Шевелев А.А. Молодые годы Великого Государя Александра Александровича. – М., 1895.

Яковлева А.И. Воспоминания бывшей камер-юнгферы Императрицы Марии Александровны // Исторический вестник. – Февраль-май 1888 г., Т. 31. – №№ 1–3. – СПб.

Глава 15

Генерал-адмирал Флота Российского

Люблю воинственную живость

Потешных Марсовых полей,

Пехотных ратей и коней

Однообразную красивость,

В их стройно зыблемом строю

Лоскутья сих знамен победных,

Сиянье шапок этих медных,

Насквозь простреленных в бою.

Люблю, военная столица,

Твоей твердыни дым и гром,

Когда полнощная царица

Дарует сына в царский дом…

А.С. Пушкин. Медный всадник

Великий Князь Константин Николаевич… Это имя часто встречалось мне при работе с документами, относящимися к истории России второй половины XIX века, к эпохе царствования четырех последних государей из Дома Романовых. Привлекала масштабность и яркость этого талантливого человека, его бурная и трагическая судьба. О чем же рассказать в первую очередь, о чем умолчать, что отложить «в стол», до следующей книги? Великий Князь является основателем мощной ветви фамильного древа Романовых, которую историки, мемуаристы, специалисты по генеалогии уважительно именуют – Константиновичи. Это громкое некогда имя почти забытое ныне, эта грандиозная и одновременно противоречивая фигура – второй сын Николая I, не менее любимый, чем первенец – будущий Император Александр II. Крупнейший военный и политический деятель России середины XIX века – времени судьбоносных реформ, фактический воссоздатель военного флота, скомпрометированного тяжким поражением в Крымской войне, правая рука Александра II в подготовке и проведении крестьянской реформы… Как врач начинает опрос пациента о состоянии здоровья с выяснения особенностей наследственности, сведений о родителях, их болезнях и привычках, так и мне показалось правильным, прежде чем рассказать о Константине Николаевиче, поведать о его семье, местах, где он рос и формировался.

Ф. Крюгер. Портрет Великого князя Константина Николаевича. 1850 г.

* * *

Константин стал первым ребенком, родившимся в семье отца-императора. Событие это произошло 9 сентября 1827 года в Гатчинском дворце. Роды выдались непростыми – сын был крупным, крепким младенцем, а мать, Александра Федоровна – хрупкой, худощавой, перенесшей тяжелейшее нервное потрясение 25 декабря 1825 года. На ее глазах разыгралась страшная драма, унесшая жизни сотен людей на заснеженной Сенатской площади. Вид корчившихся в лужах крови жертв, попавших под артиллерийский обстрел, гром пушек, вид падающего с лошади смертельно раненого графа Милорадовича часто преследовали ее в ночных кошмарах, в легко появлявшихся слезах, проявлялись заметным нервным тиком – подрагиванием головы при малейшем волнении. Время зачатия и вынашивания ребенка пришлось на тяжелейшее для императорской семьи время – период следствия и реализации приговора по делу декабристов… Старший брат Александр появился на свет еще в семье цесаревича, что впоследствии послужило поводом ряду придворных группировок «столкнуть лбами» братьев. Ничего не получилось – на всю жизнь они остались не только родственниками, но и единомышленниками, союзниками по решению тяжелейших проблем, с которыми пришлось столкнуться Императору Александру II и его сподвижникам. Малыш успел побывать на руках и удостоиться поцелуя своей знаменитой бабки Марии Федоровны, вдовы Павла I. Затейливая судьба ребенка сулила ему стать рачительным хозяином Павловского дворца – любимого семейного гнезда старой Императрицы. Но это будет еще не скоро…

А пока Великий Князь рос здоровым, физически крепким ребенком[221]. По воспоминаниям современников, Константин своим правильным профилем очень напоминал прабабушку – Екатерину II (Шереметев С.Д., 2001). О воспитании, полученном старшими сыновьями Николая I, я уже рассказал в очерке «Царь и его храм», посвященном Государю-Освободителю. Суровость учителей и отца не мешала маленькому Косте быть шаловливым и капризным мальчиком. Г.К. Романов (2001) в мемуарах привел характерный эпизод из детства своего деда. Вечерами императорская чета нередко приглашала избранный круг друзей и приближенных на карточную игру. «…В ту минуту, когда они, отодвинув стулья, собирались сесть за стол, Константин, тогда еще отрок, проворно подбежал и выдернул стул, на который собирался сесть Иван Матвеевич Толстой (впоследствии граф и министр почт). Толстой грузно упал на ковер и, огорошенный этим падением, поднялся с помощью М.Ю. Виельгорского. Великий Князь, смеясь, выбежал из комнаты, но Государь заметил это маленькое происшествие. Он, побледнев от гнева, положил на стол свои карты и, обращаясь к Императрице, сидевшей невдалеке, возвысив голос для того, чтобы все присутствующие могли расслышать, произнес: «Мадам, встаньте». Императрица поднялась. «Попросим извинения у Ивана Матвеевича в том, что так плохо воспитали нашего сына!» Мальчик был сурово наказан, но это не помешало ему и впредь совершать различные экстравагантные выходки.

Баронесса М.П. Фредерикс (1997), знаменитая фрейлина Императорского Двора, вспоминала: «…часто приходилось моей матери заступаться за Константина Николаевича; он с детства выказывал высокий ум, доброту сердца и неимоверную любознательность, но был плох характером, решителен и своенравен, так что к нему относились строже, чем к его братьям и сестрам, и, не будь сказано в укор Августейшим родителям, – иногда несправедливо. Он с юных лет был, что называется, козлом отпущения за всех, и на него все обрушивалось. В детстве, конечно, это были пустяки, моя мать всегда приходила ему на помощь и восстанавливала истину, когда его напрасно обвиняли. Увы, позже он стал козлом отпущения всего дурного, что случалось на Руси. Все приписывали ему, когда он был не виноват ни телом, ни душой. Есть такие несчастные люди на свете! А как Константин Николаевич страдал от этого! Причиною тому были, как и в детстве, пылкий ум и нрав, а главное откровенность, которая часто была облечена в грубую форму, чем он наживал себе много врагов».

Обстановка, в которой росли сыновья Николая I, сохранилась в описаниях мемуаристов той поры, в частности А.И. Яковлевой. Половина юных князей состояла из помещений, расположенных в западной части второго этажа Зимнего дворца вдоль темного коридора, с окнами на Большой двор. Главным в покоях была не отделка, а обстановка: специально подобранная библиотека, наглядные пособия, образцы оружия, модели кораблей, карты, глобусы, а также гимнастические снаряды. Сохранилось изображение «корабельной» комнаты Великого Князя Константина Николаевича. Стены ее были оклеены обоями и служили фоном для картин и витрин, в которых находились модели кораблей и артиллерийских орудий. Большую часть помещения занимала огромная модель парусника, закрепленная в полу. Юные моряки могли забираться на парусник и под руководством педагога осваивать различные морские премудрости. В углу «корабельной» были укреплены гимнастическая стенка, канат, подвесная лестница, разнообразные перекладины, трапеции (Малинина Т.А.,