всей Африке, от Судана до Габона, и к 2005 году Китай закупил около 38,5 млн метрических тонн сырой нефти только из африканских месторождений.

Китай хочет, чтобы мир считал, что его деятельность в Африке продиктована исключительно экономическими соображениями и является следствием его взаимозависимости и интеграции в мировую экономику. Однако в основе африканской политики Китая лежали и стратегические факторы. Китайская коммунистическая партия, особенно после 2004 года, считала, что Запад может нарушить поставки стратегических ресурсов, включая нефть и газ, чтобы остановить подъем Китая, и стремилась обезопасить цепочки поставок ресурсов в той мере, в какой это возможно. Поскольку и государственные предприятия, и банки, финансировавшие их бизнес за рубежом, находились под полным контролем партии, новая политика позволяла им свободно вести дела с африканскими странами с сомнительным финансовым положением, такими как Ангола, Габон или Судан, даже если это было финансово невыгодно или сомнительно с точки зрения устойчивости. Именно китайское государство разработало дипломатическо-политический нарратив, поддерживающий китайские компании в Африке.

Тайвань также был одним из факторов африканского охвата Китая. Несмотря на то что в 1990-е годы число стран, признавших Тайвань в качестве законного правительства, неуклонно сокращалось, значительное число правительств на африканском континенте все еще поддерживали с ним связи. Китай рассматривал свою экономическую деятельность в Африке как служащую цели отрыва этих стран от Тайваня. Китай использовал "дипломатию грантов и займов" в Африке, чтобы конкурировать с "дипломатией доллара" Тайваня. Африка стала полем битвы за то, какое правительство представляет настоящий Китай. В 1998 году Китай получил большой "приз". Южная Африка сменила дипломатическое признание Тайваня на Китайскую Народную Республику. Это привело к тому, что другие малые африканские государства также перешли на сторону Китая, и как только костяшки домино начали падать в сторону Пекина, он быстро воспользовался этим событием и создал Форум китайско-африканского сотрудничества (FOCAC) в октябре 2000 года для построения своей континентальной африканской стратегии. Руководство Африки систематически привлекалось к сотрудничеству. Китайские лидеры взяли за правило регулярно посещать африканский континент каждый год, в то время как лидеры других стран редко приезжали туда. Китай предлагал значительные кредиты, многие из которых носили коммерческий характер, без каких-либо условий и, в частности, без навязывания политических условий или требований соответствовать западным стандартам. Запад утверждал, что финансовая поддержка Китая в неспокойных регионах Африки способствует поддержке тиранических режимов. Китай утверждал, что его присутствие в Африке - это сила, способствующая переменам после десятилетий экономической эксплуатации со стороны Запада и вековой нищеты. В начале этого века для многих африканцев это выглядело именно так. В январе 2006 года Госсовет опубликовал "белую книгу" по Африке, а позднее в том же году, на третьей встрече FOCAC в ноябре 2006 года, объявил о стратегическом партнерстве с Африкой. Председатель Ху Цзиньтао также объявил о создании Фонда развития Китая и Африки в размере 5 миллиардов долларов США. Результатом стало масштабное расширение присутствия Китая на континенте. Торговля Америки с Африкой выросла с 39 миллиардов долларов США в 2000 году до 113 миллиардов долларов США к 2012 году; за тот же период торговля Китая с Африкой выросла с 10 миллиардов долларов США до 180 миллиардов долларов США. То же самое можно сказать и о продажах оружия в Африку. Китай сосредоточился на торговле стрелковым оружием по низким ценам; к 2011 году Китай контролировал 25 % этого рынка. По данным Стокгольмского международного института исследования проблем мира (SIPRI), с 2002 по 2010 год Китай поставил в Африку оружия на сумму более 2,5 миллиарда долларов. Можно с уверенностью сказать, что к моменту наступления мирового финансового кризиса Китай был заметен в каждой африканской стране и рассматривался как реальная альтернатива или вариант западному капиталу и технологиям.

Продвижение Китая в Африку не было уклончивым. Остальной мир не обязательно рассматривал деятельность Китая в Африке как вредную для глобального порядка, но только гораздо позже. Да и методы Китая не сильно отличались от тех, что были приняты европейцами ранее. Например, предложение Китаем Анголе или Судану сделки "кредит в обмен на ресурсы" также не было исключительно китайской деятельностью, поскольку Запад тоже практиковал подобное. Там, где риск или политическая нестабильность удерживали западные компании от вливания средств, китайцы вступали в игру. До тех пор пока деятельность Китая не затрагивала напрямую коммерческие интересы Запада в Африке, западные правительства, казалось, благосклонно относились к этому, предоставляя Китаю преимущество сомнения. Китай в полной мере воспользовался этим. Он забирал огромные ресурсы в виде долгосрочных соглашений или прямых покупок. Только после того, как Китай поднялся в 2012 году, Запад начал говорить об исключительности Китая в Африке и обвинять его в корысти и неискренности.

Если Китай искал ресурсы в Африке, то после 2000 года, когда он стал крупным импортером энергоносителей (30 процентов энергии), ему все больше требовалась ближневосточная нефть. Все началось с визита президента Цзян Цзэминя в Саудовскую Аравию в 1999 году