и так не заладился с утра, ещё и старшеклассники снова решили поприкалываться! Когда они только успокоятся! — Быстро на урок!

— На меня твой суровый тон не действует, Марфа, — внезапно перешёл на «ты» Иван, отчего я, мягко говоря, опешила. — Я пробил машину того чела, к которому ты вчера села. Она в аренде. А крендель этот пришлый.

От возмущения у меня приоткрылся рот.

Работа в школе сродни хождению по минному полю. Особенно со старшим звеном. Я отлично помнила, что вытворяли мои одноклассники, поэтому точно знала, что буду учительницей начальной школы. И ни классом выше. Я как-то не рассчитывала соприкасаться с другими школьниками.

Директриса решила иначе, активно привлекая меня к общественной деятельности школы. Отказать я не могла. Поэтому знала многих детей. Как и они меня.

— Немедленно прекрати, Ситченков!

— Родаков вызовешь к директору? Брат старший придёт, — нагло усмехнулся паршивец. — Он мой выбор оценит.

— Ты!..

Слов не было.

Точнее, они были…

И почему в последнее время всё чаще мозг подкидывал фразочки, которые нельзя использовать в педагогических беседах?

— Берега попутал, Марфа Ивановна? Есть такое дело, — он прищурился. — Только не говори, что ты ничего не замечаешь. Ни того, как я на тебя смотрю, ни моего интереса. И да, мне уже есть восемнадцать, поэтому вопрос малолетства отпадает.

— Ты офигел? — понизив голос, прошипела я. Иначе было уже никак. — Ты что несёшь? Во-первых, не смей мне тыкать. Я тебе такого права не давала, даже… — для убедительности я вздёрнула кверху указательный палец, — даже если бы ты не был школьником! Во-вторых, если уж прогуливаешь урок, то выйди на улицу, проветри мозги! Они тебе ещё пригодятся в этой жизни. А теперь… П-шёл с дороги! — процедила я, более не намеренная уступать и унижаться.

Ситченков совсем по-мужски повёл головой. В меня хлестнуло волной агрессии и тестостерона.

— Скоро выпускной. Я к ВАМ в гости загляну, — донеслось недоброе в спину. — И того мужика всё равно пробью…

Меня затрясло.

Нормально, да?..

Все мы знаем истории — выдуманные и реальные — когда между молоденькими учителями и учениками возникали романтические отношения. Ничем хорошим истории не заканчивались! Да и как такое можно допустить?.. Голова шла кругом. А Ситченков?.. Он и раньше меня задирал, бывало такое. Но как-то иначе, по-доброму, что ли. Никакой агрессии, наглости. А тут!..

Если и дальше продолжит вести себя в подобном духе, что делать? Встречаться с родителями? Не стоит… Парень взрослый, да и родители тоже пошли ого-ого какие. В девяноста девяти процентах вставали на сторону своих чад, не желая признавать нелицеприятную правду жизни.

«Мой Данечка не такой!»… «Моя Лиза не могла такое сказать!»… И так далее, и тому подобное.

Сейчас мне как раз предстояла встреча с родителями. Директриса пригласила. Я бы предпочла не ходить. Попыталась отмазаться занятостью — не получилось.

В школу приехал Матвей Аркадьевич Баранов, отец того самого Саши, которого задирали мальчишки из седьмого класса. Год назад я несколько месяцев замещала Савенко, учителя из другой параллели. Своего класса у меня ещё не было. Саша успел побыть немного моим учеником.

Самого Баранова я не знала. Как ни пыталась вспомнить что-то о нём — тщетно.

— Ты с кем связался, балбес?!

Из кабинета вышла высокая полноватая женщина в дорогом брючном костюме и коротком пальто. Не успела я с ней поздороваться, как она от души отвесила подзатыльник одному из моих старых знакомых… Тому самому, что толкнул меня в сугроб.

Справедливости ради стоило отметить, что рукоприкладства я не поощряла. Но тут промолчала.

— Марфа Ивановна, проходите, — поприветствовала меня Светлана Александровна, директор нашей школы.

— Здравствуйте, — поздоровалась я и, привычно улыбнувшись, посмотрела на отца Саши.

И сразу же внутренне ойкнула.

На меня смотрел высокий мужчина лет тридцати пяти. Первое, что бросилось в глаза — лёгкая седина на висках. Второе — форма правоохранительных органов, на которую я при всём желании не смогла отреагировать адекватно.

Тридцать минут драгоценного утреннего времени было сегодня потрачено на изучение форм прокуроров, полицейских, судей и прочих товарищей из исполнительной и другой власти.

— Здравствуйте, Марфа Ивановна, — Матвей Аркадьевич поднялся, приветствуя меня. — Я хотел бы вас поблагодарить.

— За… за что? — пропищала я, мечтая оказаться за дверью.

Никогда не трусила беседовать с директором, мне наша Светлана Александровна очень нравилась. Руководитель прекрасный, человек справедливый. Всегда готова выслушать идеи или прийти на помощь при возникшем недоразумении. Сейчас же я будто бы перенеслась в прошлое, когда меня единственный раз вызывали к директору в кабинет. Кстати, причина была почти аналогичной. Я тоже заступилась за мальчика…

Ничему меня жизнь не учит. Вот абсолютно.

Сейчас-то я чего стушевалась?

Из-за формы отца Саши?

— За то, что не прошли мимо, — мужчина подался ко мне.

А мне по-детски захотелось шмыгнуть за Светлану Александровну, прикрывшись ею, как щитом.

Это всё форма. Честное слово!

Моя любимая Светлана Александра как будто почувствовала, что я сама не своя, и тоже поднялась с кресла.

— Матвей Аркадьевич, а как же иначе? Марфа Ивановна у нас….

Дальше я не слушала, позволив себе расслабиться. Меня спасли.

Саша улыбнулся из-за спины отца. Улыбка ребёнка — главное. С остальным справимся.

Из кабинета выходили вместе.

— Марфа Ивановна, а нельзя, чтобы вы снова стали нашей классной? — Саша расправил плечи рядом с отцом.

Мужчина, если и удивился просьбе сына, не подал вида.

— Неплохая идея. Поддерживаю, — скуповато улыбнулся Баранов.

Я покачала головой.

— У меня первоклашки, а ты уже среднее звено, Саш. На кого я оставлю своих птенцов?

— Ну да, — важно заметил мальчишка, задирая нос ещё выше.

Как же дети распрямляют крылья, когда родители рядом!

— Всего доброго, Матвей Аркадьевич, — я сдержанно кивнула и поспешила в сторону своего класса.

Неприятно как-то покалывало между лопатками. Точно мне в спину слишком пристально смотрели…

Не успела я дойти до класса, как на телефон пришло сообщение. По инерции достала его и глянула на экран. Писала Белка.

«Мы с Анюткой взяли билеты в киношку. Ты идёшь с нами. Сеанс в 20–10 в «Зуме». Не опаздывать».

Здрасьте… Без меня меня женили, называется…

«Не опоздаю. Попкорн за мой счёт», — быстро напечатала я и отправила вдогонку ещё несколько смайликов-поцелуев.

Девчонки как чувствовали, что меня необходимо вытащить из дома. Останусь вечером наедине с мыслями — сама себя поедом съем.

Ещё и бабушка что-то начала подозревать.

— Второй вечер куда-то собираешься. Не хочешь мне рассказать?

— Ба, я с девчонками в киношку.

— Ну-ну.

— Ба… Вот доказательство.

Я достала телефон и показала переписку.

Моя любимая родственница театрально громко вздохнула.

— А потом куда?

— Наверное, в