в подсознании фраз, застучали по клавишам, не успевая за мыслью. На мониторе рождались потоки слов, с многочисленными, как сладострастные вздохи, отточиями.

«Ничего… Причешу уже на свежую голову…»

Заснула она лишь под утро, разбитая, но удовлетворенная.

Ей снилась лодка, плывущая по темной реке.

Только сидела в ней не она, а молодая пухлогубая старший лейтенант милиции в штатском, а правил лодкой широкоплечий ироничный капитан.

8

— Ребята, — когда все поели, решила задать неприятный вопрос Самоварова, — скажите, кто-нибудь из вас когда-либо обнаруживал у нашей двери чужой мусор?

Анька и Валерий Павлович залипли в телефонах, а Олег, повернувшись ко всем спиной, что-то искал в кухонных ящиках.

Варвара Сергеевна чувствовала себя глупо, но выхода не было — ситуация со зловонными мешками требовала прояснения.

— Ни разу не видел, — не отрываясь от телефона, отозвался доктор.

— Я тоже, — не оборачиваясь, ответил Олег.

— А ты, дочь? Бывали под нашей дверью чужие мешки? — еще раз переспросила Самоварова.

Ответа не последовало, Анька, будто не слыша, продолжала сидеть в мобильном.

— Аня!

Дочь раздраженно отлипла от телефона.

Краем глаза Варвара Сергеевна увидела, что на экране открыт какой-то эзотерический сайт. Зазывно подмигивающая нарисованная цыганка предлагала попытать судьбу.

— Мам, тебя, похоже, заклинило на мусоре… Что не так-то, не пойму! Нам больше поговорить не о чем?

— Да мы, к сожалению, и не разговариваем, — вздохнула Самоварова. — Я просто задала вопрос.

Олег с довольным видом достал из ящика спрятанную в глубине пачку сигарет.

— Варвара Сергеевна, я на балкон, вы со мной?

Анька, оторвавшись от мобильного, с неприязнью покосилась на пачку в его руке.

— А где же твоя пыхтелка?

— Стики закончились, забыл купить, — спокойно ответил Олег.

Самоваровой нравилось, как он вел себя с ее дочерью. В их общении она наблюдала то, что, увы, отсутствовало у нее самой. Взаимодействуя с Анькой, мать скатывалась либо к жалости, либо к застаревшему, как толстенная мозоль, чувству вины, и это определяло тональность общения.

— Ясно… — пробурчала, глядя на цыганку в телефоне, Анька. — Ну, травитесь на здоровье!

Во время перекура Самоварова подробно поведала Олегу ситуацию с мусорными мешками.

— Бред какой-то… — немало удивился Олег. — Нет. Раньше такого точно не наблюдалось.

— Ну… может, вы пару раз забыли вынести мусор, и кто-то из соседей с запозданием решил таким образом нас проучить?

Он пожал плечами:

— Исключено. Вечером, по необходимости, я всегда выносил мусор сам. Пока здесь не было доктора, когда дежурил, говорил Анюте выставлять его на балкон. А памятуя о ее манере выставлять мусор по утрам за дверь и зная о ее забывчивости, просил так не делать, ведь окурка проходящего мимо хулигана вполне достаточно для возгорания даже небольшого пакета с отходами.

— Одним словом, до нашего появления в доме ничего подобного не было, так?

Олег смутился и не ответил.

— Олежка, говори прямо! Ситуация действительно бредовая. Между тем за последние три дня я саморучно выволокла на помойку три чужих мешка, под завязку набитых журналами, старыми игрушками и тухлятиной.

Олег, глубоко затянувшись, задумался:

— Ну… если только наша старушка-соседка из нижней квартиры жжет. Пару недель назад Анюта с ней сцепилась из-за трубы, которую у нас в прошлом году прорвало во время ремонта. Потолок мы ей подпортили, но я тогда же его и побелил! Теперь она предъявила Ане, что на месте протечки стало проступать темное пятно. А наша Аня, как она выразилась, ее «культурно послала». На следующий день бабулька обратилась уже ко мне, я сказал: «Ща поем, зайду гляну». Но в тот момент ей было не с руки меня впустить, решили так: она сама к нам зайдет и мы договоримся о дне, удобном для всех.

— Маргарите Ивановне восемьдесят с лишним лет! — перебила его Варвара Сергеевна. — Я сама с трудом эту гадость подняла, а ей понадобилось бы поднимать мешок на второй этаж! Да и не будет она так мелко гадить, я знаю ее с детства. Тетка она дотошная и языком почесать любит, но все же воспитанный, нормальный человек.

— Тогда версий нет. — Олег поплевал на окурок и бросил его в пустую пластиковую бутылку. — Может, по вашу душу? — не глядя на Самоварову, предположил он.

За этим она и вышла с Олегом на перекур — чтобы услышать от него то, от чего ее сознание все эти дни пыталось отбрыкнуться…

— Вы усматриваете связь с пожаром? — Олег прикурил вторую сигарету.

Варвара Сергеевна, облокотившись о перила, вглядывалась в осенний потемневший город. Парк напротив дома, вид которого ее всегда так радовал, в полумраке был похож на дряхлого старика, поглотившего в свой жадный желудок все золото дня.

— Дорогой мой, я не усматриваю, я, к сожалению, ее чувствую…

Олег неопределенно кивнул. Его лицо, подсвеченное уличным фонарем, было напряжено.

Варвару Сергеевну кольнуло сомнение — а что, если дочка права и она себя накручивает? Мало ли неприятных совпадений случается в жизни? Пожар в квартире доктора формально зачли «возгоранием от неопределенного предмета», а ставить мешки под их дверь вполне мог какой-нибудь воинствующий подросток — так просто, из вредности или на спор.

Олег бросил очередной окурок в бутылку и, закрутив крышку, потряс ее. Взявшись было за ручку балконной двери, он обернулся и посмотрел на Варвару Сергеевну:

— Узнаю, кто пакостит, — ноги вырву!

— Ноги-то вырвать всегда успеется, — вяло улыбнулась она. — Я поговорю с Маргаритой Ивановной. Может, такое уже у кого-то случалось… В нашем подъезде мимо нее ничто не проходит. Возможно, она подскажет, кому и чем мы могли насолить.

* * *

Прошло два дня.

Молдаване заливали стяжку, погрузившийся с головой в новую работу доктор уставал на службе, Олег спасал людей и здания, Анька по-прежнему психовала по любому поводу.

А к чувствительной к невидимым вибрациям Самоваровой вернулись беспокойные сны.

То, что видела она в снах за прошедшие две ночи, не имело логично выстроенных сюжетов. Но падение с лестницы, вокзал незнакомого города, протягивающие к ней грязные худые руки бездомные цыганята, лифт, везущий на самый высокий этаж, стерильный запах больницы, железные каталки и груды поломанных, с мертвыми пластмассовыми глазами игрушек — все эти образы существенно портили ей пробуждение.

Откуда берутся сны?

Возможно, психотерапия права, и они представляют собой созданный по произвольному рецепту коктейль из ингредиентов, лежащих в нашем подсознании. А если допустить, что природа снов схожа с природой смерти?

Что есть иной мир, в котором мы имеем возможность путешествовать только при отключенном разуме? А если он не один и существует множество таких миров?

Как бы то ни было, эти эмоции — тревога, напряжение и страх, — которые она пережила за две последних ночи, Варваре Сергеевне категорически не нравились.

Поскольку Олег работал, Самоварова провела два