Шрифт:
Закладка:
Дойдя до седьмого названия в списке, она вынула из сумки с одеждой для йоги книгу «Возлюбленная». Посмотрела на нее. Что ж, похоже, у нее преимущество.
Она только начала читать ее, после того как друзья много лет ее рекомендовали. После обеда, когда Хелена дремала, Леонора начала чтение; она сидела возле сестры, слушая ее дыхание и позволяя мыслям витать где-то далеко. Сердцем она уже была там.
Ей стало интересно, на какую дату назначено обсуждение «Возлюбленной» в клубе. На доске объявлений больше не было информации. Успеет ли она ее прочесть? Книга была о женщине по имени Сэти и ее дочери Денвер, они остались одни в доме, который посещает призрак первой дочери Сэти по имени Возлюбленная, она годами была для семьи источником сердечной боли. Это напоминало Леоноре дом. В нем тоже поселился призрак, призрак Хелениного прошлого, Хелениного счастья, того будущего, которое Хелене, пожалуй, никогда не доведется увидеть.
Леонора сделала глубокий вдох, вытирая слезы. Засунула книгу обратно в сумку. Книжный клуб. Это может оказаться неплохой идеей. Шанс пообщаться, завести друзей. Она сфотографировала список книг и объявление. Она найдет его завтра, когда Хелена будет дремать. Да, она пойдет завтра.
Глава 10. Мукеш
– Би-и-п. Деда? Это я, – голос Прии был радостным. – Мне очень нравится «Волшебник Земноморья», но я параллельно читаю несколько книг, поэтому не смогу вернуть ее в библиотеку вместе с тобой. Мама сказала, что ты идешь туда уже сегодня, поэтому я решила позвонить тебе и извиниться, что не успею в срок, и я не смогу приехать сегодня, потому что мама задала мне дополнительную работу по математике на каникулы, и мне надо ее делать.
Она торопливо произнесла эти слова, поэтому Мукешу пришлось медленно перематывать и заново проигрывать сообщение, держа наготове стикеры, чтобы убедиться, что уловил все детали.
Он с нетерпением ждал возможности увидеться с Прией, встал и собрался раньше обычного, потому что горел желанием поговорить с ней о книгах. Он даже записал несколько ключевых фраз. Он хотел, подобно Аттикусу, поделиться мудростью с «Приспешником», пускай эта мудрость принадлежала и не ему.
«Не принимай это на свой счет – услышал он звучащий со страниц голос Наины. – Она просто слишком молода, она не хочет тебя обидеть».
Он понимал, что Наина, скорее всего, права, но с Прией поход в библиотеку дался ему легче. И было ощущение, что он наконец-то совершил прорыв в отношениях с внучкой.
Мукеш вздохнул. Он знал, что идти в библиотеку надо, собирался вернуть книгу и взять другую. Но в глубине души он не был полностью уверен, что справится с этим в одиночку. Мукеш еще раз пролистал книгу, выискивая какое-нибудь мудрое высказывание Аттикуса, которое помогло бы ему пережить этот момент.
Когда час спустя Мукеш подходил к библиотеке с книгой в руках, Глазастик в костюме окорока бежала перед ним, подбадривая его возгласами, заняв место Прии, и мудрый старый Аттикус тоже шагал рядом. Войдя в стеклянные двери, приободренный своими вымышленными спутниками, первым, что он увидел, была девушка, Алейша. Она с головой ушла в работу, в уши опять были вставлены наушники. Он медленно подошел к ее столу, теперь уже без Глазастика и Аттикуса. Кашлянул, привлекая ее внимание, и положил перед ней книгу, гордо поглядывая поверх конторки.
– О? Мистер Патель? Вы ее уже закончили?
Преодолевая себя, он углубился в эту книгу, и, что еще более важно, ему потребовалось всего два дня, чтобы ее дочитать. Мукеш очень гордился этим достижением: за это время он посмотрел только один эпизод «Голубой планеты».
«Незадолго до того, как моему брату Джиму исполнилось тринадцать, он сломал руку в локте». Мукеш начал читать медленно, морщась при чтении первой строки романа «Убить пересмешника», потому что чувствовал, что Наина следит за каждым его движением.
«Это хорошая книга, Мукеш, она не займет у тебя много времени», – громко и звонко прозвучал у него в ушах ее голос. Он огляделся, ожидая ее увидеть. После того, как он попытался удобно устроиться с книгой в гостиной, затем – на кухне, потом – в саду, он, наконец, остановился на месте Наины в их кровати – оно оказалось идеальным. Здесь он почувствовал, пускай лишь на мгновенье, каково это – быть ею, сидеть с книгой в окружении одеяла и подушек. Но в глубине сознания зашевелилась мысль: «Фальшь, фальшь, фальшь».
Он постарался сфокусироваться на страницах.
На их мягкости.
На шелесте.
На слабом потрескивании смазанного клеем корешка.
Стараясь уйти от навязчивого синдрома самозванца и вернуться к книге, Мукеш постарался представить высокого, крупного, властного Аттикуса в своей маленькой спальне, на коврике из ИКЕИ, выбранном Вритти. Прочтя первые несколько страниц, Мукеш узнал, что вежливый и независимый отец Глазастика и Джима был вдовцом и поднимал детей один, с помощью кухарки Кэлпурнии. Глаза Мукеша бежали по строчкам, и он чувствовал, как в горле сжимается ком. Мукеш не был адвокатом, не был столпом общества, не одарил своих детей мудростью. Он не был высоким, крупным и властным, как Аттикус. Но Мукеш тоже знал, каково это, потерять жену. Он выпрямился, его внимание теперь было приковано к этому человеку, мощному, доброму и справедливому мужчине. По ходу чтения Мукеш удивлялся, как Аттикус мог так мужественно продолжать жить. Не увязла ли в прошлом какая-то часть его души, прячась от смерти жены? Мукеш чувствовал, как его смущение уходит, и продолжал читать, вознамерившись узнать секрет успеха Аттикуса. Как Аттикус смог жить дальше таким целостным?
После медленной «раскачки» уже в тот же вечер оказалось, что Наина была права. Мукеш был не в силах оторваться – он почувствовал, как впитывает в себя жизненные уроки Аттикуса, как становится на место Глазастика и видит мир ее глазами. Назойливое «фальшь, фальшь, фальшь» продолжало зудеть где-то в подсознании, но повествование окончательно и бесповоротно завладело им.
Мукеш опустил книгу, его лицо озаряла широкая улыбка, к нему вернулись воспоминания о том, как он перевернул последнюю страницу и испытал гордость. Он снял шапку и пригладил волосы.
– Да, я ее закончил!
– Вы хотите ее вернуть? – спросила библиотекарь, когда он нервно передал ей книгу. Мукешу не хотелось выпускать ее из рук, но он позволил девушке отсканировать книгу через систему.
– Готово, – улыбнулась она. Он ждал, не зная, что делать дальше. Ему хотелось поговорить с ней о книге, но он не знал, что сказать, с чего начать. Он почувствовал, как щеки начинают краснеть – а вдруг он скажет что-нибудь глупое?
– Гм… – начал он. – Побывать в чужой шкуре. – Его голос прозвучал очень хрипло и подрагивал.
– Простите, что вы сказали?
– Побывать в шкуре другого человека, понимаете? Так сказал Аттикус, – пробормотал он.
– О да, я помню, – сказала она, и глаза ее заблестели.
– Я думаю, это мне больше всего запало. Это очень мудро. Аттикус, он очень мудрый.
Алейша кивнула.
– Определенно.
Они неловко посмотрели друг на друга. В воздухе повисла тишина.
– Когда я ее прочла, – начала девушка, – я была так взбешена и так отчаянно хотела с кем-то о ней поговорить.
– Я тоже, – энергично кивнул Мукеш.
– Ну… –
