За окном машины мелькают знакомые улицы. И я очень хорошо осознаю, что, возможно, в последний раз вижу их.

Интуитивно мне хочется попрощаться с этой реальностью. Внутри бьётся какое-то щемящее чувство.

Хищный профиль Мары безупречен, и на лице ни одной эмоции. Но я чувствую её мандраж. Он словно вибрация поднимается от моего паха к горлу, сжимая все внутренности и превращая их в ком, который застревает в нём.

Несколько раз набираю Илгу.

Недоступна.

Набираю своих, выясняю, что Илга поехала домой, в городскую квартиру отца. В сопровождении мужчины. Охране сказала, что это её брат, и она уезжает с ним.

– Тачку подгоните побольше. Нас будет трое, быть может – четверо. И пару ребят туда. Стоп.

А если это кто-то из своих? Нельзя исключать такой вариант. Тачка может быть заряжена.

– Отменяется.

Будем двигаться на такси.

Звоню ещё раз.

– Номер недоступен, – задумчиво кручу в руках телефон, рассуждая вслух. – Почему она ушла? Женщины так нелогичны! Она не пошла на похороны мужа, боясь пули, и уехала из-под охраны ДОМОЙ, где её наверняка ждут. Токсикоз у неё, что ли? От токсикоза может крыша поехать?

– Может.

Надо забрать её оттуда. Брат, значит? Я не в курсе семейных уз Илги, на свадьбе с её стороны родственников не было. Они все из Казахстана, не сочли нужным приехать. Наша семья не слишком расстроилась. Кроме отца Илга никому не пришлась по душе. Но из уважения к нему мы приняли её.

Вика, жена младшего, на дух её не переносила. А Вика была «своей»…

Кладу ладонь на руку Мары, её пальцы подрагивают.

– Что с тобой? Ты боишься?

Отстранённо кивает.

Глажу её пальцы, наблюдая за своей рукой.

– Мы не должны туда ехать?

– Наоборот – должны.

Такси тормозит у ворот элитного дома. Я показываю пропуск, опуская тонированное стекло. Мы проезжаем.

Господи… Реально страшно! Выходить из этой машины мне страшно.

Но надо.

И я последний раз сжимаю её кисть, открывая дверь. Выхожу. И всё ещё живой. Иду открыть дверь для Мары. Опять живой. Подаю ей руку. И снова живой.

Её пальцы прохладные...

Ноги несут до подъезда в ускоренном режиме. И только в лифте я по-настоящему выдыхаю. От адреналина потрясывает.

Охрана должна была уже сообщить Илге, что у неё гости. На всякий случай достаю ствол, взвожу курок.

Я ведь не знаю, что это на самом деле за мужчина с ней. Убираю оружие за спину. А ещё их обоих могли «принять» прямо в квартире. Не факт, что именно она откроет мне дверь. Не факт, что она вообще до сих пор жива.

– Мара… иди в машину, ладно?

– Нет. Я хочу посмотреть на неё.

– Это опасно. Здесь меня могут ждать.

– А ты для чего меня пригласил?

– Нда…

Как-то быстро она переквалифицировалась в моём сознании из защитницы в защищаемую.

– Ты понимаешь, что тебе делать, если меня убьют? Ты должна качественно исчезнуть. Семья не отпустит тебя добровольно.

На самом деле не отпущу и я. Если останусь жив. Но это уже другая история.

– Не беспокойся об этом.

Жаль, что у меня нет второго ствола.

– Ты умеешь стрелять?

– Умею. Но сегодня нам этот мой навык не пригодится.

– Очень на это надеюсь!

Отдаю ей рюкзак. Звоню в дверь.

За дверью какая-то возня.

– Илга, открой, это я, Сергей.

Звук открывающегося замка, и дверь распахивается. Мой ствол смотрит прямо в грудь моей мачехе.

Её глаза в ужасе распахиваются.

– Спокойно. Ты одна?

– С братом… – нервно.

Показываю ей второй рукой, чтобы отошла в сторону. Прохожу в квартиру, ловя в прицел развалившегося на кресле отца молодого мужчину. Вроде бы тоже казах, судя по внешности.

Но этот в костюме. И даже в белой рубашке. Правда с острым вычурным воротником, да и пиджак слишком притален.  Шея непроглядно забита цветными татухами, на скуле тоже какое-то мелкое угольно чёрное тату, в носу тонкое золотое кольцо. Кисти рук забиты чёрно-красным.  Волосы зализаны гелем назад. Брови уж очень вычурного изгиба. Без стилиста явно не обошлось. Везёт мне сегодня на ультрамодных! Якудза, блять!

По борзоте взгляда не уступает нашему Ивану-дураку, а то и превосходит.

– Ты кто?

– Керим, – тянет он руку, поглядывая в дуло.

– Повременим с рукопожатиями. Здесь есть кто-то ещё? – заглядываю со стволом в пару соседних комнат.

– Здесь больше никого нет, – отвечает мне Мара, подойдя сзади.

Окей.

Опускаю ствол, пожимаю протянутую руку.

– Ты кто, Керим?