Какое-то время тихо лежим, прижавшись друг к другу. Слышно только биение сердца, но я даже не могу понять, кому из нас принадлежит этот звук. Вдруг Анита выскальзывает из-под меня:

– Я в душ.

– Я не уверен, что он здесь есть, – отзываюсь я.

– В смысле?

– Я даже не был уверен, что спальню закончат сегодня. Но ты можешь проверить.

Она скрывается за дверью, и я слышу шум воды. Мне так хотелось спать еще секунду назад, а теперь я чувствовал себя неуютно, не ощущая ее рядом. На мгновение показалось, что она вновь исчезнет. И я вскакиваю, чтобы присоединиться к ней в душе.

К счастью, отделку ванной комнаты успели завершить. Но от обзора интерьера меня отвлекает более привлекательный вид. Анита стоит, закинув руки на стенку, а вода стекает по ее рельефной спине. Подхожу сзади и прижимаю ее к себе. Стоим под струями воды. Мне достаточно просто чувствовать ее кожей.

Волосы она собрала наверх, обнажив беззащитную шею. Во мне просыпается вампир – и я, не в силах сопротивляться обуявшему желанию, слегка прикусываю ее нежную кожу. Она вскрикивает, но не отстраняется от меня. Я знаю, что ей это нравится. Ее внешность и манеры barbie girl уже давно не могут обмануть меня. Внутри этой блондиночки – стальной стержень, и она любит пожестче.

Анита прогибается в пояснице, наклоняется пониже. Ее ягодицы плотнее прижимаются к моему паху, и намерения вполне очевидны. Ей не нужны долгие прелюдии и слюнявые ласки. Мы с ней всегда смеялись, что она, как дорогая спортивная тачка, заводится с полоборота.

Смещаю руки на ее бедра и вхожу без предисловий. Зажмуриваюсь от удовольствия. Все же полное единение, что дарит незащищенный контакт, ни с чем не сравнится. Анита – единственная из всего сонма моих женщин, с кем я не использую резинки. Тут скорее я выступаю в роли телочки, пытающейся привязать партнера с помощью ребенка.

Двигаюсь медленно, чтобы растянуть удовольствие, но Анита, как всегда, не согласна с таким положением вещей – заставляет меня ускориться. Слышу, как ее стоны переходят в другую тональность. Она уже почти готова. Но мне хочется видеть ее лицо в этот момент. Я прерываю процесс. Она разворачивается ко мне с недоумением на лице.

Прижимаю свою девочку к стене и вновь вхожу в нее. Она прикрывает глаза, опускает голову. Нет, мне так не нравится. Хватаю ее за подбородок, тяну вверх.

– Смотри на меня!

Она послушно распахивает чуть затуманенные страстью глаза. Шепчет что-то нечленораздельное. Ее губы при этом так маняще прекрасны! Не удержавшись, наклоняюсь, чтобы поцеловать, но затем быстро отстраняюсь, чтобы увидеть, как преобразится ее лицо на пике. Острые коготки скребут мою спину, на лице возникает гримаса, как будто она молит меня о чем-то. Я всегда готов дать ей, что она просит. Несколько мощных толчков – и ее крик, обжигая меня, мгновенно наполняет всю ванную комнату. Пульсация в унисон и выражение безграничного блаженства на ее лице. Ради таких моментов мы и живем. Бывает, что в череде бесконечных и бессмысленных оргазмов появляется один, который ты запомнишь навсегда…

После душа возвращаемся в постель. Сегодня был эмоционально насыщенный день. Мы оба устали и не выспались, потому засыпаем в объятиях друг друга почти мгновенно.

Просыпаюсь от ощущения, что в комнате кто-то есть. Не открывая глаз, сначала пытаюсь оценить обстановку. Вспоминаю, что оружие осталось в джинсах, а они валяются на полу довольно далеко от кровати. Рядом с Анитой я совсем размяк и потерял бдительность. Обычно я такого себе не позволяю. Чувствую мягкое тепло, исходящее от ее бочка, прижатого ко мне. Хочется защитить ее от всего мира. Внезапно я слышу шорох со стороны балконной двери. Вместо страха вдруг накатывает такая злость! Понимаю, что готов голыми руками порвать любого посягнувшего на покой моей принцессы. Резко сажусь в кровати весь напряженный, готовый к прыжку. Хлопаю в ладоши, чтобы включить свет, и замечаю Анастейшу, застывшую рядом с корзиной цветов.

– Какого черта тебе тут надо? – от неожиданности рычу я на нее.

– Я привезла цветы, – бормочет она, пятясь к двери и при этом не сводя глаз со второй половины кровати.

«Черт! Неудобно получилось».

Хорошо хоть, Анита не проснулась.

После выброса адреналина не могу уснуть. В голову лезут воспоминания о шоу. Я так долго их блокировал, но теперь уже можно.

3 года назад

Наши покатушки с Анитой в общей сложности заняли не более получаса, но по возвращении нам устроили страшный разнос. Девчонки волками смотрели на соперницу, а ко мне подлетела вся красная Анфиса и начала орать:

– Вы срываете съемочный процесс! Ты не можешь творить тут что вздумается без моего разрешения!

Я поморщился от ее крика. Терпеть не могу повышенных тонов, а уж когда меня пытаются отчитать при всех – тем более. Понимаю, что в ней вопит ревность, но нужно сразу поставить Анфису на место. Крепко ухватив ее за локоть, я наклонился к ней и тихо, чтобы никто кроме нее не услышал, но очень четко проговорил:

– Я предупреждаю лишь однажды. То, что мы переспали, не дает тебе никакого права повышать на меня голос. Напоминаю, что это вы были заинтересованы в моем участии в шоу. А я могу уйти отсюда в любой момент, если мне что-то не понравится. Так что лучше сделать так, чтобы я был всем доволен.

Ее зрачки расширились. Буду надеяться, от страха, а не от вожделения.

– Да, кстати. Неплохо бы было нас накормить. Съемки длятся уже часов десять.

– Пойдем. Твою еду уже привезли.

– А девочки? К шампанскому надо было сразу дать какую-нибудь закуску. Некоторые из них уже изрядно набрались.

– Так и задумано, – пожала плечами Анфиса, но, увидев, как мои брови съезжаются к переносице, поспешно добавила: – Участниц тоже сейчас накормят.

Она распахнула передо мной дверь и удалилась. В комнате действительно уже все накрыли для меня. Ужин явно привезли из дорогого ресторана, что меня порадовало. А когда я вернулся в большой зал, то увидел, что девочки доедают сухие пайки. Ну, хоть что-то им перепало.

И мы продолжили общаться с участницами. Расслабившись после еды, они стали раскрываться для меня с другой стороны. Удивительно разносторонние, как оказалось, и каждая по-своему хороша. Браво кастинг-группе: они поработали на славу.

Съемки продлились еще несколько часов. Мы все устали, а конца так и не было видно.

– Скоро это закончится? – поймал я Анфису.

– Обычно первый день мы снимаем двое суток, – пожала плечами она.

– Без сна? – решил переспросить