Шрифт:
Закладка:
— Все-таки я дурак, — вздохнул он. — Я ведь дорогу до нашей деревни не найду сам…
Так и сказал — «нашей».
«Ничо не дурак! — осадил сам себя злой Известь. — Что меня там ждет, в «моей» деревне? Тоска — как демон и сказал. И это точно! А тут… тут шанс! Вдруг не послышалось? Вдруг свои? Другие люди, другая жизнь. Я за один шанс всю ту жизнь продам!».
Убедительно победив себя в споре, он выбрался на открытый берег и задумался.
И что дальше?
«Демоны» (кем бы они ни были), понятное дело, давным-давно ушли вниз по реке. Ждать на берегу глупо — маловероятно, что тихие чудовища ходят туда-сюда, как маршрутный автобус. Идти вслед за ними?
— Пха! — хохотнул он, представив, как будет ломать ноги о коряги, тонуть в тине, пробираясь вдоль берега. Так и черепаху не догнать. Буквально! Местные черепахи по воде гоняют шустро.
И вообще, на носу ночь. Поскольку все-таки оставался шанс, что «речные демоны» далеко не ушли (ну, или кто-то из них отстал), Санька решил рискнуть и зажечь сигнальный костер. Он ведь, в конце концов, робинзон! Нашел сухой луговой берег, натаскал валежника и запалил: настоящий, пионерский! Полночи безрезультатно вглядывался в черные воды реки, но сдался и уснул.
Утром нашел прибитое к берегу снесенное половодьем дерево, спихнул в воду и начал преследование «демонов». Конечно, старался держаться около берега, где течение было слабым. Ночевал на берегу, да и днем останавливался, чтобы раздобыть еды. Но даже так он двигался раз в десять быстрее, чем пешком. Хотя, догнать неведомого «Логинку», что не хотел «спевать», можно было и не мечтать.
— Ничего! — бодрил себя Известь, ноги которого в воде с каждым днем мерзли всё сильнее. — Дальше моря не уплывут!
«Или уплывут?» — испуганно подумал он, но быстро прогнал фатальную мысль прочь.
Он старательно не считал, сколько дней провел в преследовании, запрещал себе думать о том, что, пока он покорял главное русло ветвистой реки Манбо, «речные демоны» могли уйти в какую-нибудь протоку, рукав или подняться по одному из многочисленных притоков. Все эти варианты грозили ему катастрофой, а проверить их не было никакой возможности.
…Очередное утро без порядкового номера выдалось туманным. Сырая дымка, конечно, не могла покрыть все почти необъятные просторы этой великой реки, но вдоль берегов устроила густую завесу. Вставать жутко не хотелось: костер полностью прогорел, одежда отсырела. Санька чувствовал неприятный озноб и ломоту в теле. Возможно, он позволил бы себе поваляться до высокого солнца… но тут над водой эхом пронесся протяжный крик. Второй. Третий.
У найденыша сердце так бухнуло, что в груди больно стало. Резко сев, он посмотрел на низ, но ничего не заметил. Поднялся и, повернув голову вправо, внезапно увидел, как в клочьях истаивающего тумана с верховий плывут серые паруса.
Глава 18
Санька моментально вскочил и забрался на ближайший пригорок. С высоты трех метров уже отлично было видно, как мимо его берега плывут корабли! На пару мгновений они показались ему гигантскими, но это только на контрасте лодочек хэдзэни. Суда были низкие, деревянные, собранные из досок, с корпусами длиной метров до десяти. На большинстве стояли мачты (причем, не посередке, а ближе к носу) с полотнищами прямоугольных парусов. Ветра не было, и серые «занавески» тяжело свисали вниз. Непривычно длинные весла неспешно черпали воду, так что, в основном, суда двигало течение реки.
— Дощаники! — озарило Саньку понимание.
Главное транспортное средство покорения всей Сибири. И Амура, в том числе. Правда, Амура ненадолго.
Беглец насчитал около десятка больших плоскодонных лодок, которые уже почти поравнялись с его наблюдательным пунктом. До ближайшего дощаника было не меньше сотни метров, мешкать дальше нельзя. И тут на Саньку напал морозящий страх. А вдруг он ошибается? Вдруг там его встретят не свои, а враги? Кого попало «речными демонами» не назовут…
— Ай, сука! — разнеслось над остатками тумана полное боли и гнева… родное русское слово!
Как выстрел стартового пистолета. Кровь ударила в лицо Саньке, он мигом сорвался с места и побежал к воде!
— Ээээй! — орал он, как резаный, рассекая ногами студеную воду. — Стойте! Я здесь! Подождите!
На дощаниках его, несомненно, услышали, но большие лодки уже проплывали мимо! Санька ринулся в воду, стал мощно загребать. Одежда и привязанная котомка с мелочевкой пропитались водой и тянули вниз. Скорость резко снизилась. А кричать больше не входило: выдыхал-то он в воду. На миг остановившись, он снова заголосил. К ужасу его, на высоте головы всё еще царил туман, и видно ничего не было. Даже берега. Иррациональный страх одиночества снова вскипел в груди, Известь принялся яростно бить руками по воде, надеясь хоть на теперь не упустить этих неведомых людей. Грёб, уже не понимая — куда, главное быстрее.
И вдруг уперся в весло. Сверху послышался многоголосый хохот, а хрипловатый голос добавил:
— Ну, чапляйся ужо! Оть дурной!
Санька судорожно вцепился в деревяху, сильные руки приподняли его над водой, а потом втащили на лодку. Тяжело дыша, он откинулся на доски борта, а над ним тут же склонились две головы. Слева — крепкий старик с клочковатой бородой, запорошенной сединой, справа — настоящий красавец с черными кудрями и серыми стальными глазами. Даже борода его лежала аккуратно — волосок к волоску.
«Ален Делон — казачий вариант» — невольно хмыкнул Известь.
— Я ж рекУ — нашенский, — усмехнулся старший, и найденыш узнал голос, велевший ему «чапляться». — А ты: нехристь, нехристь!
— То-то у него крестик на всю грудь висит, — красавец улыбнулся левой стороной рта, а потом смял рукой бисерный амулет, висевший у Саньки на груди, и резким движением сорвал его. — Ты кто таков?
Беглец вытаращил глаза.
«Блин, а кто я? — испугался он. — Черт… Нельзя же им заявить, что я попал сюда из 20-го века».
— А вы кто такие? — выдало его подсознание в ответ.
Теперь глаза выпучили казаки. Но внезапно дерзость мальчишки им понравилась, мужики расхохотались (не только эти двое, но стоявшие
