– Что с ним? – Нарев решил не дожидаться их вопросов, а, напротив, требовать ответов самому.

– Мы боимся, что...

– Кто это? Капитан? Штурман?

Но Нарев и сам уже видел: нет, ни тот и ни другой, не та фигура; да и волосы – седые, а на корабле вроде бы еще не было седовласых.

Он приблизился, тоже опустился возле тела на колени.

– Перевернем на спину. Раз, два... три!

Ему понадобилась секунда, чтобы узнать лежавшего. У Нарева была отличная память на лица людей, с которыми судьба сталкивала его вплотную.

Нет, Мила определенно не страдала галлюцинациями. И Нарев обрадовался тому, что у него хватило ума поверить ей.

– Ну, привет... – медленно проговорил он. – Значит, привелось встретиться еще раз, инспектор?

– Кто это? – не утерпел кто-то из молодых.

– Пришелец из прошлого, – ответил Нарев со странной усмешкой. И тут же спросил – похоже, сам себя: – Только – как же это он ухитрился?

– Да просто вошел. А еще раньше – мы его видели там, внизу, но он убежал от нас.

– Напал на тебя?

– Нет...

– Что же ты его так?

– Испугался... Здесь же не может быть незнакомых, да?

– А он – знакомый, – молвил Нарев. – Очень даже. Ну, ладно. Дело, конечно, странное... Чем ты его? Ага, ключом? И наповал?

– Да я и не сильно вроде бы...

– Куда? По затылку? Сюда вот?

Нарев ощупал указанное место.

– Ни крови, ни шишки. Странно. Все странно. Слушай, а что это машина так гудит? Так ей полагается?

– Нет... Было все тихо, а когда он падал... искрило немножко, а потом вот так загудело.

– Ага... Ага... Неужели?.. Ну а что еще? Говоришь, искрило?

Нарев задумался. Но ненадолго. Потом не встал даже, а вскочил с корточек. Подошел вплотную к «Сигме». Внимательно оглядел пульт.

– Как же это фортепьяно выключить? Похоже, вот это...

– Что вы делаете? Нельзя!

– Помолчи-ка, специалист. Если я верно сообразил, то это ненадолго.

И Нарев, сильно нажав, выключил питание корабельного мозга.

Однако машина вовсе не была беззащитной. И секунды не прошло, как погасшие индикаторы вспыхнули снова: включилась резервная цепь питания. И странное гудение продолжалось.

– Ах, ты так? – сказал Нарев. – Ну а если тебя ограничить?

На этот раз он, успев уже как-то освоиться, нажал другой выключатель – сетевой, не обесточивая компьютер, а только лишая его связи со всеми остальными компьютерами корабля.

– Если он еще тут... – пробормотал он неопределенно.

– Кто? – не понял Атос.

– Тсс... Ждем.

* * *

Разобраться в системе движения электромагнитных полей в этом устройстве оказалось для Проницателя делом простым. Процесс, называемый людьми мышлением, протекал у него почти без затрат времени, когда никакое вещество не замедляло его. И сейчас он практически сразу понял, что к чему. Несколько больше времени понадобилось, чтобы определить, по какому пути из многих имеющихся надо уходить, куда следует попасть, и там, куда он попадет, что и как изменить, чтобы стало возможным накопить энергию, а потом высвободить ее и таким образом уничтожить, наконец, тело-помеху. Сейчас, когда он не находился более во плоти, никакие чувства не отвлекали его, и он даже не помнил, что совсем еще недавно испытывал странное притяжение к воплощенным индивидулам – жителям корабля, он снова ясно понимал, что с ними – индивидулами – ничего страшного не произойдет; да, некоторые, самые слабые, возможно, и рассеются, чтобы влиться в общее поле, но остальные сохранятся в своей индивидуальности, только лишатся плотской оболочки – а она, как Проницатель знал всегда, вовсе не является непременным условием существования духа. Поэтому он действовал быстро и уверенно, стараясь только не внести в работу устройства, в котором сейчас находился, никаких помех – это ему вовсе не было нужно. Хотя устройство и ощущало его присутствие, но пока не возникало никаких сбоев – не старалось избавиться от непредусмотренного энергетического влияния.

Способ, найденный им, был очень прост. Если нет возможности накапливать энергию в специальных устройствах, то можно использовать другую энергию. Правда, ее накопление не привело бы к взрыву; но в конце концов задача состоит в том, чтобы освободить канал от препятствия, а каким путем – не важно. Это может быть взрыв, но возможно и нечто противоположное: не разброс вещества в пространстве, а его сжатие. Следовало просто уменьшить тело до таких размеров, при которых оно перестанет представлять собой помеху для прохождения волн информации; человек сказал бы – до размеров теннисного мячика, а возможно, и еще меньших. Сделать это можно путем накопления гравитационной энергии – а такие устройства на корабле есть и находятся в полном порядке. Гравигены. Если они станут работать на полную мощность – а она, как успел определить Проницатель, еще находясь в теле Петрова, была достаточной для осуществления его плана (потому что предназначались эти устройства не только для создания нормальных условий существования внутри корабля, но – в случае надобности – и для возможных инженерных работ в пространстве, если бы потребовалось собрать в одно место не очень крупные небесные тела – хотя бы для того, чтобы расчистить себе путь в пространстве, необходимый для разгона, а кроме того, и для очень мягкой посадки на поверхность планет, что вообще-то не рекомендовалось, но могло в определенных условиях оказаться неизбежным; тогда только требовалось бы работать не с тяготением, а с антигравитацией, однако такие реверсивные устройства в гравигенах имелись), требовалось только взять на себя управление этими аппаратами и не допускать к ним никого из жителей корабля. А это проще всего выполнить, войдя в ту группу компьютеров, которые, подчиняясь в общем «Сигме», осуществляют непосредственное руководство работой гравигенов. Еще находясь во плоти, Проницатель мимоходом попытался усилить гравитационный режим корабля – так, на всякий случай, – и это получилось очень легко; правда, вскоре люди вмешались и тяготение вернулось к нормальному – но тогда это не было Проницателю нужно, теперь же необходимо именно таким путем решать всю задачу.

Когда гравигены включатся на полную мощность, место, где они располагаются, превратится в мощный центр тяготения. И все, что окружает этот центр – весь корабль, – начнет спадаться к нему. Сила притяжения будет такой, что не выдержит корабельный набор, металл будет гнуться и ломаться, стремясь все ниже, ниже, ниже... А поскольку корабль состоит главным образом из заполненной воздухом пустоты – сложившись, спрессовавшись под действием неодолимой силы в металлический и отчасти керамический ком, он станет все уменьшаться в