Меня трясло от злости и несправедливости, а может, от страха, который я тщетно пыталась скрыть. В памяти резко встали описания расправы над первыми римскими христианами во времена Нерона – несчастных зашивали в шкуры оленей и выводили на арену, куда позже запускали тигров и львов. Толпа зрителей, занявшая Колизей, улюлюкала и гоготала, глядя, как женщин и детей рвут на части голодные хищники.

Кажется, я покачнулась, и Борат меня подхватил, тесно прижимая к себе. А потом у моего лица раздался знакомый жаркий шепот:

– Я надеялся, он не тронет тебя в память о сестре. Все так думали. Ты немного похожа на Марциллу. Такая же добрая и нежная, говоришь красиво и складно. Она часто плакала и бывала больна, и тогда он днями сидел у ее кровати, обещал исправиться. Потом она потеряла ребенка и совсем слегла. Фурий собрал лекарей, обещал им немыслимые богатства, лишь бы вернули цвет ее бледным щекам и прежнюю улыбку. Фурий очень ее любил.

– Отчего она умерла? Он ее замучил? Теперь и меня ожидает подобная участь.

Почему-то равнодушно принимала тот факт, что нахожусь в крепких объятиях Бората, рядом с ним было тепло и спокойно. Он сказал, что не желает мне зла, может, посоветует, как выскользнуть из дворца. Стоит попытаться…

– Помоги мне сбежать!

Солдат отрицательно покрутил головой.

– Тебя будут искать и найдут. Сделаешь только хуже.

– Но я не смогу долго терпеть такое подлое обращение…

– Нашлась царица! – вспылил Борат. – Подумаешь, приказали раздеться, с чего тут лить слезы?

– Ты, правда, не понимаешь или притворяешься?

Теперь я уже начала вырываться, но Борат не отпускал да еще вздумал читать нотации менторским тоном:

– Я давно за тобой наблюдаю, ты ведешь себя безрассудно, словно малое дитя. Может, ты богиня в обличье смертной женщины и в любое время можешь вернуться на небеса? У тебя десять жизней? Это неслыханно! Уличная актриса пытается учить Фурия, как лучше управлять Римом, планирует постройку нового акведука и приюта для брошенных детей. Неужели ты не видишь, что он играет с тобой, как волк с зайчонком?

Его забавляют твои проекты осушения болот и разбора свалок, но Фурий даже асса не хочет тратить на обустройство города, ведь тогда не хватит на игрища и духи. А когда ты предложила снизить налог на зерно, он в лицо тебе рассмеялся, помнишь? Я не пойму, ты настолько глупа? Даже Катон не решается говорить о налогах прямо…

– Пусти! Пусти меня!

– Нет, ты выслушаешь до конца все, что у меня на сердце! Цезарю надоело твое бестолковое щебетание… – Борат повысил голос почти до крика, сжимая мои плечи так, что я едва сдерживала слезы, – сегодня он показал тебе твое место, если не выучишь урок, последует новое наказание, ты этого хочешь?

– Но я же не знала, какой он на самом деле! Казалось, он слушает мои рассуждения, ему интересно, я лишь хотела подсказать, помочь, посоветовать…

Борат снова притиснул к себе, зарылся лицом в волосы на моей макушке.

– Слуги тоже потешаются над тобой и делают ставки, сколько еще недель Фурий будет терпеть возле себя блаженную дурочку, которая толком не знает ничего, кроме забавных песенок далеких стран. И как именно ты покинешь Палатин – завязанная в холщовый мешок или в коротком пестром платье для лупанара.

От такого признания у меня кусты со статуями поплыли перед глазами, я прекратила отпихивать от себя преторианца и тихо спросила, подняв к нему залитое слезами лицо:

– А ты? Что ты обо мне думаешь?

Он дернул верхней губой, поджимая нижнюю – с тонким шрамиком до подбородка, а сам мрачно глядел куда-то в сторону дворцовых построек.

– Я вижу, что ты не такая, как Мелина и эта… подруга ее, тебя не слепит золото, и ты не лезешь к цезарю в постель. Вроде бы всем желаешь добра, не лебезишь перед Катоном и Афесом. Может, дух милой Марциллы вселился в тебя, не желая расставаться с великим городом.

– Это вряд ли! – усмехнулась я.

Глаза Бората сузились, и на секунду мне почудилось, что в них так же как на далеком горизонте сверкнули молнии.

– А еще ты бываешь высокомерной и любишь посмеяться надо мной. Я же сказал, что не позволю такого, кто бы ты не была – богиня, сошедшая для забавы на землю или дочь царя далеких земель.

«Интересная версия, надо сейчас же ее развить!»

– Открою тебе секрет, Борат – я действительно дочь славного царя! Я росла в хрустальной колыбели и питалась амброзией, а потом меня выкрали злые духи и перенесли за множество киломе… гм… стадий в Италию. А ты знаешь, что Италия в переводе на язык моего народа означает «страна телят»? Скоту хорошо живется на ваших зеленых пастбищах. Чего не скажешь о некоторых слоях населения.

Кажется, Борат был немного огорошен тем, как ловко я переменила тему. Он судорожно сглотнул и немного ослабил хватку, отстраняясь от меня.

– Даже если говоришь правду, что такого в твоем высоком происхождении? В Риме полно знатных рабынь и шлюх из завоеванных поселений, есть царевны, которых держат в виде заложниц. Не думай, что здесь тебя ожидает особенное обращение.

– Но я не рабыня, и римляне не захватывали мою страну! Говорю же, я попала сюда по воле Сатурна, у меня секретная миссия… "правда, сама я о ней еще ничего не знаю…" И ты обязан помочь мне, солдат!

Он рассмеялся, запрокинув смуглое лицо к потемневшему небу.

– Ты принимаешь меня за глупца? Хочешь, чтобы я пал ниц и колени тебе целовал? По воле Сатурна… Да-да! Можешь рассказывать Фурию свои сказки, но Бората ты не проведешь.

Пришлось насупиться и упереть руки в бока, приняв самый грозный вид, на который я оказалась способна.

– Учти, мужчина, ты бросаешь вызов богам! Их посланница взывает о помощи, а ты грубишь. Ой!

Сквозь кусты мимо нас промчалось крупное животное, я инстинктивно подалась вперед и снова оказалась в руках гвардейца. Борат благодушно посмеивался над моим испугом, не упуская момента погладить мою спину и плечи своими большими ладонями.

– Это всего лишь газель, она безобидна. Их больше десятка в саду, недавно привезли из Африки морем.

Переведя дыхание, я локтями уперлась в жесткую кирасу солдата.

– Ты очень удивишься, но я знаю, что такое газель. Бегемотов здесь нет, случайно? Я бы посмотрела.

– Слышал о таких водяных тварях, их еще называют речными лошадьми, хотя не думаю, что кто-то осмелится прокатиться. Нет, Фурий предпочитает обычных легконогих скакунов и кровожадных хищников,