— Через год, — прижав руки к груди всхлипывает Грибочкина.

— Чего там готовиться? — косясь на неё говорит Таня. — Подадим заявление в ЗАГС. Месяц оно будет рассматриваться. Потом получим деньги и дабы сильно не заморачиваться выкупим ресторан. Хоть те же «Снегири.» Там и приготовят всё, и выпивку организуют. Ну и красоту в зале наведут. А самый главный плюс, на утро убираться не надо. Да и гостей много не предвидится. Человек двести, максимум триста.

— Откуда столько?

— Класс, двадцать человек, — загибая пальцы перечисляет Таня. — Учителя. Персонал поликлиники. Знакомые, друзья и родственники родителей.

— Мы все в «Снегири» не влезем.

— Ну значит снимем банкетный зал, — улыбается Лена. Улыбается, вздрагивает и вцепившись в Таню начинает реветь.

Грибочкина, лезет к ним и плачет ещё громче. Маша и Оля поддаются всеобщей волне и бросаются к ним.

Пока женщинам не до меня, допиваю кофе и по-тихому сваливаю на улицу. Сажусь на крыльцо, закуриваю.

Надо телефон купить, а то мой кажется сгорел в автобусе. Да и хрен бы с ним. Фотоаппарат Резнова жалко. Там несколько сотен потрясающих снимков было. А вообще… Прикольно всё получается, вроде и дико, и неправильно, но душу греет. Где Женька?

Узнать где Женька не получилось. Маша и Оля говорят что она с утра разговаривать не стала. Заявила что позже всё расскажет и отключила связь.

Решив что ничего страшного не случится, зову своих на прогулку. Однако жестоко обламываюсь, потому как девушки и женщины, решают заняться более важными делами — выбрать платья и решить в каком именно банкетном зале мы будем отмечать торжество. Говорю что мне нужен новый телефон, беру паспорт и ухожу на остановку.

А на роже улыбка. А в теле какая-то странная лёгкость. А ещё мне жить хочется, потому что только сейчас до меня доходит в какой именно малинник я попал и какие последствия это повлечёт. Ну и какие плюсы мне откроются. Нет, совсем не меркантильные. Тут плюсы куда как жирнее.

Доезжаю до центра, по паспорту покупаю телефон, такой же какой у меня был. После запроса администратора в отдел МВД, включаю аппарат, смотрю как система обновляется и вижу… Все контакты, журнал звонков, сообщения и картинки, уже в телефоне. Там всё, даже удалённые фотки Грибочкиной.

Вот это я понимаю, контроль за населением. Ну, мне скрывать нечего. Хотя да, немного напрягает. Ну, а как? Тут Белое Братство козни строит. Эх…

Звоню домой, узнаю что обсуждение свадьбы всё ещё идёт и заканчиваться не собирается. Уныло вздыхаю и иду гулять по городу. Иду, смотрю…

Нда, и коммунизм не коммунизм… Точнее это именно он, но как-то вывернутый что ли. Хотя… А если присмотреться? Раньше мне всё казалось здесь красивым, но пугающим. Сейчас… После аварии, этот мир воспринимается мной как дом. Да, именно дом. Вопросов по-прежнему очень много…

Шагая по тротуару улавливаю нечто странное. Останавливаюсь, прислушиваюсь. Смотрю на людей и с ужасом понимаю что чувствую запах каждого. Но запах, это не совсем точное определение. Да, это запах, но другой. Скорее это смесь зрительного образа, запаха и чего-то ещё. Всё вместе это создаёт нечто похожее на фотографию или отпечаток который я запоминаю. И это…

Две девушки, благоухая холодной мятой и сладкими сливками весело что-то обсуждая проходят мимо. Завизжав бегут вперёд и прыгают на парня, который пахнет почти также. Но… Они вместе, поэтому пахнут одинаково. Почти одинаково потому что немного отличаются. Прям как мои. Мои все источают аромат мороженого с карамелью.

— Это что получается? У меня способности открылись? Ну, полезный навык, ничего не скажешь. Хотя…

Мотая головой и пытаясь осмыслить происходящее иду дальше. Понимаю только то, что кроме лёгкого восторга ничего не испытываю, но тут…

У тележки с мороженым вижу её. От чего замираю, открываю рот и выкатываю глаза. У тележки женщина. И чёрт бы с ней. Вот только она большая.

Чёрные волосы, большие чёрные глаза. Рост… Чуть выше Сидора. В плечах шире. А фигура… Видел я культуристок, неоднократно. Но она… Несмотря на то что она представляет из себя гору мышц, она блин до предела женственная. Приятные черты лица, огромная грудь, явно больше шестёрки. Зад… А бёдра… И всё это настоящее. Силикон так трястись не может.

Одето сие чудо в милицейскую форму. То есть синюю рубашку, на шее галстук, ниже чёрная обтягивающая юбка ниже колен. На голове пилотка, на плечах погоны старлея.

Плюсом к потрясающему внешнему виду, она благоухает мёдом и лимоном. Стоит у тележки, выбирает мороженое. Мило хмурясь стучит пальчиком по подбородку и переступает с ноги на ногу.

И тут я понимаю, что вот так пялиться на сотрудницу внутренних органов не стоит. Но ничего поделать с собой не могу. Пытаюсь отвернуться и уйти, но вместо этого обхожу по дуге и продолжаю смотреть. Не понимаю как, подхожу ближе…

— Два больших клубничных рожка, — нежным и очень приятным голосом говорит девушка. — И восемь глазированных сырков «Волнушка.» Нет, давайте двенадцать. А ещё…

Видимо почувствовав мой взгляд, девушка замирает, медленно поворачивает голову и вдруг… Мило улыбаясь жмурится. Ей такое внимание явно приятно. Она мотает головой, поправляет галстук, приглаживает