в оттенках денежных купюр.

— Хорошо, я согласна. Но у меня есть одно условие. За весь день ты не потратишь на меня ни копейки.

Максим демонстративно закатил глаза.

— А если я банально захочу угостить тебя мороженым, что мне делать? Воровать его?

— Обойдемся без мороженого, — я стояла на своем. — Давай уж для чистоты эксперимента совсем без трат, хорошо?

Он мученически вздохнул.

— Хорошо. Но и еще кое-что, — он достал из кармана куртки смартфон и демонстративно его отключил. Выразительно смотрел на меня.

Только тут даже легкая паника накатила: как я отключу телефон, а ведь вдруг Сережа напишет и обидится, что я ему не отвечаю, еще что-нибудь не то подумает, и…

— Лер, — словно догадавшись, о чем я думаю, перебил Макс мои лихорадочные размышления, — согласись, я теряю больше, чем ты. Уж мне-то точно всегда нужно быть на связи.

— Но к чему тогда вообще это? — упорно не понимала я.

— Так ты согласна? — он пояснять не стал.

— Ладно, — хмуро кивнула я. — Телефон будет отключен, но я все равно возьму его с собой.

Максим все же возражать не стал.

— Собирайся.

— Да и еще, — я все-таки набралась решительности поднять неловкую для меня тему, — только давай без выходок подобных вчерашних.

— Это каких конкретно? — Максим демонстративно призадумался. Ведь явно же сразу понял, что именно я имею в виду!

— Без поцелуев, — я очень постаралась говорить спокойно, но при одной мысли о вчерашнем поцелуе сразу почувствовала предательский румянец. И ведь Макс все это прекрасно подмечал!

— А если вдруг ты на меня накинешься, а бедный я и отбиться не смогу? — он явно с трудом сдерживал смех.

— Но ты уж постарайся, — я невольно улыбнулась. Вот почему-то не получалось на Максима долго злиться.

— Ничего обещать не могу, — он был само смирение, — так что давай загадывать не будем.

Честно говоря, я не имела ни малейшего понятия, как провести этот день. Мне, конечно, было бы интересно и просто прогуляться с Максимом по городским улочкам. Тем более, с погодой повезло: ни мороза, ни ветра, лишь кружащийся невесомыми хлопьями снег… Но с другой стороны, мне ведь так хотелось доказать свою правоту. Вот только каким способом?

Пока мы просто шли по улице. Максим сразу же взял меня за руку и, как ни настаивал мой здравый смысл, я все равно не смогла себя заставить отказаться от этого. Как же все-таки приятно чувствовать тепло сильной мужской ладони… Но, конечно, Максим не был бы Максимом, если бы всю эту идиллию мне не испортил:

— У тебя вообще нет ничего теплее, чем это тонкое пальто? — смотрел весьма придирчиво.

— Есть, — я не стала вдаваться в подробности про унылого вида старую дубленку. — Просто сегодня не холодно.

— Что-то ты когда и в мороз своего телефонного принца ждала, была в этом же пальто, — скептически возразил Макс. — Скажи уж честно, что нет денег что-то теплее из одежды купить.

— Ты вообще, кроме как о деньгах, о чем-нибудь говорить можешь? — во мне всколыхнулось раздражение. — Давай хотя бы сегодня эту тему поднимать не будешь. Устрой ты себе выходной от этого, — и тут же не удержавшись, добавила: — Хотя для тебя, наверное, и излюбленный отдых — это деньги пересчитывать.

Максим даже засмеялся.

— Ладно-ладно, бука ты моя зацикленная, буду молчать, пока ты меня окончательно не вообразила Кощеем, над златом чахнущим. И очень постараюсь не высказывать своего недоумения, почему при таком безденежье ты предпочитаешь лучше коченеть на морозе и жить в комнате с тараканами, чем принять куда более выгодную альтернативу.

— Максим, — хмуро перебила я.

— Прости, привык говорить честно и прямо, — он лишь мило улыбнулся. — Ну что, моя непримиримая противница финансового благополучия. Какие планы у тебя по моему перевоспитанию из бессердечно-расчетливого негодяя в благородно-бескорыстного джентльмена? Мне, конечно, заранее страшно, но я готов героически все вынести.

— Да не собираюсь я тебя перевоспитывать, — и снова улыбка появилась сама собой. — По-моему, ты вообще уже совершенно безнадежный. Закостенелый и неисправимый.

— И это плохо? — Максим смотрел на меня так внимательно, что снова смущение накатило.

— На самом деле, нет, — откровенно ответила я. — Ты и воспринимаешься, как целостная личность. Пусть я тебя знаю совсем недавно, но другим вообще не представляю. Конечно, я не приемлю твои взгляды на жизнь, но в мире столько людей с разными взглядами, что спорить тут бессмысленно. Все равно у каждого своя правда.

— Не переживай, я непременно с тобой своей поделюсь, — прозвучало весьма многообещающе.

Я все-таки не стала снова затевать спор на порядком цепляющую тему. Тем более меня вдруг осенило, куда идти. Я мигом воодушевилась

— Все, Максим, идем, нам на этом повороте налево. Я как раз придумала для тебя замечательный способ прямо сейчас проявить свое бескорыстие на благо другим людям.

— Это какой? — полюбопытствовал он. — Смартфоном от снега тротуары чистить?

— Да нет же, — засмеялась я, — хотя я бы посмотрела. В общем, у тебя есть шанс сегодня сделать для меня кое-что хорошее.

— Я вообще много чего хорошего могу для тебя сделать, — с неожиданной серьезностью ответил Максим. — И начать, определенно, следует с покупки хотя бы теплой одежды.

— Тему покупок мы сегодня не поднимаем, не забывай, — я быстро замяла этот вопрос. — Сейчас через квартал как раз придем куда нужно.

— Можно было еще у твоей общаги сразу сесть в машину и доехать, куда надо, за минуты. Ладно, не смотри на меня так, — он демонстративно закатил глаза, — я в курсе, что трата на тебя бензина — это тоже святотатство и кощунство. Но ты хоть намекни, что меня ждет, а то вдруг стоит заранее пугаться.

— Ничего такого страшного, не переживай, — я никак не могла перестать улыбаться. — По крайней мере, одному из нас это точно понравится.

— Что-то мне подсказывает, этот кто-то один — точно не я, — с философской обреченностью протянул Макс.

— Конечно, не ты, — я засмеялась. — Сегодня — исключительно мой день. Не только же тебе быть эгоистом, — но тут же резко осеклась под его странным взглядом. — Что?

— Да так, — в его серых глазах плескалась целая смесь из нераспознаваемых чувств, — просто интересно за тобой наблюдать.

— Как за подопытным кроликом? — я вмиг помрачнела.

— Нет. Как за тем, кто каким-то непостижимым образом искренне рад даже пустякам.

— Понятие пустяков тоже у всех разное, — я отвела взгляд. — Кто-то рад уже тому, что у него в хлебнице не пусто. А кто-то страдает, что у него алмазы мелковаты. Ладно, давай все же не будем об этом. Хотя бы сегодня. Кстати, — я не удержалась, — я была уверена, что после