– Что значит передумал? – запротестовала «Луиза Брукс». – Мы же обо всем договорились!

Когда Тимофей повернулся и пошагал в сторону ворот, женщина крикнула ему вслед:

– Да подождите же! Ну, хорошо, я согласна добавить еще сто…

Не оборачиваясь, Тимофей пробубнил себе под нос:

– Вот же дрянь…

Когда Тимофей буквально выскочил с рынка и двинулся в сторону сквера, он впервые обернулся. Сердце тут же сжалось, потому что Тимофей увидел шагающего за ним Зверева. Их глаза встретились, и Тимофей увидел в глазах майора немой укор. Тимофей скривил глуповатую рожицу и кивнул. Майор сбавил скорость и глазами указал на соседнюю улицу. Тимофей втянул голову в плечи и двинулся в сторону парочки заброшенных домов-«сталинок».

* * *

Они стояли возле какого-то сарая, вокруг валялся мусор и пахло бензином. Зверев был спокоен и суров, он курил и смотрел в сторону, а Тимофей скрежетал зубами, напрягал скулы и тоже хотел засмолить папироску, но не решался вынуть пачку и спички из внутреннего кармана пиджака, где помимо них лежали серьги и кулон, полученные от Вити Битюка.

– Ну и чем ты сегодня торговал? – наконец-то поинтересовался Зверев.

– Сегодня ничем! Просто к Вальке ходил, ну, ты ее знаешь, та, что старьем всяким торгует. Хотел ее сапоги на реализацию отдать. Мне тут один знакомый добротные сапоги отдал, а я никак их сбыть не могу. У меня дел сейчас невпроворот, а товар залежался. Вот я и решил…

Зверев не дал Тимофею договорить:

– А барышне в «таблетке» не пробовал свои сапоги залежавшиеся толкнуть?

– Какой такой барышне?

– Той, которой ты цацки свои втюхивал!

Тимофей побледнел, значит, Зверев все видел и юлить больше не имело смысла. Он все-таки достал из кармана пачку, раскурил папиросу и вслед за этим достал из того же кармана серьги и кулон.

– Прости, Пал Василич! Бес попутал. Битюг эти цацки принес, а я не удержался…

– Битюг, говоришь? Ну-ну… – Зверев сделал паузу.

– Пал Василич, ей-богу, бес попутал…

– Ладно! – Зверев хитро прищурился. – За кулон и серьги, что ты той дамочке предлагал, мы потом поговорим, а сейчас мне про другого своего поставщика скажи… Тоха Хрящ… Ты же с ним, как я знаю, тоже дружбу водишь.

Тимофей тут же оживился.

– Так вас Хрящ интересует! Ну да, имел я с ним дела… то есть когда-то имел.

– Горшок! Не пудри мне мозги, а отвечай быстро и без запинки. Когда с ним в последний раз виделся-общался?

Тимофей надул щеки, огладил свои жидкие волосенки и шмыгнул носом.

– Был у нас намедни разговор. Был, скрывать не стану.

– О чем базарили?

Тимофей фыркнул:

– Да если бы я знал…

– Про Гошу речь велась?

Тимофей хмыкнул и покачал головой.

– Так вы о том и сами уже знаете. Да… Ну вы и… – Тимофей закашлялся.

– Знать чуть больше, чем прочие, это моя работа, – сухо и без пафоса отрезал Зверев. – Говори про Гошу!

– А чего говорить? Встретились с Хрящом, он спросил, не слышал ли я про этого самого Гошу. Гоша этот вроде бы из столицы прибыл. Больше про него Хрящ ничего не сказал. Спрашивал, что люди говорят, не знаю ли я о нем чего. А я и в самом деле ничего про этого Гошу не знаю…

– Точно не знаешь?

Тимоша чиркнул ногтем по горлу.

– Век воли не видать!!!

– А про Птаху и Дуплета слышал?

Тимофей вытер вспотевший лоб ладонью.

– А это кто?

– Ладно! А про Анжуйца что скажешь?

– Анжуйца? Так… так это же какой-то московский… Погодите…

– Ладно, я понял! – Зверев приблизился, щека его дернулась, а Тимофей прекрасно знал, что это плохой признак.

– Честное слово, про Анжуйца знаю мало! О… так вроде бы знаю то, что Хрящ с ним в Карлаге срок отбывал. Точно!

– Ладно, оставим пока Анжуйца в покое. Ты мне лучше про Хряща скажи. Что за фрукт и на что его поддеть можно.

Тимофей вдруг почувствовал некоторое облегчение и подумал, что если Зверева интересует Хрящ, а вовсе не купленные Тимофеем у Вити Битюка цацки, то это очень даже упрощает дело.

– Так, выходит, вам нужно Хряща прижать?

Тимофей хитро прищурил глазки, Зверев это заметил и сдвинул брови.

– Ну?!

– Если все так, то вы по адресу, товарищ майор!

– Давай уже без предисловий. Рассказывай, а то я и впрямь не стану с тобой церемониться и все твои карманы вытрясу. И если что найду…

– Да понял я, понял! – Тимофей чуть не выронил папиросу и тихо рассмеялся. – Ну и фартовый же ты мужик, майор Зверев!

– Ты это к чему?

– А к тому, что обратился ты по адресу, потому как раз есть у меня в запасе одна интересная история, да как раз такая, от которой у этого сучонка Ананьева тут же живот сведет…

Глава третья

В этот день с самого утра Антоша Ананьев не находил себе места. Он нервничал, то и дело смотрел на свои пальцы, которые сегодня почему-то подрагивали. Он обошел все известные ему «загашники», пообщался с дворовой шпаной с улицы Некрасова, заглянул в пивную на Интернациональной и в пельменную на Чеховской, где сумел отыскать нескольких своих старых знакомцев. Всех их, как и некрасовских мальчишек, он без предисловий расспрашивал, не знают ли они о появившемся в городе московском «гастролере» по кличке Гоша. Результаты опросов были удручающими: все его приятели только пожимали плечами, предлагали выпить по старой дружбе, задавали кучу глупых вопросов, что изрядно бесило напряженного, как перетянутая гитарная струна, Антошу. Окончательно истоптав ноги, Хрящ решил использовать свой основной козырь и отправился на местный хлебозавод. Здесь он без особого труда отыскал Петю Желудкова.

Увидев, как из пекарни в белом фартуке, перепачканном мукой, скрючившись и вытирая руки о штаны, вышел хмурый, как ночь, Желудь, Хрящ придал себе молодцеватый вид и расправил плечи.

– Ну что, корешок? – ощущая собственное превосходство, Антоша смачно сплюнул себе под ноги. – Что скажешь за Гошу? Узнал что-нибудь? Часики-то тикают!

Желудь на удивление казался спокойным. Антоша, заметив это, оскалился и снова почувствовал дрожь в пальцах. Видя, что Желудь смотрит на его ладони, Антоша сунул руки в карманы. Желудь хмыкнул, втянул ноздрями воздух и, оглядевшись по сторонам, процедил сквозь зубы:

– Узнал!

Хрящ аж затрясся от возбуждения.

– Что? Узнал? Так давай…

– Не здесь и не сейчас, – сказал, как отрезал, Желудь.

– Да ты что… – Хрящ не договорил, потому что Желудь с силой дернул его за рукав и зыркнул таким недобрым взглядом, что Антоша отпрянул.

– Рот закрой! – процедил Петя сквозь зубы. –