сорока тысяч, а она взяла бумажник, в котором он, вероятно, даже не носил наличных. Его карты были бы аннулированы, как только он понял бы, что они пропали. Глупый ребенок.

Я столкнулся с мужчиной, когда мы оба пересекали вестибюль, положив бумажник обратно в его карман, как будто он и не пропадал. Заманчиво было взять часы, но застежка уже казалась хлипкой, и это было слишком просто. В наше время легкая кража не приносила мне никакого удовольствия, поэтому я оставил их.

Вместо этого я взял свой футляр с украденными лезвиями и пошел по улице к месту, где оставил свою машину. Я хотел как можно скорее доставить их Констанс, чтобы вернуться в Шепчущие Ивы и сделать следующий шаг с Трис.

Тот звонок от отца усилил срочность моей задачи. Хотя технически у меня было еще несколько месяцев, чтобы украсть "Маки" и доставить их в комитет, все это ничего не значило, если он получит их первым. Оставалось еще беспокоиться о третьей воровке, а ее я нигде не видел. Что само по себе было подозрительно.

Я играл слишком осторожно, слишком терпеливо. Я столько раз побеждал в Игре, что стал слишком уверенным в своих силах и подсознательно высокомерным. Но эта Игра была другой. Эта Игра была более значимой, потому что мой дед поставил на кон свое наследие. Его великое сокровище. Я ни за что на свете не позволил бы своему дерьмовому отцу-бездельнику выиграть его.

Трис придется подчиниться. Скоро. Или мне придется сменить тактику.

Констанс хотела, чтобы я доставил ей вещи домой, но, к счастью, она жила не слишком далеко от Клаудкрофта, и мне все равно было по пути в Шепчущие Ивы. Я поехал прямо туда, остановившись у огромных кованых ворот, чтобы нажать на кнопку звонка.

Никто не ответил, но через мгновение ворота распахнулись, и я подъехал к главному дому.

— Джон, как приятно тебя видеть, — поприветствовала меня, в высшей степени элегантная, матриарх Д'Ат, открывая дверь. — Проходи. Ана сделает тебе мартини.

Я улыбнулся ее непринужденному гостеприимству.

— Нет, спасибо, — отказался я. — Вообще-то я сейчас занят другой работой, так что мне нужно быстрее вернуться туда.

Констанс потрясенно вздохнула.

— Тебе не нужно было все бросать, чтобы помочь мне, Джон. Я могла бы уладить это другим способом или найти кого-нибудь еще. Это вообще было сложно?

Я коротко рассмеялся.

— Вообще-то, не очень. Но я всегда рад помочь своему лучшему клиенту, Констанс.

Она провела меня в гостиную, где ее жена, Ана, действительно смешивала целый кувшин мартини. Я не был так хорошо знаком с Аной, но мы обменивались любезностями в прошлом, поэтому я не видел ничего плохого в том, чтобы иметь с ней дело сейчас.

— Вот, пожалуйста, — пробормотал я, положив футляр со столовыми приборами на низкий кофейный столик и расстегнул застежки. Внутри лежали два великолепно сделанных клинка, бок о бок, рукоять к рукояти. — Надеюсь, я взял правильные. У него в коллекции было несколько разных наборов.

Констанс ухмыльнулась и благодарно кивнула.

— Как будто ты допускаешь небрежные ошибки, дорогой. Я бесконечно благодарна тебе за это. Она достала свой телефон и отправила платеж, сообщение с подтверждением завибрировало у меня в кармане. — Что это? — Она подняла простое бриллиантовое ожерелье, которое скользнуло по бокам коробки.

— А, это. — Я протянул руку и взял его у нее, спрятав в карман. — Просто сувенир.

Она изогнула бровь, но не стала комментировать дальше, снова закрыв футляр.

— Ты останешься выпить, Джон? — спросила Ана, протягивая Констанс полный бокал мартини.

Я покачал головой.

— Нет, мне нужно возвращаться обратно. Но спасибо.

Две пожилые дамы обменялись взглядами, и Констанс бросила на меня любопытный взгляд.

— Мы слышали, что ты снова вышел в финал Игры… Это та работа, которой ты занят?

Удивление пронеслось по мне, и я вскинул брови.

— Я не знаю, о чем вы говорите. Что за Игра?

Они вдвоем понимающе ухмыльнулись.

— Конечно, глупые мы, — усмехнулась Констанс. — Но если бы ты участвовал, мы бы поставили на твою победу. Если мы можем чем-то помочь…

Я почти отмахнулся от их предложения, но потом мой язык замер, когда я все обдумал. Констанс Д'Ат была очень коммуникабельной женщиной, имевшей множество связей с преступным миром как через своего покойного мужа, так и через внука. Поэтому я склонил голову набок и действительно все обдумал.

— За эти годы вы купили у меня много произведений искусства, Констанс, — пробормотал я, и она кивнула. — Похоже, вы держите руку на пульсе черного рынка картин… информатор? — Потому что она никогда не удивлялась, когда я предлагал ей новый товар, независимо от того, насколько ценным или трудно украденным он был.

Она просто улыбнулась и потягивала свой напиток.

Ана сидела рядом с женой, ее глаза блестели от интереса, когда она потягивала свой собственный мартини.

— Итак… гипотетически говоря, могли бы вы сказать мне, кто владеет той или иной картиной? — Потому что у меня не было никаких конкретных доказательств того, что "Маки" были у Гримальди, только то, что они были последним известным покупателем.

Констанс слегка покачала головой и вздохнула.

— Я могу попробовать, но это маловероятно. Мой информатор говорит мне о том, когда крадут предметы, представляющие интерес, а не о том, кто их хранит. Но я могу поспрашивать в своих кругах, если это поможет.

Проклятье. Но, тем не менее, интересно.

— А, понятно. Что ж, если мне когда-нибудь понадобятся связи в сфере воров искусства, я буду знать, кому звонить.

Она рассмеялась.

— Как будто они когда-нибудь поймают пресловутого Гермеса.

Это точно.

— Мне пора идти. Я буду иметь в виду ваше предложение о помощи, но надеюсь, что вы не поставили слишком много денег на исход Игры. Иногда такие вещи могут выпасть на долю чистой удачи.

Ана усмехнулась, покачав головой.

— Чушь. Это мастерство, и никто не может быть лучше Гермеса, бога воров, богатства и удачи. — Она подмигнула, и я улыбнулся в ответ.

— Было приятно увидеть