Стефан смотрел на стоящую перед ним фею и не задавал вопрос, чтобы избежать очередной вспышки ярости божественной покровительницы. После того как его слабостью воспользовался чужак, фея вспылила и почти два часа медленно и садистским удовольствием выжирала мозг Лиису. И только тогда Стефан понял, насколько сильно отличается существо перед ним от человека.

Он десятки раз проклял себя за слабость. За самоуверенность. За глупость, из-за которой поверил, что фея действительно ему сестра. Она была ему сестрой до тех пор, пока он не разочаровывал её. Но молодой Лиис не только посмел требовать силы, на основании замшелых историй своего отца, но и позволил чужаку не просто вырваться с Изнанки, но и снова наклонить чащу весов в свою сторону.

Своей силой фея заставила Пакт проявиться и повышая градус боли, вдалбливала в голову мальчишки основные правила. И даже тот факт, что это склоняло пакт сильнее в сторону чужака, так как грубо нарушало нейтралитет феи, нисколько Экалрат не интересовало.

В конце концов она его отпустила и Лиис ещё долго не мог подняться, и лишь наставления БОЛИ не позволяли ему заорать. Лиисы не проявляют слабости. Лиис должен быть сильным. Лиис должен заставлять бояться других.

Но подняться всё-таки пришлось, когда фея закончив какие-то приготовления едва ли не пинками подняла Стефана и подтащила к одному из котлованов, что располагались по обе стороны от Ивы.

- Когда я скажу, откроешь этим… – фея протянула ему возникший из воздуха кинжал: - …вену на руке. Надеюсь не надо объяснять как правильно это делается?

Покачав головой, Стефан сосредоточился на Экалрат, которая уже повернулась к котловану и начала бормотать на своём языке нечто похожее на песню. Небо над поляной резко потемнело, а Ива начало сиять красным цветом. Экалрат видя это стала возвышать голос, её речь стала замедляться, но при этом становилась плавнее. И чем дальше, тем медленнее, но громче она пела, и тем сильнее хмурилось небо, а дерево уже едва стало сиять ярко алым светом.

И вот наконец в небе громыхнуло и на землю где расположился котлован обрушился дождь. Дождь из крови. И хоть она лилась по всей долине, Стефан каким-то шестым чувством ощущал всё-то что проливается мимо котлована, впитывается корнями, раскинувшимися по всей долине и накапливается в Иве.

Дождь всё шёл и шёл. Он дурил голову мальчику, казалось ещё секунду две, и он рухнет без сознания. И когда сознание уже почти убаюкал мерное шелестение капель, резкий голос вырвал парня из этого безумия: - Бей сейчас!

Удар по длине руке, он совершил четко и без колебаний будто делал это каждый день. Кровь что казалось не могло быть у призрака, рванулась из раны как вода из гидранта. И Экалрат не упустила момента, схватив за руку парня подтащила его на край котлована и позволила ручейку стекать к остальной массе. Которая начала наполняться уже не только от дождя, что становился всё реже и реже. Теперь основной поток шёл от Ивы, одна из веток которой перекрутилась как полотенце и буквально выжимало из коры алую жидкость.

- Теперь мы всё исправим. – улыбаясь как безумная девушка: - Теперь всё будет по-нашему!

А кровь в котловане булькало как зелье, но при это молодой Лиис чувствовал силу, что поднимается из глубины.

__________________________________________________________________________________________

Боярка с сильным героем в мире РОС!

Тотем АКУЛЫ

Интриги, сражения, развитие клана

Красивые девушки

Читать: https://author.today/reader/307832/2803811

Глава 8

Берлин. Резиденция наследника

На диване развалился мужчина, которому тёмные круги под глазами и помятый вид прибавляли примерно десять лет жизни к его двадцати восьми. Но не работа была причиной плохого вида. Альбрехт был из тех людей которым сопутствует успех. Родившись вторым сыном, он без убийств интриг или иных способов давления стал наследником Германского престола, после того как его брат окончательно решил посвятить себя служению их богу. Он был не обделён умом, хотя таланту как воину ему не хватало, да и уродом не был. И уважение аристократии, которая уже ждала, когда же наследник сменит кайзера на его престоле.

Но было кое-что омрачающее эту благость. Он как и многие женился по расчёту, но смог обрести счастье в браке. И только наследника его жена не могла подарить. Три выкидыша и четвёртая беременность, что проходила так же тяжело как и предыдущие. Вот и сегодняшнюю ночь он плохо спал, после чего вынужден был отправиться на совещание.

Рейхстаг как всегда устроил свару по бюджете, прав аристократии и множества других вопросов, которые полноценно решить без повеления кайзера. Который вновь «обидевшись» на канцлера демонстративно не посетил встречу. Но приходилось терпеть, ведь было не мало тех из аристократов, которые поддерживали позицию кайзера, о немедленном расширение и постоянно капали на мозги наследнику и герцогу, требуя расширения прав на наём отрядов, увеличения гвардий, дешёвых кредитов и больше, больше всего.

И снова подняли проклятый вопрос о принадлежности княжества Ансбах. Точнее земель, которые вроде как управлялись короной напрямую, но по факту никому не принадлежали. Теперь же в город по протекции дворянской коалиции во главе с его отцом! вернулся Генрих Вельф, который немедленно предъявил права на княжество раскопав непонятно откуда документы, которые хоть и зыбкие, но давали права парню на это место. По крайне мере при наличии той юридической коллизии, что позволяла говорить Гогенцоллерн не в праве распоряжаться на этой земле. Или точнее можно оспорить это право.

Бунт против кайзера? И да, и нет ведь всё проводилось с ведома кайзера и за большие, нет ОГРОМНЫЕ отступные. По многим вопросом от целой коалиции дворян. И если бы это решение не оказалось направлено на подготовку к немедленной войне, Альбрехт запихал бы свою гордость куда поглубже и согласился бы с этим решением. Однако он соглашался с канцлером, Империя не готова к войне против Франции, Великобритании, Австрии. И неизвестно какую сторону займёт Россия. Воевать придётся это факт, но не сейчас. И не в ближайшие годы, и он готов был ждать.

При этом ему вспомнился один из разговоров с отцом. Он тогда только-только стал наследником и его на приватную беседу пригласил отец. В тайной комнате кайзер несколько часов расписывал планы, показывал движения на карте войск и как будто сбрасывал годы жизни. Но Альбрехт