— Он лечил тебя?

— Он вылечил меня, — хмыкнула Мария. — Но я рада этому. Честно. Когда я увидела мертвого человека, я поняла, что смерть не может возбуждать. Петя позволил быть рядом. А я взялась за его пристрастие к выпивке. Стала контролировать и не доводить до страшных кувырканий. Следила за его здоровьем. Он молодец, справился. Ты знаешь, какая у нас клиника?

— Нет. Петр Григорьевич немного рассказывал.

— «Гиппократ». Приезжай. Обследование пройдешь.

— Мне пока не надо, — растерянно проговорила Рита.

— Никогда не поздно, — философски заметила Мария. Она вскочила и заторопилась попросить: — Риточка, пойдем со мной за дневником.

— Куда? В номер? Так ты же сегодня ночью уже искала его там.

— Я его и здесь искала. Его нет. Нигде нет. Я здесь даже вещи не раскладывала, а в сумках его нет, значит, он все-таки в номере остался. Пойдем со мной.

— А ты его точно сюда привезла? Может, ты его дома оставила?

Молодая вдова развеяла все призрачные надежды Риты.

— Точно привезла, — тоном математика, доказавшего теорему, заявила Мария.

Мария тяжело вздохнула и опустилась на кровать.

— Я, конечно, не имею права спрашивать, а ты имеешь право не отвечать, но все же, что в нем такое, что ты готова повторно взламывать дверь?

— Там ценная информация. Для меня. Ты права, я не должна вести себя как взбалмошный ребенок. Нельзя так нельзя. Я не буду настаивать. Забудь.

Она встала и прошла к окну. Рита догадалась, что она врет и обдумывает план своего повторного вторжения в номер, где убили Петра Григорьевича, где, по ее мнению, продолжал лежать блокнот.

— Я схожу с тобой.

— Что? — не поняла Мария и оглянулась.

— Я схожу с тобой.

— Почему?

— Потому что ты очень громкая, и я не хочу, чтоб тебя застукали на месте преступления. Ой, — спохватилась Рита.

— Я громкая? — Мария услышала самое главное для себя.

— Не важно, — Рита дернула рукой, отмахнулась от ответа. — Маша, сходим вместе, я помогу тебе поискать. А ты еще раз посмотри в сумках.

Мария согласилась, кивнула, но искать не стала, тратить время и энергию на бестолковое дело не посчитала нужным.

Рита же посчитала нужным накормить Машу.

— Маша, пойдем в ресторан. Тебе надо позавтракать.

— Не.

— Хорошо. Тогда я закажу еду в номер. Что ты хочешь? — Рита взяла трубку телефона и брошюрку со стола, нашла номер ресторана.

Молодая вдова устало помотала головой и проговорила:

— Ни-че-го. Я не буду есть.

— Аппетит приходит во время еды, — возразила Рита и заказала администратору на другом конце провода: — Яичницу, сырники со сметаной и чай с земляникой и мятой.

Через пятнадцать минут она помогала официанту расставить тарелки с едой на столе и уговорила бедную девушку (так она мысленно считала) позавтракать.

Мария куснула сырник, надрезала яичницу, отломила хлеба и со спокойной совестью сообщила, что наелась.

Рита недовольно осмотрела почти полные тарелки, безнадежно вздохнула от безуспешного результата, но напоила девушку чаем с мятой, надеясь, что трава своими целебными свойствами подействует успокаивающе.

Мария же, наоборот, после чая возбудилась, из сонно-коматозного состояния впала в беспричинно-беспокойное, но Рита уже не обращала внимания. Она устало смотрела в окно и наблюдала за воробьем. Тот спрыгнул на подоконник с ветки ели. Она колыхнулась, задела лапой соседнюю ветку, на которой сидел другой воробей. Он оказался пугливым, возмущенно вспорхнул и приземлился рядом на подоконнике, но подальше от зеленого возбудителя беспокойства. Громко чирикая, возмущались, шустро прыгали по подоконнику, привлекая внимание не только Риты, но и собратьев. Через несколько секунд возле щебечущих голосистых скандалистов собралась целая стая.

«Все, как у людей», — подумала Рита и переключила свое задумчивое внимание на хозяйку номера. Она сидела на кровати, раскачивалась и нервно дышала.

— Хочешь отдохнуть, — не спросила, а предложила Рита.

— Да. Я хочу спать.

— Ложись. Я закрою дверь, — пообещала Рита, помогла Марии прилечь и удивилась, как она собирается поспать в таком возбужденном состоянии. — Ты точно хочешь спать?

— Да, ты иди, иди, никуда я не денусь, закрывай дверь, я не убегу, — закутываясь в одеяло, говорила Мария и заговорщицки взглянула. — Вечером пойдем в номер.

Идти за дневником Рита не собиралась, хоть и пообещала. Она молча посматривала на девушку, в очередной раз доказывая себе, что Мария не отдает себе адекватный отчет в своих словах и действиях.

Рита понимала, что помочь Марии ничем больше не сможет. Банальные слова «все будет хорошо» в данной ситуации прозвучат фальшиво. Нет, ни в коем случае Рита не станет фальшивить с чувствами. Но в свете горя фраза будет неуместна. Сейчас нужно отпустить время. Пусть идет своим чередом или бежит секундами, тянется месяцами. Главное — пройдет время. Душевная рана затянется, перестанет кровоточить и гноить. А сейчас ни одно слово не успокоит боль.

Рита тяжело вздохнула, убедилась, что Мария задремала, и тихо, стараясь не производить шорохов, вышла из номера.

Полицейская машина тревожно мигала огнями за панорамным окном фойе. Рита тут же отправилась на поиски Кузнецова. Он опрашивал официанта Алексея, который обслуживал их банкетный стол.

Под пристальным взглядом полицейского парнишка сильно переживал, нервничал. Ответы произносил трясущимся голосом. Смотрел шустрыми глазками, отводил взгляд и часто моргал. Жестикулировал вяло, почесывал руки, шею и щеки. Рита прониклась естественным сочувствием к официанту. Вот уж не повезло парню. Поставили его обслуживать столик гостя, которого ночью убили. Вот уж невезуха.

Кузнецов вальяжно откинулся на спинку стула, поправил кобуру. Прятать оружие он не пытался. Рядом с ними сидел мужчина, но когда он обернулся, Рита удивленно повела бровью, не узнала Владимира Волкова. Он как-то подрос в профессиональных обязанностях. Не стоял в сторонке, а записывал показания, вел протокол опроса и внимательно посматривал по сторонам.

Рита прошла к окну и с интересом уставилась на уличный пейзаж, хотя выучила его уже наизусть.

Кузнецов не заставил себя долго ждать, как будто знал, что она ждет именно его. Знать не знал, но догадался.

— Маргарита, вы что-то хотели? — громко поинтересовался он и разрешил официанту: — Можете быть свободны, но с работы не уходите, как вчера. Нечего от нас бегать. Все равно догоним.

— Да-да, конечно. — С парня как будто сняли тяжеловесный контейнер.

Он спрыгнул с высокого неудобного стула и быстрым шагом помчался в сторону кухни.

— Волков, ты все записал? — поинтересовался Кузнецов у Владимира, заглядывая в документы. — Ничего не пропустил? Учти, протоколы нужно вести четко и правильно.

— Все записал, — подтвердил парень и поинтересовался: — А где камеры