в голосе боль и отчаяние, а ещё злость и слёзы. Наверное, если бы кричал ребёнок, то это было бы понятно, но она слышала мужской голос.

— Дмитр, узнай и доложи, — велела женщина, прижимая внучку к себе и шепча ей на ухо.

— Вы не должны показывать, что вам страшно. Никогда, ни при каких обстоятельствах! Выпрямите спину, поднимите голову и не опускайте взгляда. Умрите, но никто не должен видеть ваш страх.

— Я не боюсь, просто я слышу боль… — Анха замолчала.

Боль взрослого человека, его неприкрытое отчаяние и попытка обратить внимание людей на себя, выбила её колеи. И да, она всё-таки испугалась, но только на миг.

— Ваша светлость, ваше сиятельство, — обратил на себя внимание охранник и получив благосклонный кивок графини, доложил: — Там парень вернулся с границы. Получил проклятие скверны и пугает людей.

— Почему он не в Тихом доме?

— Тихий дом давно никто не поддерживает. Проклятые умирают у себя. Наказать вояку?

— Зачем же наказывать? Дать ему пару монет и убрать с дороги!

— Я хочу посмотреть, — влезла Анха.

— Не стоит, ваша светлость, — неуверенно ответил охранник и вопросительно посмотрел на графиню. — Неприятное зрелище.

— Княжна, я согласна с Дмитрием, — поддержала его Татия.

— А я хочу понимать, о чём идёт речь! — твёрдо заявила Анха.

Её взбесило то, что от неё пытаются укрыть какую-то гадость. Что за подход к воспитанию? А потом удивляются, откуда берутся девочки-цветочки с обмороками по пустякам! Да Анха уже столько повидала в этом мире, что поздно беречь её от некрасивостей.

— Дмитр, будь рядом с княжной, а я воздержусь.

Анха поняла, что бабушка сердится и хочет её наказать, оставляя одну, но отступать не собиралась.

Дмитр направился вперёд, раздвигая зевак, а она хвостиком за ним. Когда воин отошёл, открывая обзор, она оказалась не готова к открывшемуся перед ней зрелищу: всё-таки уродство никто не любит, а впереди именно оно и было.

Молодой мужчина намеренно пугал своим видом всех, кто, по его мнению, слишком близко подходил к нему. Он наскакивал, скалился и даже рычал, строя из себя сумасшедшего. А может, он и был им.

Анха, как и многие, не удержалась от брезгливой гримасы, хотя чувство такта быстро напомнило о себе, и девочка перестала неприязненно кривить губы. Вскоре она уже как какой-то чокнутый учёный разглядывала пр о клятого. Его уродство заключалось в том, что кости начали активно деформироваться и вояка становился кривым. Это было ужасно. Казалось, что это не человек, а отражение в кривом зеркале. Такого человека в принципе не могло существовать, но он был, двигался и требовал сострадания.

Люди вокруг всё больше злились в ответ на выходку бывшего защитника границ Империи и уже многие подобрали камни. А он теперь нарочно провоцировал их. Это Анха тоже поняла. Мужчина больше ни на что не надеялся и готов был умереть под натиском разозлённой им толпы.

— Ваша светлость, — Дмитр наклонился к её уху, — этот парень обречён. От проклятий скверны нет лечения. Давайте уйдём.

— А Тихий дом? — вспомнила она слова графини.

— Там помогали достойно дожить последние дни.

Анха посмотрела на уродца магическим зрением и едва сдержалась, чтобы не отшатнуться: тысячи чёрных туманных червячков вкручивались в кости вояки и грызли их.

— Боже милосердный, — прошептала она, а проклятый остановился напротив неё и, недолго постояв, упал на колени.

— Прошу лёгкой смерти, достойная госпожа.

— Отойди, — гаркнул на него Дмитр, — не видишь, её светлость ещё слишком мала, чтобы суметь забрать твою жизнь.

— Прошу лёгкой смерти, — настойчиво просил мужчина.

Анха смотрела на него — и понимала, что его взгляда она не забудет никогда. Боль, много боли и отчаяния.

— Через две недели я жду вас у себя, — выдавила она. — Возьмите эти монеты, — она протянула горсть серебра, — заплатите за помощь целителей Мраморного клана. Они укрепят ваши кости, и это поможет вам продержаться назначенный мною срок.

— А потом вы подарите мне лёгкую смерть? Вы же Лунная?

— Я княжна Лунного клана. Я сказала вам, что делать.

Анха видела, как люди с любопытством прислушивались к каждому её слову, а когда проклятый спросил, не Лунная ли она, то, кажется, все затаили дыхание и выдохнули при её ответе.

И уж чего девочка не ожидала, так того, что люди начнут вставать на одно колено и произносить ритуальную фразу «принять их радость». Анхе ничего не оставалось делать, как постараться улыбнуться каждому, а проклятого погладить по грязной склонённой голове.

Вообще-то у неё не было привычки трогать чужих мужиков и уж тем более будучи в теле ребёнка, но эти люди не видели в ней ребёнка. В ней видели княжну веками правящего ими клана. Да, это они — дети, а она как бы их хозяйка, их властительница, хотя город уже давно не принадлежал Лунным, да и вообще… Она не могла объяснить, но чувствовала даже на энергетическом фоне, что встреченные ею горожане считают её вправе отдавать им приказания, влезать в их жизнь и они готовы слушать её.

— Идёмте, — подошедшая графиня взяла внучку за руку. — Вам стоило бы быть пожёстче с этими людьми. Ни к чему было уделять им столько внимания… не в наших обстоятельствах. Поверьте, это до добра не доводит.

Анха следовала за женщиной и видела, что та отчитывает её не со злости, а от страха. От страха за неё, Анху. Но при этом графиня ни единым словом не оспорила то, что внучка сказала проклятому. Лишь только уточнила, будет ли Анха готова к тому, чтобы подарить лёгкую смерть воину.

— Этот человек — воин, и его битва ещё не закончена, — произнесла девочка в ответ.

Она уже решила, что будет сражаться с проклятием вместе с этим несчастным. Её предки были лучшими в борьбе с проклятиями скверны! Ей придётся за короткий срок разобраться с тем, какое проклятие она увидела и как от него избавиться. Возможно, у неё не хватит времени, чтобы найти и выучить снимающее скверну заклинание, но не попробовать нельзя.

Глава 9. Быть княжной не просто

— Княжна Лунёва, вы понимаете, что поступили опрометчиво, взяв на себя решение сложнейшей проблемы?

Анха в который раз вздохнула, не поднимая головы. Повинную голову меч не сечёт,