Фролов сейчас понял, что надо давить на жалость и рассказывать всё как есть. Кажись сработало, настроение жены переключилось в режим «ты мой бедненький». Так-то он не любитель жаловаться, но, если надо — значит надо. К дому парочка подъезжала уже в благостном настроении и полной готовности поскорее уложить спать Сережку и Андрюшку. Пётр обратил внимание, что водит Лена гораздо увереннее, так что даже его рука, лежащая на бедре любимой, не мешала ей управлять автомобилем.

Спать пораньше? Ага, да кто этим родителям даст такое безобразие провернуть! Папка целую неделю дома не был, папка приехал! Так что сначала были рассказаны все новости из детского сада, с прогулок на улице, а уже потом сказка от папы на ночь и вот тогда — спать. Ребята оказались молодцами и заснули достаточно быстро.

Пацанам сон, родителям секс-марафон за все те дни, что они были лишены друг друга. Мы временно оставим Фролова, чтобы он смог без оглядки на зрителей отдать свой супружеский долг, стребовать долг с Ленки, и вообще, чего мы с тобой читатель там не видели? Ну предаются безудержному сексу два взрослых человека, то лежат один на другом, то прыгают по комнате в голом виде. Нормальная история, такое со всеми случается.

А потом была суббота, поход по магазинам, культурным объектам, игры с детьми дома. Дома, а не на улице, потому как апрель не то время, когда на улице можно играть во что-то без опасности перемазаться как поросята. Тем более в частном секторе. В Туле весной вообще не очень весело, пока трава не вылезла, всё какое-то серое. А чинно ходить по мокрому Центральному парку детям неинтересно, папе тоже. Единственный вариант культурного досуга для всей семьи — кино. Вот в кино и сходили, заодно покушали в кафешке. Не сказать, что сильно вкусно, но хоть какое-то разнообразие для детей и супруги. Параллельно Фроловы обсудили вопрос получения загранпаспортов. Хотя чего там обсуждать? Давно было решено, что надо ехать в Турцию на пляжный отдых, там хорошо. Говорят. Значит и паспорта надо делать на всех. ОВИРы советской поры закрылись, теперь паспорта выдают в милиции. И не требуют знание истории коммунистических партий страны посещения. Справки, заявления, деньги. Последний пункт особенно важен — это и пошлина, и ускоритель реакции сотрудников, ответственных за выдачу загранников. Вроде катализатора.

Мотался по вопросу получения паспортов Фролов в понедельник уже в одно лицо, как принято говорить на железнодорожном транспорте. Государевым людям проще вести переговоры о степени участия просителя в обеспечении своего финансового благополучия тет-а-тет. Аргумент, что ему срочно нужен загранпаспорт для поездки в командировку не сильно проканал, не принято у нас в России ездить по производственным вопросам в компании жены и малолетних детишек. А вот доллары сошли за весомые аргументы. Очень недорого, буквально за триста «мертвый президентов страны-противника» вопрос был ускорен в максимальном режиме. По сотке за взрослого и полтиннику за ребенка.

Спасибо чутким людям, конкретно в данном случае Пётр был благодарен им за помощь в решении данного вопроса. Коррупция, это когда вымогают, когда такая помощь, это уже платная услуга — так он объяснил Лене в ответ на её отповедь по поводу хапуг-взяточников в погонах. Хотя да, бывают еще коррупционеры в рядах славной милиции.

В вторник совершенно случайно Фролов пересекся с Сашкой Лузгиным. Так вышло, что они припарковали машины по соседству перед зданием городской милиции. Пока Пётр с недоумением смотрел на трубу над крышей, Лузгин его заметил и подошёл от своей машины.

— Причет! Ты куда уставился?

— Никак не пойму, это у меня глюки такие качественные или впрямь на трубе гаишник стоит?

— Стоит, стоит. Надо чаще по Туле кататься, тогда будешь в теме.

Фролов облегченно выдохнул, не показалось. На трубе двухэтажного здания торчал на живой мент, а флюгер в виде гайца в форме, вытянувшего в сторону руку с жезлом.

— И что, он еще и крутится?

— Ага. Но его знаки не обязательны к исполнению. Если ты не летишь. Как сам?

— Нормально. Нашёл работу, гоняю по стране вагоны.

— Что за фирма? Иностранцы или наши?

— Всё сложно. — Фролову не хотелось обсуждать свою жизнь с бывшим другом. Опять же в самом деле непросто было понять, насколько его компания российская, когда там такой винегрет. Тем более, что сейчас сплошь и рядом предприятие зарегистрировано в России, а концы ведут в какой-нибудь оффшор, где «живут» собственники контрольного пакета акций.

— Пётр, ты чего, обижаешься? Пойми, ситуация сложная, надо было учитывать политические расклады.

— Да забей, Александр. Я не обижаюсь, не настолько мы близкие с тобой люди, чтоб я мог от тебя ждать какой-то помощи. Я в норме, работаю в Москве. Семья тут, я их по выходным вижу — отличный расклад. Ты ж сам говорил, мне прямая дорога в начальники цеха. Просто не уточнил, сколько по ней идти. Пока!

Он хлопнул по плечу Лузгина, не нашедшего, что сказать на такие слова, и ушел в УВД по своим важным делам. Паспорт сам себя не оформит. «Таких друзей за ухо и в музей!» — усмехнулся Пётр. Не было у него корешей, и не надо. Зато никому не должен, опять же не подведут в самый критический момент те, от кого помощи не ждешь.

В очередном кабинете ему сказали, что паспорта будут готовы в пятницу, заехать за ними может не он, а его супруга. А всего-то, еще один вечнозеленый полтинник затерялся среди бумаг на рабочем столе. Слава труженикам паспортной службы, не просыхающим ради удобства граждан!

В Туле чуть не все пути ведут через Советскую улицу. Настолько центровое место, что даже проспект Ленина — по идее главный в каждом советском, а теперь постсоветском городе, даже эта улица не настолько загружена. Еще чуть-чуть, и появятся пробки, честное слово! Времена за окошком «Нивы» странные, настолько, что Фролов свернул направо и припарковался около городской администрации. И одновременно областной тоже, бывшего обкома КПСС. Тула не Москва, но и здесь