— Начнём как надо, — облизывая пересохшие губы шепчет она. — Поизвращаемся во втором раунде. Только не спеши, хочу тебя распробовать.

— Я разденусь…

— Нет времени! Иди ко мне. Возьми меня.

— Иду…

****

Через два часа, обнимаясь едем домой. Счастливая Маша, обнимает меня и томно вздыхая хихикает. Я же…

Да, это было нечто. Особенно в третий раз. Правда потом Маше пришлось лечить мне исцарапанную спину, но это не беда. После того как у меня долгое время голова взорваться собиралась, это даже не боль. Я её банально не почувствовал. Зато Грибочкина теперь довольна. Добилась своего. Сидит, светится ярче, обнимает, урчит и мурлыкает.

И всё без вопросов про любовь, страха и опасений. Теперь она знает что мы вместе навсегда. Слова тут… Слова не нужны. Однако вопросы появляются. Она такая же? Я в детстве тоже непонятные картинки рисовал. За что получал, потому как мама говорила что в таком возрасте, а это с шести до десяти лет продолжалось, рисовать полуголых женщин с рогами и крыльями, больших зелёных и собранных из веточек неприлично. А ещё я рисовал драконов, рыцарей, орков, гоблинов, эльфов. Правда… Гоблинов? Гоблинов! Как тех, с банки. И как ту на плакате в магазине. Что-то тут не так. Может Грибочкина тоже не отсюда? А гоблины?

— Маш?

— Мр-р… Да любимый? — трётся об меня Грибочкина. — Что случилось?

— А здесь гоблины водятся?

— Здесь нет, — целуя меня в щёку выдыхает Маша.

— Хм…

— Они живут на территории бывшей Германии. Там вместо Берлина озеро. Большое такое, Нежное называется. А по берегам вокруг, грибной лес. Вот там они и живут. Хотя, они везде живут, до Урала. В Приморье их много. Здесь им не нравится, говорят что холодно. А тебе что, в школе не рассказывали?

— Нда… А ты их видела?

— Конечно! Я многих знаю. Многие из них мои сослуживицы. В альбомах есть фотки из Африки. Так там на половине гоблины. А что?

— Да так… А какие они?

— Такие же как и мы, — пожимает плечами Маша. — Только ростом ниже и зелёные. Уши у них острые, большие. Клыки на нижней челюсти. Ты должен был видеть их на консервах или в рекламе. В магазинах их грибам целые отделы отведены. Ну и «клубничники» ты на даче пробовал.

— А в жизни они какие?

— Да такие же. Ничем не отличаются. Даже имена наши берут. Там и Светки, и Ленки, и Машки. Правда фамилии… В основном с едой связанные. Всякие: Хлебниковы, Сырниковы, Борщёвы. Всё это в разных вариациях. Например моя подруга, Тамарка носит гордую фамилию Булочка. А если по документам то Тамара Эларисовна Медовая Булочка. Хи… Прикольно, да?

— Очень…

— Летом можно слетать к ним. Там красиво. Грибы как деревья. Тёплая вода в озере. Там экскурсии проводят. Можно на илоходах покататься. Ой…

— Что?

— Что-то живот кольнуло. Не обращай внимания. После того как ты выдрал меня во все щели неудивительно. Извини, мне надо прекращать так говорить.

— Ну да.

Доезжаем до дома, заволакиваю сумки. Пока Маша разбирает вещи, ухожу в зал, где все смотрят экстренные новости.

Экстренный выпуск новостей, из которого мы узнаём, что наша доблестная милиция, повязала четверых членов террористической организации «Белое Братство.»

Ну повязали и повязали, хрен бы с ними. Девушки на это никак не отреагировали. Да и я предполагал что здесь есть борцы с режимом, их просто не могло не быть. Однако, потрясало не это, а я сам. Мозг, а он у меня оказывается есть, вдруг начал выдавать воспоминания. О том кто такие эти братья, чем они занимаются и в чём смысл их существования.

Информация не радовала от слова совсем. «Белые братья» с первого взгляда