– С нами, где ж ему быть? Он говорит, что характер повреждения у новой жертвы мало чем отличается от характера повреждения, обнаруженного накануне у Рыжова. Короче, Леня считает, что этого парня угрохал тот же самый тип, пробил висок кулаком.

Веня чертыхнулся.

– Опиши убитого!

Евсеев замялся.

– Ну… обычный парень, среднего роста, вихрастый…

– Худой?

– Кто?

– Убитый парень, говорю, худой?

– Да, нет… обычный.

– Рыба!

– Какая еще рыба? Вы что там с Лысенко, козла забиваете?

– Да нет, Дима, домино тут ни при чем! А вот по поводу забить… По моему мнению, парня, которого вы сейчас осматриваете, зовут Василий Карпов. А кличка у него – Рыба! А почему спрашивал, худой или нет? Потому что у Рыжова и этого Рыбы был еще один дружок, некий Валерий Вавилов по кличке Гвоздь. И что-то мне подсказывает, что этого Гвоздя вполне могут, как ты сказал, забить. Причем по самую шляпку.

Часть третья. Антоша

Глава первая

После встречи с Желудем, в ходе которой Зверев понял, что узнал нечто такое, что, безусловно, может помочь в поиске банды псковских фальшивомонетчиков, он двинулся в массы и целых три дня посвятил общению со своей «агентурой». Он прошел по самым злачным местам своего любимого города: рынкам, барахолкам и мало кому известным притонам, где сумел встретиться и пообщаться со своими, так сказать, старыми и весьма полезными «приятелями».

В итоге он встретился и пообщался с Горшком, Морганом, Толиком Носатым, Юлой и еще доброй дюжиной представителей не совсем законопослушного, но и не отъявленного криминального контингента старинного русского города Пскова. Со всеми этими, так сказать, «приятелями» Зверев пообщался с пристрастием, но без особого успеха. Что очень огорчило Зверева, и он уже снова стал подумывать о Кисловодске и даже пару раз доставал из кармана скомканные накануне билеты. Однако Зверев решил, как всегда, просто не сдаваться и мысленно прокручивал в голове услышанное и подводил итоги своих пока весьма нерезультативных поисков.

Горшок, плюгавый барыга из Любятово, которого Зверев пару раз взял с поличным, но пожалел и не стал привлекать к ответственности, ничего не смог рассказать про Бубона. Фармазонщик Леша Моргунов, он же Морган, выдал много разного и вроде бы существенного, но тоже не сказал ничего по интересующей на данный момент Зверева теме. Форточник Толик Носатый, он же Анатолий Ухватов, тоже клялся и божился, что ничего не знает ни про Бубона, ни про подпольные цеха, где производят фальшивки. А Юлия Кузина по кличке Юла, в прошлом «ночная бабочка» и воровка, вроде бы вставшая на путь исправления, вовсе заявила Звереву, что теперь она честная и порядочная женщина, устроилась на работу и скоро выходит замуж, поэтому с недавних пор больше не знается с местным криминалитетом и помогать Звереву впредь не желает. Одним словом, потратив целых три дня на поиски фальшивомонетчиков, Зверев, злой как собака, к вечеру третьего дня явился домой, поставил варить макароны и, разбив на сковороду пару яиц, устроился курить у окошка. В этот момент зазвонил телефон, и Зверев, загасив окурок, нехотя снял трубку.

– Пал Василич… родненький, это я – Петя. – Зверев узнал голос Желудкова. – Нужно бы встретиться, похоже, у меня для вас кое-что есть!

Зверев ощутил, как кровь тут же прилила к вискам, и коротко спросил:

– Где и когда?

– На нашем старом месте за мостом у водокачки. – Желудь говорил тихо, его голос подрагивал. – Я буду на месте через полчаса, но времени у меня немного, поэтому вы уж поспешите.

Зверев посмотрел на часы.

– Понял, буду!

Павел Васильевич бросил трубку и с грустью посмотрел на недоваренные макароны. Задумавшись лишь на пару секунд, Зверев решительно выключил газ и, подхватив шляпу и плащ, выскочил из дома.

* * *

Спустя час на набережной…

Миновав мост, Зверев спустился к реке, прошел вдоль берега чуть более километра и углубился в заросли. Пройдя еще с полкилометра, миновал насосную станцию и наконец-то добрался до нужного места.

Здесь, в паре сотен метров от реки, в окружении еще голых осин и уже зеленеющих зарослей лещины, возвышалась облезлая водокачка из красного кирпича. Тут же неподалеку была установлена неказистая деревянная скамейка с поломанной спинкой, на которой уже сидел Петя Желудков, нервно смоля папироску. На этот раз бывший осведомитель Зверева выглядел не столь презентабельно, он был бледен, руки Пети подрагивали.

– Ну, рассказывай, зачем звал. – спросил Зверев. – Неужели узнал что-то про Бубона?

Петя опасливо огляделся:

– Нет, но тут на днях я снова с Хрящом встретился!

Зверев хмыкнул.

– Ты же говорил, что он из города свалить хотел.

– Хотел, да не свалил, чтоб ему пусто было!

– А чего не уехал… передумал?

Петя тихо выругался.

– Не дали ему уехать!

– Кто?

– Те, с кем ни ему, ни мне лучше бы не встречаться, – люди Анжуйца!

Зверев подсел ближе и тоже посмотрел по сторонам.

– Не понимаю. Анжуец же в Москве…

– Он да, а вот его касатики зачем-то вдруг объявились.

– Так. – Зверев задумался. – Если Анжуец собрался прокрутить дело с фальшивками, значит, сюда прибыли его курьеры…

Петя фыркнул и снова огляделся по сторонам.

– Эти не курьеры, уж это точно!

– А кто же?

Желудь вдруг затрясся и сглотнул.

– Эти ребята явно по-мокрому работают. Один из них тот самый Птаха…

– Про которого ты мне накануне рассказывал?

– Он самый!

Зверев нахмурил брови и стряхнул пепел под ноги.

– Так, давай по порядку. Где ты встретился с Хрящом? Ты же говорил, что не знаешь, где его искать.

Желудь снова скуксился.

– Хрящ сам меня нашел, Я с работы возвращался, а этот упырь подкатил в тихом переулке и вцепился как клещ. «Стой, – говорит, – дело есть!» Такого форсу напустил, а сам трясется как лист осиновый. В сторонку отвел, потом говорит: «Мне информация нужна. Ты у нас в курсе многих дел, так что поможешь мне человечка одного найти!» Я поначалу послал его по матушке, говорю, мол, завязал я и теперь не при делах, а он ни в какую. «С огнем играешь, Желудь! Ой, смотри у меня, доиграешься, – говорит. – Делай дело, не то хуже будет!» Я ему – вали, чихал я на твои угрозы, а он, сучонок, оскалился и пальцем мне грозит. Ты, говорит, Желудь, не думай, что соскочить смог. Думаешь, остепенился, бабу себе нашел… на работу устроился, и все на этом? Нет, корешок, не выйдет. Не найдешь мне человечка, так я тебе устрою… Да-да… Я ему: «И что же ты мне сделаешь?» «Шепну, –