Шрифт:
Закладка:
— Кирилл! — крикнул мне Остро́в со ступеньки у входа. За рулем, кстати, сидел тот самый очкастый и женатый на Любке Олег.
— Все забрались?
— Да, кроме Данила… он…
— Ясно! — видимо, Данилом был один из подстреленных. — Выезжайте!
— Стой, а ты⁈
— Догоню я, Степан! Еще дорогу надо расчисть!
— А… твою мать. Помощь нужна⁈
— Езжайте! — ответил я, срываясь с места.
Я думал, что дольше всего буду возиться с воротами, но оказалось, что и они против мертвого цигуна особо ничего противопоставить не могут. Расфигачил к чертям механизм, приводивший в движение створку, и она тут же поддалась. Оставалось… откатить с дороги тот здоровенный Форд, на котором разъезжал за пределами убежища то ли сам Соин, то ли кто-то из его подручных.
Хотя вера в силу мускулов у меня была велика, мозгом, я, на всякий случай, тоже поработал. Высадил Форду окно, проверил нет ли ключей — не было — и снял машину с ручника. После вылез и… можно было даже не напрягаться. Форд поддался, откатываясь назад. И к этому моменту к воротам как раз подъехал автобус.
— Не тормози! — крикнул я, запрыгивая на подножку. — Там еще впереди есть мертвецы, я выпрыгну, чтобы их…
— Стойте!!!
Я обернулся, и увидел, как от здания ДЕПО к автобусу бежал мужик… гм… мужичок лет тридцати, с бешено выпученными глазами. Даже Чирика мне чем-то напомнил.
— Подождите меня!!!
Поблизости от мужика во множестве сновали зомби, но какого-то особого внимания они на него не обращали. Будто не видели…
Подстегнутый предчувствием, я дернул затылком, сосредотачиваясь мертвозрением на нем…
Красная точка.
Граунд, если быть точнее. Он висел у «мужичка» на груди где-то под одеждой, источая в окружающие пространство легкий красноватый туман.
— Степан… подберем его.
Глава 10
— Вы из ДЭПО?
— Да.
— Сколько вас?
— Тридцать один.
— Еще будут?
— Не знаю, мы были снаружи, не в основном здании, нам деваться было некуда.
Стоя на подножке автобуса, Степан разговаривал с «фейсконтролем» на въезде в Крепость. Мужик на редкость хмурого вида цедил короткими фразами, глядя на Остро́ва из люка в крыше УАЗа.
— Это не мое дело.
— Так мы въезжаем?
— Во внешний периметр.
— А дальше?
— Не мое дело. Договаривайтесь.
На этом беседа свернулась. Остро́в поднялся обратно в салон и скомандовал въезжать на территорию.
На первый взгляд, Крепость показалась куда более надежным убежищем, чем ДЭПО. Она занимала чуть ли не целый микрорайон. Стенами Крепости служили вытянутые по сторонам света девятиэтажки, с промежутками между домами, застроенными до высоты третьего этажа. «Желтые точки» людей я ощущал как в самих домах, так и во дворах внутри периметра. Почти такую площадь, как и само убежище занимало пространство перевалочного лагеря. Тоже защищенное стенами и пулеметными вышками, но куда менее основательными.
Внутри лагеря творилась… смесь борделя с барахолкой. Отряды полностью экипированных вояк перемежались здесь группками чуть ли не оборванцев. Тут же на улицах горели костры, на которых жарили шашлыки. Где-то играла музыка, а где-то, разложив на прилавках оружие, инструмент и консервы бойко торговались, выбивая лучшую цену. Пока автобус лавировал по импровизированным улочкам убежища, я даже увидел палатку с настоящей электрической вывеской над входом: «Мародерная». Сделанные из новогодней гирлянды буквы весело мигали и переливались.
— Тормози вон там, Олег, — велел минут двадцать спустя Остро́в.
— Узковато, Степан.
— Тут везде так.
— Хорошо, как скажешь.
Автобус остановился, и почти сразу…
— О! Вот и я здесь выйду, лады?
«Володька» — так представился мужичок с катастром — тут же оказался около дверей. Всю дорогу до Крепости он сидел в глубине салона, нервно поглядывал по сторонами и постоянно «что-то» трогал у себя под одеждой. Впрочем, я-то как раз знал, что.
— Постой, у тебя знакомые здесь? — Остро́в и не подумал освобождать проход.
— Да какие знакомые! — отмахнулся Володька. — Так, у бабы одной отлеживался… так я пойду, да?
Степан нахмурился.
— Да пусть идет, сами разберемся, — вмешался я.
— Ты…
Остро́в осекся. Спорить он со мной явно не хотел. За время дороги я несколько раз выскакивал из автобуса, чтобы раскидать увязавшихся «суперов». Плюс, показывал дорогу, где можно было проехать, не опасаясь нападений.
Поймав его взгляд, я чуть ему подмигнул.
— … ладно, пусть идет.
— Во! Вот это по-пацански, ребзя! Спасибо, что подкинули.
Степан посторонился, и Володька тут же выпрыгнул из автобуса. Проводив его взглядом, я повернулся к Степану:
— Спасибо. Хочу посмотреть, куда он пойдет.
— Зачем это тебе? — прищурился Остро́в. — Даже если он кого-то знает, нам это не поможет. Или ты думаешь интернет…
— Интернет я так найду, — отмахнулся я. — Мне нужно…
Я задумался на секунду, как объяснить… и стоит ли вообще объяснять…
— Короче, устраивайтесь пока, — сказал я, так и не определившись. С одной стороны, знакомства нужно наводить, с другой, за минуту всего не расскажешь. — Я посмотрю, куда он пошел и вернусь. Да, вещи мои посторожите, хорошо? А то болтаются-мешают.
Выскочив из автобуса, я сверился с мертвозрением и зашагал за Володькой. Граунд на нем служил отличным маяком. И, судя по всему, двигался он прямиком в сторону основного лагеря — тех самых девятиэтажек. Что не очень хорошо, потому что меня туда могли и не пустить.
Пришлось ускориться. Попетляв между палатками и наскоро сколоченными из фанеры киосками, я выбежал на что-то вроде центральной улицы, заполненной людьми словно холл торгового цента в выходной. Я уже увидел в толпе спину Володьки, когда…
— Эй, аккуратнее!
…случайно сбил с ног девчонку лет двадцати. Вот же… И на мертвого цигуниста бывает проруха. Но слишком уж неожиданно она появилась.
— Блин, извини!
Я протянул руку, чтобы помочь. До девятиэтажки Володьке оставалось всего-ничего, но успеть я еще мог…
— Да он меня ограбить хотел!
— Чего? — не врубился
