ей придется объяснять очевидные вещи.

- Да именно потому, что жить не надоело. Не устрой я весь этот спектакль, эльфы нас порешили бы еще до завтрака. А теперь у нас есть время. Главный ушлепок с большей частью эльфов сейчас помчится ловить наших несуществующих подельников. А мы в это время....

- Что?

- Что-нибудь придумаем. У нас ведь еще столько дел, Свиностас. Нужно мир завоевать, всех людей умучить, все города пожечь. С эльфами, кстати, тоже надо что-то делать. Я не утверждаю, что поголовное истребление единственный возможный путь, но так оставлять нельзя. Сам видишь, они в своем лесу вконец распоясались. Предлагаю следующий концепт: лес на дрова, эльфов в рудники.

- Давай сперва выберемся из этой ямы, - предложил Стасик.

В этот момент к ним подошла Матрена и спросила:

- Видели ли вы моего красавца? Как он там? Сильно тоскует по мне?

- Ага, прямо на тоску весь изошел, - ответила Злюка. - Толстая, на свободу хочешь?

Матрена хотела в объятия к эльфу, но и на свободу тоже. Сидеть в яме было плохо и, главное, голодно. Эльфы не имели привычки кормить пленников.

- Хочу, - ответила она.

- Тогда иди ближе. Властелин, ты тоже. В общем, план у меня, ребятки, следующий....

Глава 6

Громкий крик, полный боли и страдания, разорвал тишину ночи. Стоящий на страже эльф вздрогнул и быстро огляделся, пытаясь определить его источник. Не сразу он сообразил, что крик доносится из ямы, куда два дня назад поместили пойманных в лесу нарушителей - группу жалких людишек, вторгнувшихся в запретный лес.

Крик повторился. Кричала какая-то женщина, и кричала так, словно волки ели ее заживо, или же она рожала сразу тройню.

Эльф поморщился. Он крепко помнил приказание Феромона ни под каким предлогом не приближаться к яме с пленниками. На заставе осталось не так уж много бойцов. Да и те были либо больными, либо сильно уставшими, только что вернувшимися из дозора по границе. Всех лучших стражей Феромон увел с собой. Они отбыли перехватывать вторую группу нарушителей, пытавшихся прорваться к источнику жизни. Эльфа аж передергивало от мысли, что ничтожные людишки достигнут источника и осквернят его. Этого нельзя было допустить. Скорее бы Феромон вернулся с победой и головами убитых чужаков.

И снова крик. Зазвучав, он уже и не думал смолкать. Его слышали все эльфы на заставе. Двое из них вышли из здания, где до этого пытались заснуть, и принялись переговариваться, решая, как поступить. Дозорный спустился с вышки и присоединился к ним.

- Это что же, они собираются орать всю ночь? - спросил один из эльфов. - Эти твари решили не давать нам спать.

- Идем, - предложил другой. - Хоть узнаем, что там такое. Может, они убивают друг друга?

- Быстрее бы уже закончили, - мечтательно протянул его приятель, желая скорейшего наступления тишины.

Втроем они двинулись к яме. Пусть Феромон и запретил приближаться к ней, но они ведь только глянут одним глазком. Выяснят, что там приходит и прикажут людишкам заткнуться.

Эльфы приблизились к яме и сквозь сплетение лиан заглянули внутрь. И увидели там одну из пленниц, невысокую полную женщину, которая каталась по земле, поджав колени и обхватив руками живот. Она-то и кричала так, будто ее резали тупыми ножами. Остальные узники бестолково суетились вокруг нее.

- Эй вы, черви! – вежливо обратился к ним один из эльфов. - Если сию же секунду не захлопните рты, мы вам с этим поможем.

Один из узников, невысокий тип с забинтованным лицом, задрал голову и закричал:

- Помогите! Ей плохо!

- Да нам как-то плевать, - честно признался ему другой эльф.

- Что значит - плевать? - взвилась тощая девчонка. - Она же сейчас помрет.

- А что с ней такое?

- Откуда мы это знаем? Живот скрутило. Нашла какого-то червячка и умяла с голодухи. Говорит, эльфы, падлы ушастые, не кормят, хоть червячком червяка заморю. А я ей еще советовала - не ешь, дура, отравишься. А она - не указывай мне, уж я в червячках разбираюсь. Ну, вот и результат.

Матрена исказила лицо гримасой великой боли, и завопила на весь лес.

- Боже! - в отчаянии закричал Стасик. - Вы что, просто будете смотреть, как она умирает? Да люди вы, или кто?

- Мы эльфы, - прозвучало сверху.

- Верно, значит, все то, что о вас болтают! - зло выплюнула Злюка. - А я, дура, не верила. Пусть, говорила, правда, что эльфы порочные сознания и матери их блудят с сыновьями, а братья с сестрами. Пусть, говорила, верно, что по праздникам эльфы вкушают экскременты животных и блаженствуют. Пусть, думала, они бросают своих стариков в лесу на растерзание диким зверям. Но вот то, что они могу спокойно наблюдать за страданиями больного, этого не может быть. А ведь правда же! Вот вы какие, оказывается, эльфы.

- Да сделайте же хоть что-нибудь! - закричал Стасик. - У вас же есть какие-то лекарства.

- И с какой стати мы должны тратить их на вас? - высокомерно спросил один из эльфов.

- Да потому что мы ваши пленники. А о пленниках должно заботиться: кормить, лечить. Вы не знали?

- Мы вам ничего не должны.

- А своей совести? Сможете вы спать спокойно, когда эта женщина умрет на ваших глазах?

- Когда умрет - сможем, - кивнули эльфы. - Мы сейчас не можем, пока она орет.

Матрена перекатилась на другой бок и завопила громко и пронзительно, так талантливо изображая предсмертные муки, что даже Стасик почти поверил в ее игру. Стоило признать, в упитанной спутнице пропадал великий актерский дар.

- Вот она, гнилая эльфийская суть! - сокрушенно воскликнула Злюка. - Попомните мои слова, ушастые твари - дорого отольются вам страдания этой толстухи. Грядет возмездие. Вы живете долго. Вы дождетесь. Вы увидите на опушке своего леса ощетиненную сталью рать людскую, что явится поквитаться с вами. Изведают ваши тела крепость людских мечей. На ваших глазах лес ваш охватит пламя, а города ваши лягут в руинах. Таково мое пророчество вам, и сбудется оно в точности.

- Помогите! - завопила Матрена, суча ногами. - Как же больно!

- Прошу! - взмолился Стасик. - Дайте ей лекарство. Вам же не сложно. Или, раз сами не можете решиться на доброе дело, позовите сюда Феромона.

- Его сейчас нет на заставе, -