Впрочем, кажется, ответ был. Хекау что-то подлила в питье, сразу перед их уходом. Еще тогда ей показался странным вкус вина. Но в спешке и на жаре она не придала этому большого значения.

Самым обидным было, что ее видел Тети, то, как она извивалась под звуки флейты и тамбуринов, жаждая всем своим естеством мужской плоти. В тот момент, ей было все равно, и она готова была отдаться любому, и всем сразу.

Ия плакала от невозможности все вернуть назад. Тети! Любимый мужчина ее не простит. Но ведь она не виновата ни в чем! Это какой-то наркотик, зелье, коих жрица знала множество. Магия Хекау, ее колдовство – ее власть над людьми!

Еще там, в столице, в последнюю ночь перед отплытием в Абджу на праздник Долины, Тети приходил к ней, как и всегда, никем не замеченный, забравшись на террасу со стороны сада.

Они любили друг друга, нежно и страстно. Он сказал тогда, что больше никого не сможет полюбить, клялся, что никто их не разлучит, и не разрушит этот союз.

Ия теребила в руках гребень, подаренный любимым в ту, последнюю ночь. На нем были вырезаны имена: его и ее. Бенериб – «сладкая сердцем», так звал ее любимый, заключая в объятия, целуя и лаская.

Что он теперь думает, увидев, как она, нагая, на глазах у всех, без стыда, показывала свои прелести перед толпой народа? Ия понимала, что для этих людей, ее нагота не была чем-то постыдным. Там, на пиру, у фараона, половина женщин были одеты подобным образом, лишь в набедренные повязки и драгоценности.

Понимала и… не могла принять.

Тети, обожал ее стыдливость. Именно этим качеством Ия его привлекала, и он не единожды говорил об этом. А она повела себя как последняя шлюха! Пусть и не по собственной воле.

Но кажется, никто вокруг не замечал страданий несчастной девушки. Все продолжали веселиться, петь песни, пить вино и пиво, наслаждаться едой. Ия мечтала скорее остаться одна, в своих покоях, в надежде, что любимый придет, и они смогут объясниться.

Уставшая и изнуренная жарой и собственными мыслями бродила она по кораблю, не желая идти под тень навесов. Корабль плыл медленно, по течению. Даже гребцам дали сегодня больше отдыха. Берега, поросшие тростником и небольшими деревьями, затопило. Вода все прибывала, разливаясь и образуя широкие заливные луга. Скоро, когда вода сойдет, их засадят пшеном и ячменем, чесноком, луком и прочими овощами. Плодородный ил даст хорошие всходы и урожай, люди не будут голодать.

Вдруг Ия заметила, что к ним приближается быстроходная лодка. В такой она совершала свое первое путешествие по реке Хапи, так местные жители называли Нил. Лодка, подгоняемая гребцами, достигла корабля, и на борт поднялся незнакомый мужчина. Он о чем-то спросил у слуг и направился прямиком под навес, где отдыхала верховная жрица.

Ия почувствовала неладное, и поспешила туда, но заходить под навес не стала, а спряталась за стеной из парусины, и притаилась как мышка.

Разговор уже начался. Мужчину звали Тхути и он прибыл по поручению фараона.

– Рег-Аа желает знать, – услышала Ия тихий голос посланника, – о твоей дочери, Верховная.

– Что же хочет он знать? – девушке показалось, что жрица рада вопросу.

– Царь покорен красотой Ия-Иб и надеется, что она родит ему наследника.

– Передай царю, мое согласие.

Ия остолбенела. Верховная не тянула с ответом ни одной минуты, будто только и ждала этого предложения. А у нее, что же, никто согласия спрашивать не будет? Сердце забилось. Но что она может? В этом мире некому за нее заступиться. Нет, есть! У нее есть Тети! – Ия сжала руки, но тут же вспомнила вчерашний свой танец, и то, как после сидела у ног царя, как ела из его рук, и принимала ласки, и слезы ручьями потекли по щекам.

А те двое, там, под навесом, уже обсуждали детали. Через одну неделю, Ия станет женой фараона.

Посланник царя ушел, а девушка все сидела у парусиновой стены. Здесь ее и нашла Тиа.

– Госпожа, – бывшая служанка присела рядом на корточки и заглянула в заплаканные глаза девушки. – Верховная жрица зовет.

Ия не сдвинулась с места.

– Что случилось? Ты плачешь?

– Мне нужна твоя помощь, – наскоро вытирая слезы и тихо, так, чтобы их не услышали, сказала Ия.

– Сделаю все, что в моих силах! – прошептала Тиа. – Только скажи.

– Мне нужно встретиться с одним человеком. Это очень важно.

– Кто он? – Тиа оглянулась по сторонам, убеждаясь, что никого нет рядом.

– Вот, здесь его имя – Ия вынула из прически костяной гребень украшенный бирюзой и яшмой и протянула девушке. Та аккуратно взяла гребень, провела пальцем по иероглифам, начертанным на внутренней стороне, и прочитала:

– Бенериб.

– Это я, – пояснила Ия. – Его имя написано рядом.

Тиа бросила на нее быстрый взгляд, но промолчала, прочертив кончиком пальца по следующей пиктограмме.

– Хор-Аха, – сообщила она и тут же спросила:

– Это царевич?

Ия кивнула. Тети никогда не говорил о том, кто он, но девушка хорошо помнила день их знакомства, и то, как слуга назвал его этим титулом.

– Монту неплохо знает царевича, – сообщила вдруг Тиа.

– Правда! – Ия обрадовалась.

– Да, – подруга кивнула. – Он обязательно придумает, как тебе помочь. А сейчас нам нужно идти, – она протянула гребень. – Урет-хенеретет может еще кого-то отправить на твои поиски.

Жрица, действительно встретила их с нетерпением.

– У меня прекрасная новость, – унизанная перстнями рука указала повелительным жестом на ворох подушек:

– Сядь, Ия-Иб.

Девушка послушно села рядом с Верховной.

– Фараон желает взять тебя в жены, – жрица довольно улыбнулась. – Ты впечатлила его. Кажется, он влюблен!

– Разве царь не узнал это тело? – Ия нахмурилась. – Он ведь отказался от Имаи, ты говорила мне!

– Магия моей богини сильна и Нармер не узнал тебя. Даже мне, сейчас, трудно узреть черты Имаи в этом лице. Посмотри, – жрица протянула бронзовое зеркало. – Узнаешь ли ты ту, что увидела тогда в отражении, в пещере Хекау, – о своем альтер эго, жрице Тефнут, Верховная всегда почему-то упоминала в третьем лице.

Ия взглянула. Отполированная поверхность отразила красивое лицо в ярком макияже. Девушке пришлось согласиться. С тех пор, как она попала в это тело, с ее внешностью произошли изменения. Узнать в ней ту испуганную девочку, уже было нельзя.

– Новому воплощению богини, место лишь рядом с фараоном, воплощением бога Гора, – произнесла жрица, и в голосе ее звучала торжественность. – Ты станешь царицей! Осталась сделать небольшую