Я затряс головой, прогоняя странные мысли и тотчас понял — они принадлежат не мне. И чужие эмоции сразу же развеялись, лишь где-то на границе слышимости мне почудился недовольный шелестящий шепот: «Ты пожалеешь, что отказался от меня…»

Меж тем Александр Васильевич повертел тряпицу в руках, внимательно ее рассматривая. Он несколько раз замирал на пару секунд, прикрывал глаза. Я не сомневался, что он прислушивался, ловя слова проклятой вещи. И мне вдруг сделалось жутко от мысли, что сейчас старик тоже испытывает желание присвоить вещицу и может решить сделать это любой ценой…

Михаил вопросительно взглянул на своего дядю, и бывший глава кустодиев заговорил, словно сам с собой:

— Напоминает поделки нежити… Те, что они оставляют на алтарях в священных местах. Я встречал нечто подобное. Когда-то наткнулся на кость собрата-ведьмака, на которой лешак начертал знаки и путал дороги каждому, кто заходил в его пределы… Но эта тряпица в разы сильнее.

Он положил колпак обратно в коробку и сделал это даже немного небрежно. Отчего я решил, что Александр Васильевич не поддался влиянию шепота.

— Павел Филиппович, я хотел бы купить у вас эту вещь, — заявил кустодий.

— Она вам так приглянулась? — глухо уточнил я.

— Только поймите меня правильно… В моем возрасте меня мало чем можно удивить. И я уверен, что подобные вещи лучше хранить в особых местах, где они не смогут случайно соблазнить кого-то щедрыми обещаниями и посулами.

— Могу отдать ее вам просто так. По-родственному. Только будьте с ней осторожнее, — ответил я.

Желания касаться этого проклятого куска ткани у меня не было.

— О, Павел Филиппович! Это слишком ценный объект, чтобы отдавать его даром, — произнес старик.

— Вряд ли он представляет для меня какую-то ценность, — отмахнулся я. — Я даже не знаю, как правильно использовать эту штуку, чтобы не попасть под ее влияние. Она прибыла из другого мира, так что вряд ли я найду про нее хоть какую-нибудь информацию. Так что сейчас объект представляет угрозу этому дому и всем, кто здесь живет. А я не хочу рисковать ими.

— Здравое рассуждение, — оценил Михаил, и мне показалось, что он также слышал шепот колпака.

Парень сложил руки на груди, словно огораживаясь от влияния подарка Рипера

— Справедливое замечание, — добавил Александр и ловким движением убрал в карман коробочку. — Но все равно я не могу взять ее даром. Я перед вами в долгу, слово аристократа. Благодарю вас, Павел Филиппович. Сегодня поистине чудесный вечер.

— Вы уверены, что вам не навредит эта штука? — вырвалось у меня.

— Не переживайте за меня, Павел Филиппович. Эта тряпица может смутить молодой разум, у которого много амбиций и желаний. А для меня она безвредна. Потому что я уже добился всего, что мне было нужно. И получил все, чего жаждал. Ни одна глупая вещица не сможет соблазнить того, кто однажды потерял все и потом по милости судьбы нашел вновь.

Я буквально кожей ощутил разочарование колпака, скрытого в кармане Александра Васильевича. И лишь в этот момент меня отпустило напряжение.

— А теперь прошу меня простить, — развел руками старший Морозов.

— Спасибо, что явились так скоро, — ответил я и с облегчением улыбнулся.

Михаил обозначил легкий поклон, и Морозовы направились к выходу. Я же смотрел им вслед, и отчего-то мне вспомнились недавние слова Козырева о том, что передаривать или продавать подарки — это признак дурного тона. Но сейчас я был уверен, что это явно не тот случай.

Глава 8

Новые дела

Остаток вечера прошел спокойно. После того как Морозовы с подарком Рипера покинули приемную, я направился к себе. И только после того, как дверь за мной закрылась, я понял, насколько устал за сегодняшний день.

Думать о том, зачем глава анархистов вручил мне такой пакостный подарок, вовсе не хотелось. Однако выводы напрашивались сами собой. Рипер — не человек. Он представитель нечисти, да еще и настолько сильной, что при одном его упоминании мой новый сосед Василий, кажется, даже побледнел. И если Фома лишь слегка напугал старшего Козырева, то Рипер вызвал у наглеца священный ужас. Вредный призрак даже не подумал язвить в присутствии гостя в шляпе. А тот, к слову, еще и прямо смотрел на духа. Рипер видел мертвых. И, вероятно, даже был способен на них влиять. Я решил, что он надумал преподнести мне вещицу, чтобы заполучить власть над некромантом. Скорее всего, под воздействием проклятой тряпицы я бы перестал быть собой, возжелал власти. И Рипер стал бы казаться мне вполне приличным соратником в получении желаемого…

Не думаю, что этот господин желал мне зла. Как и добра, впрочем. Он всего лишь преследовал свои, только ему известные цели. И в будущем мне следует быть осмотрительным в его присутствии. Значит, придется дать ему понять, что такого рода подарки не сделают наши взаимоотношения теплыми…

Телефон на тумбочке ожил, выводя меня из размышлений. Я взял трубку и прочел сообщение от Нечаевой: «Спокойной ночи. Добрых снов».

Недолго думая, я написал в ответ: «Только если в них будете вы».

«Не теряйте надежды, Павел Филиппович».

Я растянулся на кровати, закинул руки на подушку. Отчего-то легко представил, как на этой же самой кровати спала Арина Родионовна. Быть может также смотрела в потолок. И от этой мысли стало тепло. Девушка вела себя со мной сдержано, ни одним движением не выдавая эмоций, но порой я ловил на себе ее изучающий темный взгляд, от которого внутри меня все замирало. Мы договорились, что не станем смешивать личные отношения и работу, и если смотреть со стороны, то между нами ничего не изменилось. Однако это было не так…

В грядущую субботу наконец произойдет встреча ее родителей с моей семьей в доме княгини Чеховой. Нам пришлось ее отложить из-за воскрешения Яблоковой — отставлять проснувшуюся женщину одну было опасно. Но в этот раз,