– Да, – вздохнул курсант, закрепляя на плечах лямки. – Эх, была не была.

Сложная металлическая конструкция с несколькими уходящими вниз трубами, крепящаяся на спине, охарактеризованная Покровским как «реактивный ранец», противно загудела и начала выбрасывать клубы дыма. Муха поспешно схватил моток скалолазных тросов, начал активно переключать тумблеры на небольшой панели управления, выведенной под правую руку, и понемногу стал подниматься в воздух.

Постепенно он достиг нужного крыла Академии, представляющего собой закрытую для курсантов часть замка. Поднявшись к северной башенке, Мухин аккуратно опустился на небольшую плоскую площадку крыши. Отстегнув «рюкзак», зацепив край веревки за каменный парапет и сбросив второй конец товарищам, он присел рядом, рассматривая территорию и болтая ногами в воздухе.

Слегка расслабившись и уже не обращая внимания на усиливающийся дождь, Муха неожиданно закричал, когда его резко дернули за щиколотку, заставляя упереться руками в бруствер. Послышавшийся вслед за этим оглушительный смех Кирсанова с Покровским ожидаемо смешался с яростным матом Михаила, который высказался о шутниках в выражениях, которые постеснялись бы употреблять в речи даже лучшие из сапожников. Прервав яростную тираду, курсант принялся затаскивать на крышу друзей, все еще подергивающихся от беззвучного смеха.

– Идиоты, – мрачно констатировал факт Мухин. – И как вам вообще доверили решать судьбы миров?

Ответа на сей риторический вопрос он не дождался. Артем только задорно улыбнулся и потащил товарищей к небольшому люку.

Тяжелая каменная плита с некоторым подобием ручки посередине поддаваться совершенно отказалась, словно ею никто не пользовался уже несколько веков. Поразмыслив над неожиданным препятствием, друзья вновь решили использовать ранец как самую мощную из имеющихся тяг. На этот раз Муху уговаривать даже не пришлось. Прикрепив скалолазные тросы к люку и накрепко примотав их к одной из выступающих труб «рюкзака», экстремал оторвался от земли, заодно увлекая за собой каменную плиту. Конечно, особо сильной тяги у реактивного ранца не было, но при активной помощи товарищей немного приподнять и сместить тяжелую крышку люка получилось, что привело Михаила в полный, можно сказать детский, восторг. А уж открывшийся доступ к мрачному чердаку пробудил у всей троицы безудержное любопытство, будто у исследователей чего-то старого, забытого самим временем.

Темное помещение с затхлым воздухом и огромным количеством пыли изобиловало паутиной, свисающей со стен и деревянных балок потолка, различными коробками, мешками и, как ни странно, шкафами, заваленными чем-то настолько пыльным, что можно было лишь догадываться о происхождении и назначении этих вещей. Кое-где валялись книги, подшивки журналов, старая посуда и одежда, в углу угадывались огромные часы с маятником, остановившиеся, вероятно, навсегда.

С интересом рассматривая интерьер при помощи армейских фонарей, курсанты молчаливо сошлись во мнении о том, что Бальный зал вполне может подождать, а вот прикоснуться к истории, возможно, каким-то тайнам Академии обязательно нужно. Разойдясь в разные стороны, друзья начали педантично осматривать коробки, оказавшиеся доверху забитыми непонятными деталями, какими-то сломанными устройствами и книгами на разных языках.

Постепенно энтузиазм товарищей спадал, когда тайные исторические богатства чердака оказывались очередным пыльным хламом, не представляющим никакой ценности. Артем, успевший немного расстроиться из-за уймы бездарно потраченного времени, уже хотел предложить двигаться дальше, когда Кирсанов издал непонятный звук, смешивающий в себе радость, удивление и небольшой страх. Подскочивший к нему Муха присвистнул, чем только подогрел любопытство командира, спешащего к товарищам. Оказалось, что Рома, просматривая содержимое одного из шкафов, случайно открыл небольшой тайник, спрятанный за нижним рядом посыпавшихся на пол книг.

– В фильмах обычно в такие моменты появляется злодей и забирает найденный артефакт, – сказал Кирсанов.

– А потом срабатывают ловушки и хорошим героям приходится спасаться от смерти, – поддержал Мухин, с опаской поглядывая на длинный сверток ткани, выглядывающий из продолговатого тайника.

– Не разводите панику, мы не в фильме. Вряд ли там что-то опасное, да и на территории Академии мы бессмертны, – парировал командир, нагло отодвигая от шкафа друзей и вытаскивая сверток. – Тяжелый, зараза…

Погрузив находку на единственный в помещении стол, явно доживающий последние годы и укоризненно поскрипывающий даже под такой ношей, Артем аккуратно развернул ткань. Под ней оказался продолговатый футляр, обитый черным, казалось, полностью поглощающим свет бархатом. Неуверенно глянув на друзей, Покровский осторожно отщелкнул золотую застежку и медленно поднял крышку.

– Это же… – только и смог выдавить враз охрипшим голосом Муха, расширившимися глазами наблюдая за вытянувшимися от удивления лицами друзей. – Но как же это…

– Так. – Артем собрался с мыслями, одним движением захлопнул футляр и начал запихивать его в рюкзак. – Уходим отсюда. Быстро.

Командный голос товарища вынудил с максимально возможной скоростью ретироваться обратно на крышу. Дождь, ливший буквально стеной, бойцы, казалось, не заметили вовсе. Намокшие тросы проскальзывали, раздирая руки в кровь, но в голове друзей билась лишь одна-единственная мысль – поскорее добраться до гостиной незамеченными.

Никто из друзей так и не заметил, что у одного из окон северного крыла с кружкой горячего чая стоял ухмыляющийся магистр химии и алхимии – Карл Огюст Фонхербекль, наблюдающий за бестолково мечущимися по стене воспитанниками. Еще ни один выпуск на его памяти не был настолько интересным и многообещающим, а разнообразить тихую жизнь Территории да встряхнуть старые косточки Верховных Правителей следовало уже давно…

Глава 7

– Подъем! – крикнул Артем, влетая в гостиную и на ходу скидывая мокрую от дождя куртку. – Настя, Юля, бегом сюда!

Взлохмаченные и сонные девушки в пижамах слетели на первый этаж, беспокойно поглядывая на взбудораженных друзей. Убрав с журнального столика мешающиеся бумаги, командир с благоговением достал из рюкзака черный футляр и положил его на стеклянную столешницу.

– Так получилось, что на заброшенном чердаке северного крыла мы обнаружили это, – с легкой дрожью в голосе начал рассказывать Покровский, открывая крышку. – Такой удачи в жизни просто не бывает!

– Ну, знаешь ли, в реальной жизни и в Академию поверить сложно, – усмехнулся Роман, разглядывая озадаченные лица девушек.

Внутри футляра на красном шелке лежали револьвер, сделанный из черного матового металла с серебряной вязью по рукояти и стволу, темный кинжал, выкованный, судя по узору на лезвии, из знаменитой дамасской стали, и странные серебряные наручные часы с двенадцатью стрелками и циферблатом, состоящим из тринадцати неизвестных символов.

– Я читала