— Я решил побыть с тобой. — Его теплое дыхание мягко коснулось ее лба.

— Хорошо. — Она взяла его за руку и сглотнула.

Оглядевшись, Вайолет внезапно поняла, что гости заметили его появление и Роман смущается.

— Где ты взяла платье?

— Это старое платье дочери Линды с выпускного вечера.

— А серьги?

— Бижутерия от Линды.

— Она так тебе сказала?

Вайолет коснулась пальцами уха:

— Камни слишком массивные и не могут быть настоящими.

Его глаза сверкнули, и она все поняла.

— Бриллианты настоящие? — Она была потрясена.

— Я этого не утверждал. — Он пожал плечами.

— Вы с Линдой сговорились?

— Это фамильные драгоценности. Их годами никто не надевал.

— А если я их потеряю? — Она затаила дыхание. — Зачем ты это сделал?

— Я просто хотел тебя порадовать.

— Мы можем поболтать в укромном месте, — сказала Вайолет. — Здесь никому нет до меня дела.

— Неправда. Я наблюдал за тобой. Тот парень с интересом щебетал с тобой.

— Он говорил со мной о кошках Линды.

Роман вздохнул:

— Раз уж ты надела выпускное платье и старинные драгоценности, нам надо потанцевать. Если мы будем танцевать, все оставят нас в покое.

Вайолет видела, как Линда наблюдает за ними, стоя в дверях и с вызовом вздернув подбородок. Она никому не позволит помешать им. Гости постарше знали о прошлом Романа. Конечно, им было любопытно, но они были слишком хорошо воспитанны и сострадательны, чтобы вмешиваться. Поэтому Вайолет и Роман танцевали в глубине комнаты в тени, максимально затерявшись в толпе.

Казалось, они не могут оторвать взгляды друг от друга. Звучала медленная джазовая музыка с элементами рождественских мелодий. Пианист был талантлив, как и певец.

— Гости уйдут в одиннадцать, — пробормотал Роман. — В полночь в городе будет церковная служба для желающих. Остальные вернутся домой и будут открывать подарки.

Он изнемогал от желания. Вайолет напоминала ангела на вершине рождественской елки. Совершенная миниатюрная женщина, одетая в серебро. Она хохотала, когда он впервые заметил ее. Она очаровывала всех, особенно его.

Ее красивые блестящие волосы были наполовину заплетены в замысловатую косу. Она была красива: высокие скулы, сердцевидное лицо, изящные уши. От нее исходил серебристый свет, а в ее глазах сверкали звезды.

— Как ты? — Она прервала его размышления. — Ты какой-то угрюмый.

— Я в порядке.

Роман потер глаза тыльной стороной ладони. Находясь здесь рядом с Вайолет, он испытывал одновременно и радость, и душевную боль. Столько воспоминаний нахлынуло на него сразу. Он хотел вспоминать только хорошее.

— Я помню здешние балы. Моя бабушка Джоан разрешала мне открыть один подарок, а потом отправляла меня спать.

Вайолет широко улыбнулась:

— Она избаловала тебя.

— Да.

— У тебя был носок для подарков?

— Да. В нем всегда была новая шерстяная шапка, связанная Джоан. Но я постоянно терял его в лыжный сезон.

— Шапка вроде тех, что мы видели на ярмарке?

Он кивнул, и она придвинулась ближе к нему.

— Давай поднимемся наверх? — предложил он.

— Хочешь, чтобы я пошла с тобой?

Роман не ответил, а просто потянул за руку.

В приватном крыле он не включил свет и не задернул шторы, поэтому в окно светили звезды. Он привлек Вайолет к себе на диван. Огонь в камине излучал жар и свет, отчего она еще больше сияла.

— Я рада, что у тебя остались счастливые воспоминания, — мягко сказала она. — Но иногда больше всего ранят именно они.

— Я двадцать один год не приезжал сюда на Рождество.

Она молча посмотрела на него, и он вдруг разговорился.

— Джоан умерла в июле — через месяц после рождения Элоизы. У нее был инсульт. Мой дедушка был убит горем, быстро ослабел и прожил без нее всего несколько месяцев. Я… — Он пожал плечами. Его сердце так сильно заныло, что он отвел взгляд, чтобы не видеть сочувствия в глазах Вайолет. — Я предпочел жить с бабушкой и дедушкой, потому что мои родители были в подавленном состоянии. Я не понимал, почему им не хватает меня одного. Но потом родилась Элоиза, и в следующие полгода я потерял и бабушку, и дедушку.

— Детей надо баловать, — тихо произнесла она. — Меня тоже в своем роде избаловали.

— Я не хотел возвращаться сюда на Рождество после их смерти. — Он смотрел на догорающий огонь в камине. — Именно я предложил поехать в Шотландию на Рождество в тот год.

Вайолет замерла:

— Они бы не поехали, если бы не захотели.

— Я знаю. Я сказал отцу, что это будет повод проверить возможную покупку отеля. Я знал, что он согласится. Моя мать не хотела брать ни няню, ни водителя. Она желала, чтобы мы были вчетвером, как настоящая семья.

— Не вини себя за аварию, Роман. Решения принимали взрослые. Тебе было десять лет.

— Но я родился в семье бизнесмена. И я знал, что они согласятся поехать.

Вайолет не стала спорить. Она взяла Романа за руку, держала ее между своими ладонями и молчала.

* * *

Когда Вайолет проснулась, Роман крепко спал. Она обдумывала то, что он ей сказал. В том году он понес столько потерь! Ей хотелось обнять его и любить.

Она уже любила его.

Вайолет замерла, свернувшись калачиком на диване, когда поняла правду. Она по уши влюблена в Романа. И причина не только в том, что он великолепен, остроумен, добр, умен и невероятно сексуален. Однако ему не нужна ее любовь. Он серьезен и зациклен на работе, и ему быстро надоедают женщины. Скоро и она ему наскучит. В конце концов, он все поймет и откажется от свадьбы. Он поселит ее в каком-нибудь шикарном доме и позаботится о том, чтобы у нее и ребенка было все необходимое.

А значит, она никогда не согласится выйти за него замуж. Брак уничтожит ее. Она не может быть прикованной к Роману до конца своей жизни из-за ребенка. Ей хочется контролировать свою жизнь, но все важное и фундаментальное остается вне ее контроля. Любить можно только то, что у тебя имеется, пока это было возможно.

Наконец-то Вайолет поняла свою мать. Та всегда старалась облегчить жизнь тому, кто уязвим. Вайолет была уязвимой, и ее мать хотела создать для нее сказочное существование. Иррациональное, почти отчаянное желание сделать все намного лучше, чем хорошо. Но это было невозможно. Идеала не бывает. Нельзя слишком стараться, слишком много думать и беспокоиться за кого-то. Надо просто смириться с неизбежным. Будь что будет. Вайолет следует верить, что все будет хорошо. Сегодня Роман открылся ей и хотел побыть с ней, потому что…

Ему нравится заниматься с ней любовью, Сегодня их близость была особенной. Все