Мы?

– Я уверена, вы знаете, – продолжала Грета, – сборники рассказов, особенно неизвестных авторов, очень трудно продать, но это не значит, что невозможно.

– Я знаю, – поспешно заверила Флоренс. – Я планирую написать роман. Этим я и собираюсь заняться здесь, пока работаю с Хелен.

– Замечательно. Может быть, вы пришлете мне черновик, когда он у вас будет?

– Вы серьезно?

– Абсолютно. Позвоните Лорен и назначьте время, когда будете готовы это обсудить. Послушайте, Флоренс, пока вы здесь, вы тоже можете кое-что для меня сделать.

Флоренс нахмурилась. Что она могла предложить Грете Фрост?

– Я нисколько не сомневаюсь, что роман, над которым работает Хелен, будет блестящим, но она ничего о нем не рассказывает, и в такой ситуации мне очень сложно выполнять свою работу. Я понимаю, что новая книга требует больше информации, чем первая, и это одна из причин, почему ей понадобился помощник. Но она ни слова не говорит, что за информация ей нужна, где ее искать и сколько времени займет этот поиск. Я практически ничего не знаю. Мне известно, что Хелен считает утомительными некоторые составляющие писательского труда – перепечатку текста, интервью, маркетинг, и я в целом даже рада, что она может писать, ни на что не отвлекаясь, но кто-то ведь должен позаботиться о других, менее увлекательных вещах. Вы меня понимаете?

– Думаю, да…

– Я хочу предложить вам присоединиться ко мне в решении стратегических вопросов. Уверена, это будет полезно для вашей собственной карьеры в будущем.

– Стратегических вопросов?

– По сути, речь о том, что мы можем сделать для успеха книги, и я сейчас не имею в виду ее содержание. Общение с редактором Хелен и другими вовлеченными лицами, составление оптимального графика представления рукописи и ее публикации, подготовка маркетингового плана. К примеру, было бы идеально, если бы вторая книга вышла примерно в то же время, что и премьера сериала «Миссисипский фокстрот». Но для всего этого мне, само собой, необходимо знать, о чем вторая книга и как далеко Хелен продвинулась в ее написании. Вот тут и наступает ваша очередь.

Флоренс молчала.

– Я, конечно, не стала бы вас ни о чем просить, если бы это не было в интересах Хелен, – мягко сказала Грета.

– Ну, мне пока мало что известно. Я прочитала только пару глав, – Флоренс тянула время.

– Ничего, вы могли бы прислать мне по почте то, что уже напечатали.

Флоренс закусила губу.

– Ммм. Я не уверена, что это хорошая идея.

– Окей, забудем о ней. Поступим проще: можете пересказать мне суть?

Флоренс понизила голос:

– Хелен сейчас наверху. Она может услышать.

– Я поняла. – Грета помолчала. – Давайте сделаем так, вы позвоните мне сегодня вечером. Мы можем поговорить и о вашем романе, не все же заботиться о Хелен. Вряд ли вы хотите вечно быть чьим-то помощником.

Флоренс была совсем не глупа и прекрасно понимала, что Грета с ней играет. Но это не отменяло того факта, что она действительно может сделать для Флоренс больше, чем Хелен. В любом случае интересы у Греты и Хелен были общие.

– Я буду рада помочь, – наконец сказала она.

– Прекрасно. Я знала, что вы умная девушка. На самом деле вы очень напоминаете мне Хелен, когда мы впервые с ней встретились. Она вам об этом рассказывала?

– Она говорила, что разослала рукопись десяткам агентов и не могла поверить в свою удачу, когда вы согласились с ней работать.

Грета издала короткий смешок.

– Да, что-то в этом роде я и представляла. Но все было немного иначе. Сначала я ей написала, что ее история очень впечатляет и хорошо рассказана, но все же еще сыровата. И, кстати, дала ей понять, что не берусь за такую работу, что есть другие, более подходящие агенты. По-моему, я даже предложила несколько имен.

А пару недель спустя я услышала, как моя помощница Рейчел – это было еще до Лорен – громко спорит с кем-то в коридоре. Я вышла посмотреть и увидела женщину со стальным взглядом и самым сильным южным акцентом, который мне когда-либо приходилось слышать. Эта женщина – Хелен, как вы уже поняли, – утверждала, что договорилась о встрече и не уйдет, пока не увидится со мной.

Рейчел рассказала мне, что Хелен звонила в начале недели, представившись помощником одного из моих клиентов, довольно известного писателя, чтобы договориться о встрече от его имени. А потом просто пришла сама, уверенная, что ее в любом случае пропустят.

Надо признать, уверенность была небезосновательна, потому что я в конце концов пригласила ее в кабинет. В основном потому, что Рейчел уже начинала паниковать.

Хелен бросила свою рукопись мне на стол и сказала, что переписала ее с учетом моих комментариев и хотела бы, чтобы я еще раз все прочла. Потом она уселась в кресло и заявила, что подождет. До сих пор слышу этот ее гнусавый голос.

Я не знала, смеяться мне или вызывать охрану. В итоге ее все-таки удалось выпроводить из офиса, пришлось пообещать, что я прочитаю роман за выходные. В результате, как вы понимаете, она стала моей клиенткой. Вы же знаете, Хелен может быть весьма… убедительной. На самом деле в вас я вижу похожее упорство и амбиции.

– Спасибо, – сказала Флоренс, не уверенная, что ей сделали комплимент. Она предпочла бы прославиться талантом, а не амбициями.

– Послушайте, еще раз посмотрите рукопись сегодня днем, а вечером позвоните мне на сотовый. Я поздно ложусь.

Испытывая смешанное чувство радости и стыда, Флоренс заверила, что позвонит.

______

В тот вечер Флоренс изо всех сил старалась ответить на вопросы Греты, не разочаровав ее. Она видела только часть рукописи, отдельные куски, даже не в хронологическом порядке.

– Я думаю, Хелен написала страниц шестьдесят. Речь идет о женщине, которая едет в Марокко работать с подругой детства. Пока что ничего особенного не произошло, но есть ощущение, что вот-вот случится что-то плохое. Тон очень мрачный, зловещий. Такое чувство, что она готовится к чему-то, но я понятия не имею к чему. По-моему, она и сама не знает. Когда пишет, сильно расстраивается. Я слышу, как она швыряет вещи в кабинете и ругается.

– Ну, Хелен никогда нельзя было назвать спокойным человеком.

– Как и большинство великих писателей.

– Не стоит так тешить ее самолюбие, Флоренс. Этим вы ей услугу не окажете, – сказала Грета после паузы, но тут же решила сменить тон: – Кстати, как там ваши дела? Поверьте, я знаю, что работать с Хелен бывает непросто. Могу только представить, каково с ней жить, особенно в этой глуши.

– Мне вообще-то нравится, – призналась Флоренс.

Она говорила правду. Такая уединенная жизнь принесла ей облегчение. Она выросла в квартире, дверь которой то неожиданно распахивалась, то с шумом захлопывалась. Ее мать всегда включала телевизор или радио или и то и другое, и сама никогда не замолкала. Она пела, разговаривала сама с собой, с Флоренс, разговаривала по телефону, разговаривала с радио, с телевизором, с соседями, с частыми гостями. И главной темой ее разговоров была дочь, ее гениальная дочь.