– У девочек сложные прически и макияж, который делается полдня. Мы не собираемся их перегримировывать.

– Нам всем нужен отдых. Постарайся организовать это.

Она сузила глаза, но молча ушла выполнять. А я поднялся в свой номер, с удовольствием принял душ и хотел уже завалиться спать, когда в дверь настойчиво постучали. На пороге стояла Анфиса.

– Я нашла спальные места для девочек, – отчиталась она.

– Молодец.

Она по-прежнему мялась в дверях, не уходя, но и не решаясь продолжить.

– У нас есть время до девяти утра, – наконец скороговоркой выпалила она.

Ну, приехали.

Я редко вхожу в одну реку дважды, и Анфиса – точно не этот случай. К тому же вокруг так много достойных экземпляров! Теперь надо как-то тактично донести до нее свою мысль. Беру девушку за плечи и проникновенно заглядываю в глаза.

– Мне бы очень этого хотелось, но ты же понимаешь: мы не сможем скрыть это от девчонок. Начнутся скандалы, шоу пойдет прахом, а тебя уволят. Я не могу этого допустить. Ты выстроила такую успешную карьеру! Я восхищаюсь, глядя, как ловко ты тут со всем управляешься.

На ее лице отражалась нешуточная борьба: профессионал сражался с влюбленной женщиной. Я испугался, что выбор может пасть не на нужную мне опцию.

– Мне так жаль, что мы не сможем больше видеться. Но вкус твоих поцелуев навсегда останется на моих губах.

«Боже, что я несу?»

Нежно поцеловав ее, я захлопнул дверь у нее перед носом. Надеюсь, этот вопрос мы закрыли.

Не успел я блаженно растянуться на кровати, как в дверь опять постучали. На сей раз стук был еле слышный. Сначала я даже решил, что мне показалось, но он повторился. Пришлось вставать. За дверью обнаружилась Татьяна.

– Прости, что побеспокоила тебя, – она стояла, смущенно опустив глаза. – Нас поселили в комнату впятером, и я не могу заснуть в таких условиях. Хотела узнать: может, в твоей комнате есть диванчик и ты не будешь против, если я посплю на нем?

– Дивана нет, – честно признался я. – Но ты можешь лечь со мной на кровать. Она довольно просторная.

– Правда? – Татьяна радостно подняла на меня глаза.

О, я узнаю этот взгляд. Похоже, сегодня будет не до сна. Я распахнул дверь пошире, приглашая ее войти, и она неслышной тенью скользнула внутрь комнаты.

– Поможешь расшнуровать корсет?

Я на ощупь нашел тесемочки и приступил к освобождению девушки из плена бального платья. Наконец ткань с тихим шуршанием упала к ее ногам. Она переступила через нее и скрылась в ванной.

Пока журналистка принимала душ, я немного остыл и подумал, что, наверно, не стоило бы кувыркаться с одной из участниц в первый же день шоу. Не говоря уже о моем косяке с Анфисой и о том, что спать нам осталось меньше шести часов. А впереди еще сутки съемок, и хорошо бы в кадре нормально выглядеть.

Через пять минут Татьяна юркнула ко мне под одеяло. Я притворился спящим, но она, не замечая этого, склонилась надо мной, поцеловала в щеку.

– Спасибо, что приютил, – выдохнула она куда-то мне в шею.

Механизм запущен, я уже не в силах остановить его. В следующее мгновение подминаю ее под себя.

– Прическа! – приглушенно пищит она откуда-то снизу.

Черт!

Переворачиваюсь на спину, увлекая девушку за собой. Теперь она наверху, прическе ничто не грозит. Так даже лучше. Люблю смотреть, как они скачут сверху. Вот как сейчас. Ее точеный силуэт проступает, подсвеченный лунным светом. Упругая грудь мерно колышется, из полуоткрытых губ начинают вырываться протяжные стоны.

«Надеюсь, здесь хорошая шумоизоляция».

Она убыстряется – и крики усиливаются. Немного придерживаю ее за бедра, чтобы она не навредила себе. Уже не раз сталкивался с этим. Девочки в порыве страсти начинают опускаться все ниже и могут пострадать от моих размеров.

Ухватившись за мои руки, Татьяна откидывается назад, выгибается. Я тоже перестаю сдерживаться, чтобы финишировать одновременно с ней. От ее крика слегка звенит в ушах. Шанс, что нас не услышали, минимальный.

Татьяна устраивается на моей груди, прижимаю ее к себе одной рукой.

– Он просто огромный, – шепчет она мне.

Бормочу ей в ответ что-то приятное, засыпая.

Просыпаюсь от поцелуя в краешек губ.

– Ты был такой красивый. Прости, я не удержалась. Ну, раз уж ты проснулся…

Чувствую, как ловкие пальчики в один миг надевают на меня презерватив. Не люблю, когда меня ставят перед фактом. Я сам должен контролировать ситуацию, но раз уж она начала, то пусть не жалуется потом. Находясь на какой-то призрачной грани между сном и бодрствованием, неистово вхожу в нее. Наваливаюсь всем телом, двигаюсь грубо и беспощадно. Дойдя до пика, мы вырубаемся практически в тот же момент.

Пробуждение крайне приятно. Меня будят оральными ласками. Ну что ж, я всегда только за. Девушка действует умело, и разрядка наступает быстро. Хоть мы мало спали этой ночью, но теперь я готов продолжать съемки. Татьяна выныривает из-под одеяла.

Вот черт!

Видимо, забывшись, ночью я изрядно потрепал ее прическу. Да и макияж слегка размазался. Она выскакивает из ванной и набрасывается на меня с кулачками:

– Что ты наделал?!

– Ну, я не один в этом виноват. Давай попробуем исправить, насколько это возможно.

Пока Татьяна колдует над макияжем, я пытаюсь засунуть обратно выбившиеся пряди. Не идеально, конечно, но хотя бы не так критично, как было раньше. Помогаю Татьяне затянуть корсет, и, быстро поцеловав на прощание, выставляю ее за дверь, пока нас не застукали.

Анастейша

В девять я спустилась во двор и села в знакомый «Майбах». Водитель привез меня к дому, где находилась квартира Дэмиана. И мы стали ждать. Когда время ожидания перевалило за полчаса, я, злая как черт, решительно направилась внутрь. Охранник глянул строго, но за моей спиной тут же нарисовался Дмитрий.

– Она к Дэмиану, – объяснил он секьюрити, и меня пропустили.

Пока поднималась на лифте в пентхаус, слушая ненавязчивую мелодию и посматривая на свое отражение в многочисленных зеркалах, я опять размечталась: «Может, сейчас приду, а он там совсем один, и утешить его некому». С этими мыслями я отчаянно начала жать на звонок.

Дверь распахнулась, хоть и не сразу, но на пороге был не Дэмиан. Безупречная блондинка в его рубашке приветливо мне улыбалась. Белокурые локоны, рассыпанные по груди; нежно-голубые глаза и губы, чуть припухшие – мне бы даже не хотелось думать, отчего. Она же явно только проснулась. Как можно так шикарно выглядеть по утрам? «Может, у нее хоть мизинец на ноге кривой?» – злобно подумала