Кальвадос вскочил с земли. В правой руке он все еще сжимал разряженный пистолет. Видя, что к нему направляется браконьер с оружием, он перехватил пистолет за ствол, получив импровизированную дубинку, а левой рукой достал дагу из ножен.

— Что щенок, кусаться вздумал? Ща я тебе требуху выпущу! — разбойник ускорил шаг.

Кальвадос начал отходить от него немного в бок, помня, что за спиной овраг с пересохшим ручьем, и если он туда упадет, то станет легкой добычей.

Браконьер был уже рядом и нанес сильный удар по парню, тот не стал парировать, понимая, что пистолетом или дагой он не удержит фальчион, а просто отпрыгнул влево. Разбойник, не дав Кальвадосу перейти в наступление, тут же опять взмахнул своим оружием, и патрульный снова отпрыгнул, теперь уже назад. И еще взмах мечом! Парню ничего другого не оставалось делать, как пятиться от него.

После трех таких отскоков Кальвадос понял, что так долго продолжаться не будет, — он либо споткнется об какой-нибудь корень или холмик и упадет, либо просто не успеет разорвать дистанцию и получит смертельный удар. Но парень никак не мог себя заставить перейти в наступление, ведь для этого надо сократить дистанцию, подставиться под удар и в последний момент пропустить тяжелое лезвие рядом с собой. Липкий страх постепенно сковывал его, заставляя только отступать от сильных ударов. Где-то рядом продолжал скулить и хныкать раненый в живот Крыня.

Второй браконьер, похоже, не уставал махать оружием, он щерил рот, в котором отсутствовали некоторые зубы в гнусной ухмылке, постоянно матерился и угрожал, тем самым еще больше сбивая парня.

— Какой прыткий, сейчас тебя нашинкуем, убавим резвости. Куда, сученок!..

Его натиск все усиливался. Наконец случилось то, чего так боялся Кальвадос — его нога за что-то зацепилась, и он упал на землю, при падении сильно ударившись спиной и выронив оружие из правой руки.

Увидев замахивающегося на него разбойника и прекрасно понимая, что этот удар станет для него последним, растянувшийся на земле Кальвадос очень пожелал, чтоб хоть что-то свалилось на голову нападавшему. По какому-то наитию он внезапно вскинул руку вверх и резко сжав ее в кулак стремительно опустив вниз. И — сработало! Ворох листьев с ближнего дерева осыпался сверху на браконьера. На этот раз, наверно, тоже все получилось под действием адреналина и осознания безвыходности ситуации. Не понадобилось тратить время и усилия на концентрацию, очищение мыслей, веру в свои силы... просто патрульному очень не хотелось расставаться с жизнью.

Браконьер от неожиданности отскочил назад и удар прошел мимо Кальвадоса. Парень не стал валяться дальше, перекатился в сторону и поднялся на ноги. Он еще жив, а значит нужно дальше сражаться, не становиться овцой на заклание. Но только нападающий ринулся вновь на парня и тот приготовился поднырнуть под удар и самому перейти в атаку, как три выстрела, слитые в один залп, раздались со спины браконьера и громом прокатились по лесу. Сила удара трех тяжелых пуль отбросила замахивающегося Урга прямо на дернувшегося от громкого звука парня. Тяжелое тело уже мертвого разбойника придавило Кальвадоса к земле. Он тут же попытался сбросить труп с себя, однако сразу не вышло, силы будто внезапно покинули его.

[1] Ассиза — очень прочное дерево семейства хвойных с гладким зеленоватым стволом, ценится из-за своей древесины. Имперским указом запрещено вырубать ассизу частным, не государственным предприятиям и вывозить за пределы Империи.

Глава 6

— Эй, Кальвадос, ты жив? — Услышал он знакомый голос и, поднявшись, увидел, как из-за кустов и деревьев выходят знакомые патрульные из десятка Гурнса.

Все еще не веря в свою удачу парень, с трудом уняв дрожь в руках и ногах, хрипло ответил:

— Вроде да, а вы что тут делаете?

— Что, что, тебя ищем! — И к нему подошел сам Гурнс. — Как твой конь один вернулся, так ир Гролс всех на твои поиски и кинул. Очень он за тебя переживал. Мы вечером на твой след вышли, а позже столкнулись как раз с Окризом и его ребятами. Они-то и нашли в области открывшейся ночью дыры разбитую лампу, а потом и твою шляпу. А потом мы тут недалеко по тропе шли, услышали звуки выстрелов и стали на них идти. Потом видим, — на поляне кто-то рубится, пригляделись, поняли, что это ты. Но, к сожалению, раньше помочь не могли, далеко были, к тому же ты еще скакал туда-сюда как дурная белка, линию огня постоянно закрывал. Поэтому я отдал приказ трем стрелкам стрелять сразу, как только откроется цель, чтоб наверняка, а остальные начали в клещи полянку брать. С кем ты тут воевал?

— Похоже, браконьеры, ассизу валят. — Подбирая свое оружие и заряжая пистолеты, ответил парень. — Тут где-то еще должен их главарь быть, а сколько с ним еще человек я не знаю. Вы появились очень вовремя, я уж думал все.

В этот момент раненый в живот браконьер все это время прислушивающейся к их разговору, снова застонал:

— Братки, помогите... я все скажу... не по своей воле, это все Брух нас заставил... А-а-а-а-а, больно-то как!

— Естественно все скажешь, — подошел к нему Бьорк и наступил ему на живот. Тот еще громче взвыл и заскреб руками по траве, — Ну браток, где остальные и сколько их? Или мне твое брюхо посолить?

— Сто-о-ой! — взвизгнул Крыня. — Они там, вниз по пересохшему руслу... с три километра на осм[1]... там берлога старая... Все там... Брух и еще двое ассизу обрабатывают... мы ищем и рубим.