Чудака, которого его собственные товарищи тоже хотели слопать. Доставив Чудака в Москву, Поражаев надеется сразить своей находкой всех и вся, но прежде всего свою возлюбленную Лену. Однако планам Поражаева, равно как и его видам на Лену, стремятся помешать занудный брюзга Крохалев «и ему подобные». Новый друг ученого, даром что дикарь, не может спокойно смотреть на такой произвол — и выходит на тропу войны с крохалевыми.

Всю эту историю Рязанов намеревался снять в сюрреалистическо-эксцентрическом ключе, максимально далеком от сдержанного бытовизма «Девушки без адреса» и даже от нарядной сатиры «Карнавальной ночи». Сатира все же предполагалась, но довольно беззубая: Чудак, по мысли авторов, должен был нападать не столько на конкретные пагубные реалии советского общества, сколько вообще на пороки современного цивилизованного человека: эгоизм, зазнайство, праздность, косность. Все это олицетворяли собой пресловутые крохалевы в количестве всего лишь четырех персон. Возможно, Рязанов посчитал, что столь невинное насмешничание заставит цензуру благодушнее отнестись к смелой формально-эстетической составляющей фильма. Увы, эта стратегия себя не оправдала, хотя Рязанов в любом случае не мог даже предположить, насколько печальная участь ждет его картину.

Как бы то ни было, во Втором творческом объединении, возглавляемом Иваном Пырьевым, сценарий получил одобрение, и начался подготовительный период работы над будущим фильмом, который вскоре обрел окончательное название «Человек ниоткуда».

На заглавного персонажа Рязанов пробовал многих, в том числе и Юрия Никулина, которого мог видеть или в цирке, или в его дебютной кинороли — эпизодического, но запоминающегося потешного пиротехника из фильма «Девушка с гитарой». «С первой минуты встречи мы быстро нашли общий язык, — писал Никулин о начале их прекрасной дружбы с Рязановым. — Вспоминали знакомых, говорили о песнях. Так прошло около часа. Только к концу беседы Рязанов от общего разговора перешел к основной теме.

— Я вам дам сценарий Леонида Зорина. Мне кажется, что по нему можно сделать отличный фильм. Хочу вас попробовать на главную роль — роль Таппи, снежного человека. <…>

Мне было известно, что на эту роль уже пробовали Леонида Быкова, Игоря Ильинского, Ролана Быкова, Олега Попова и других известных артистов. На пробах я волновался.

Через некоторое время мне позвонил Эльдар Рязанов и сказал:

— Мы решили утвердить Игоря Ильинского. Все-таки Ильинский есть Ильинский! Как вы считаете?

— Конечно, Ильинский есть Ильинский, — согласился я.

— Но мы вас, — продолжал Рязанов, — все-таки будем снимать. Предлагаю небольшую, но интересную роль болельщика. Этот человек пройдет через всю картину. Такой странный болельщик. Должно получиться забавно.

Сниматься мне хотелось. Да и Эльдар Рязанов привлекал меня. Поэтому я тут же согласился.

Начались съемки в Лужниках. Ильинский, одетый в шкуру снежного человека, бегал по гаревой дорожке стадиона. В это время снимали и меня — крупные планы болельщика, сидящего на трибунах».

Ильинский сниматься не хотел. Он был не в восторге от сценария да к тому же считал, что на эту роль надо брать молодого актера. Рязанов, однако, проявил настойчивость — он всегда отличался как упорством, так и даром убеждения. Скрепя сердце Ильинский согласился продолжить сотрудничество с импонирующим ему режиссером. Увы, вскоре выяснилось, что обоюдная симпатия артиста и постановщика в данном случае застила обоим очи. 57-летний Игорь Владимирович прекрасно изображал простодушие и непосредственность Чудака, но сцены с бегом и прочими физическими действиями давались ему с трудом. Снимаемые параллельно акробатические номера с дублером Ильинского слишком резко контрастировали с подлинными планами актера. Как умные люди, и Рязанов, и Ильинский очень скоро убедились в том, что допустили ошибку, и нашли в себе смелость признаться в этом. Режиссер и актер расстались друзьями, ничуть не исключая возможности совместной работы на какой-нибудь другой постановке, что вскоре и случится.

В тех сценах с Ильинским, которые успели снять, роль Поражаева исполнял Всеволод Сафонов. Вероятно, этот популярный в то время, но совсем не комедийный актер тоже не устроил Рязанова, и он принял решение заменить его Юрием Яковлевым, который к тому времени сыграл всего одну заметную роль в кино, но зато поистине звездную — князя Мышкина в «Идиоте» Ивана Пырьева. Авторитет последнего и стал причиной согласия актера, который тоже не горел желанием участвовать в откровенно сумасбродной по тогдашним меркам комедии.

«Рязанов начинал съемки фильма „Человек ниоткуда“ и приглашал меня на Поражаева, — вспоминал Яковлев. — Мне казалось, что роль служебная, да и занятость в театре была огромная, потому я отказался. Вдруг мне звонят с „Мосфильма“ и просят приехать для разговора с Пырьевым, предупредив, что машина за мной будет через час. Я, теряясь в догадках, конечно, еду. Вхожу в огромный кабинет директора „Мосфильма“ по длинной ковровой дорожке. Где-то в углу маячит стол, около него — Пырьев. Не успев сделать и двух шагов, замираю на месте, потому что он, выйдя из-за стола, бухается на колени и таким образом ползет ко мне навстречу, норовя поцеловать мой ботинок. От неловкости я попятился, а он смотрит на меня снизу и так протяжно, по слогам, иезуитски улыбаясь, говорит: „Сни-май-ся у Ря-за-но-ва!“

Ну тут уж как откажешься?»

Не забыл Рязанов и о другом Юрии — Никулине, вновь пригласив его на маленькую роль, но уже не болельщика, линию которого режиссер почему-то решил убрать, а милиционера. «Эпизод с милиционером снимали на улице. Я должен был выйти из милицейской машины, дать свисток, затем стащить Таппи — Юрского с фонарного столба, усадить в милицейскую машину и уехать.

На съемочную площадку приехала настоящая милицейская машина, за рулем которой сидел капитан милиции. Он вышел из машины и долго меня рассматривал. Я был одет в милицейскую форму, загримирован. Потом у кого-то из съемочной группы он спросил:

— Где у вас режиссер?

Ему показали на Эльдара Рязанова.

— У меня к вам, товарищ режиссер, вопрос, — обратился к нему капитан милиции. — Скажите, пожалуйста, ну почему в кино, как правило, милиционеров показывают идиотами и дураками?

— Как это так? — не понял Рязанов и посмотрел на меня.

А я засмеялся и говорю:

— Это он меня увидел, поэтому и задает такие вопросы.

— Да нет, — смутился капитан. — Я имею в виду не вас. Но мне все-таки интересно: почему милиционеры в кино выглядят такими глупыми?

Долго и старательно Рязанов объяснял капитану, что в нашей картине милиционер будет хороший.

Крошечный эпизод с милиционером в картине остался».

Наконец, третий Юрий в этой картине — Юрий Белов — сыграл еще одного милиционера, у которого в этом фильме было немногим больше экранного времени, чем у Никулина. Как видим, с каждой следующей картиной Белов играл у Рязанова все менее значительные роли. Но все-таки режиссер не забывал артиста, вместе с которым делал свои первые шаги в художественном кино.