– Мы пересекли виртуальный монитор, который транслирует изображение непосредственно на сетчатку глаза, – объясняет он. – Эта штука позволяет превращать реальный пейзаж в то, что мы видим с моста или из Центра, – в серую пустыню.

– Вы знали, что скрывается за экраном?

– Нет, – признаётся Ж. – Я знаю об этом месте только то, что нам показывают в Центре: планы Периферии, которую мы построили сорок лет назад. Прямые улицы, одинаковые здания, стандартные торговые центры. За несколько лет они преобразили свой Демос.

Свой Демос. Слова Ж. поневоле свидетельствуют о том, что Центр потерял эту территорию. После восстания парии полностью контролируют Периферию и переделывают тут всё как им угодно. Кто же глава этого государства в государстве? Кто принимает решения? Я дрожу от мысли, что должна буду в одиночку встретиться с такой мощью. Вычислить шефов и… уничтожить их. Я наклоняюсь вперёд, чтобы лучше разглядеть Демос сквозь лобовое стекло. Выезд с моста плавно перетекает в город.

– Здесь есть таможня, КПП, что-нибудь в этом духе?

– Мы не в лучших дипломатических отношениях – Периферия и Центр, – с иронией замечает Ж. – Но, думаю, у них есть другие способы контролировать, кто пересекает мост. Как и у нас, впрочем.

– Каков ваш план?

– Заедем в эту мышеловку и сделаем так, чтобы нас заметили.

Ж. резко тормозит. На выезде с моста дорогу перекрывает бетонная плита. Придётся объезжать. Ж. ругается сквозь зубы. И следует указателям. Я чувствую, как напряжение растёт.

– Вы уверены, что туда? – нервно спрашиваю я.

– Нет времени останавливаться и думать.

– Они… они нас уже засекли?

– Скоро узнаем.

Вокруг выезда с моста пусто. Издалека доносится шум оживлённого уличного движения. Ж. сворачивает направо, и мы попадаем на узкую улочку. Кровь стучит у меня в висках. Краем глаза замечаю какое-то быстрое движение. Я хочу предупредить Ж., но не успеваю открыть рот, как он сам поворачивает голову. Доля секунды – и начинается.

16

Чёрные штрихи, тени на крыше ближайшего здания. Потом – на соседней. Всё происходит так быстро, что я не уверена, видела ли их на самом деле. Подъёмная решётка взлетает из мостовой прямо перед носом нашего джипа. Фонари гаснут. И мы погружаемся в чернильную тьму. Ж. скрежещет зубами.

– Чёрт. Уже…

Он жмёт на тормоз, шины истошно визжат по асфальту. Запах жжёной резины проникает в салон. Ж. оборачивается к двум солдатам, которые должны меня сопровождать:

– Защищайте её.

Женщина опрокидывает меня на пол, а молодой солдат прикрывает собственным телом. Падая, успеваю бросить взгляд в заднее окно. Метрах в двадцати от машины стоит кучка людей. Как ни странно, не вооружённых. Джип резко разворачивается и врезается в толпу. Люди отпрыгивают в стороны, как искры на ветру. Через долю секунды пуленепробиваемые стёкла автомобиля разлетаются вдребезги. Я чувствую стеклянный дождь на спине и затылке, несмотря на мой живой щит. Приподняв голову, вижу, что лицо молодого солдата покрыто кровью и крошечными кристаллами. Но ни слова, ни звука не срывается с его губ.

– Пригнитесь! – кричит мне Ж., пытаясь рассмотреть что-то сквозь дым, поднимающийся сразу из нескольких точек.

Я не слышу выстрелов. Удивительно, но по нам не стреляют. Металлический грохот заставляет Ж. резко затормозить. Позади машины подняли ещё одну железную решётку. Нас хотят взять живыми. Я опять поднимаю голову. Мы на перекрёстке.

– Бегите! Все трое! – приказывает Ж., указывая на улицу, перпендикулярную нашей.

Я таращусь на него, как в столбняке.

– ВЫПОЛНЯЙТЕ!!!!!!!

Новый вираж, визг колёс. Ж. бросает машину поперёк тротуара. Разблокирует двери, и я буквально вылетаю вон, вытолкнутая молодым солдатом. Они с женщиной подхватывают меня с обеих сторон и бросаются бежать очертя голову. Я смотрю назад. Внедорожник заслоняет нас от врагов, прикрывая наше бегство. Женщина, задыхаясь, сжимает мою руку:

– Быстрее! Не оглядывайтесь!

Мои мышцы горят, голова вот-вот взорвётся, но я не останавливаюсь. Молодой солдат переглядывается с женщиной и резко отталкивает меня, отбегая к домам.

– Оторвитесь от нас!

Они снижают скорость, увеличивая расстояние между нами. Я тоже замедляю бег.

– Бегите! Они будут стрелять!

– Мы должны попасть им в руки! – кричит женщина.

Они уже совсем остановились. Не веря себе, я нахожу глазами джип. И моя кровь леденеет. Ж. стоит одним коленом на земле и сжимает оружие. Он берёт нас на прицел. Двое солдат смотрят на меня, тяжело дыша.

– Он выполняет приказ, – просто говорит молодой солдат.

Я перевожу взгляд с них на Ж., и до меня наконец доходит этот чудовищный план.

– Нет… Нет!

Закричав, бросаюсь к ним. На этот раз я заслоняю их собой. Слышно, как Ж. ругается. Женщина пытается оттолкнуть меня.

– Если он не застрелит нас, парии никогда не поверят вам, что мы были в плену у солдат Центра, – произносит она жутким механическим голосом.

Самоубийство, организованное для того, чтобы я хорошо выполнила свою миссию на Периферии. Я не могу этого вынести.

– Он может просто промахнуться!

– Боец элитного подразделения, который не попал в жертву с расстояния в сотню метров? Доктор С. приказал вам…

– Мне плевать на его приказы! – отчаянно ору я. – Я не позволю вам погибнуть ради меня!

– Не ради вас. Ради родины.

– Вы такая же безумная фанатичка, как ваша начальница! Нет, я…

Я не замечаю, как прилетает оплеуха. Покачнувшись, подношу ладонь к горящей щеке. И ошеломлённо застываю перед женщиной. Молодой солдат, неотрывно глядя на меня, начинает пятиться. Раздаётся сухой щелчок. Парень подскакивает. Алое пятно расползается по его рубашке. Он спотыкается и бесшумно падает, не сводя с меня расширенных глаз. Я кричу. И тоже падаю – на колени рядом с телом. Женщина пользуется этим, чтобы отбежать в сторону. Ослепнув от гнева и слёз, я встаю и бросаюсь к ней. Ж. опускает оружие. Если он заденет меня, план леди А. пойдёт насмарку. Ж. никогда не решится на подобный риск. Женщина грубо отталкивает меня. Я опрокидываюсь назад, стукаюсь головой об асфальт, в глазах темнеет. Словно сквозь туман вижу женщину, которая делает вид, что убегает. Раздаётся второй выстрел.

Я зажмуриваюсь. Я хочу, чтобы всё исчезло.

Я открываю глаза. Она лежит неподалёку в луже крови.

Я перекатываюсь на живот, сотрясаясь от рыданий; адская боль сверлит мой череп. Последним усилием приподнимаюсь на локте. Вдалеке Ж. встаёт на ноги. Он отбросил оружие и застыл в странной позе: одна рука вытянута вперёд, другая назад. Рядом с ним четвёртый солдат воет, корчась на асфальте от боли.

И я погружаюсь в мрачную бурлящую бездну.

17

Открыв глаза, я вижу