где смертоносные приспособления, подобные тем, в котором он находился, проносились мимо, двигаясь в противоположном направлении. У него не было другого выбора: он мог смотреть только налево, на Анну.

У нее, очевидно, не было проблем с подъемом на высоту, она активно осматривала окрестности.

— Вон там «Гавань героев», так что это уродливое квадратное здание, должно быть, является аттракционом «Месть суперзлодея». — Анна сделала паузу. — О, посмотри! Маяк! Могу поспорить, что это отличное место для просмотра фейерверков.

— «Небесный маршрут» закрыт по ночам.

— Что? Почему?

Иэну было интересно, почему его не отключили вообще, навсегда.

— Из-за дыма от фейерверков.

— Верно! — Анна записала что-то в блокноте. — И все же мне интересно, можно ли каким-нибудь образом воспользоваться фуникулером для осмотра окрестностей? Может быть, его снова откроют после того, как закончится фейерверк, чтобы люди могли видеть огни парка под этим углом? Или, может быть, в качестве особого мероприятия по вечерам, когда нет фейерверков?

Она передвинулась на скамейке, чтобы посмотреть за борт, отчего кабина слегка покачнулась. Иэн стиснул зубы, а его желудок скрутился в узел.

— Это впечатляюще!

«Сосредоточься на Анне. Сосредоточься на Анне. Сосредоточься на Анне».

Солнечный свет, когда он не играл в прятки с облаками, превращал ее локоны в золото и создавал вокруг ее головы корону. Ее щеки раскраснелись, глаза сверкали, когда она показывала ему интересные для нее вещи.

Иэн пересчитывал веснушки на ее правой щеке. Это была задача, которая требовала большой концентрации и отвлекала его от мыслей о том, где и как высоко он находится. Внезапно он заметил, что кабина раскачивалась из стороны в сторону гораздо сильнее, чем обычно, и больше не двигалась вперед. Фуникулер остановился, и кабины зависли в воздухе. Он так и знал, что лучше не ехать по «Небесному маршруту»! Ему следовало настоять на том, чтобы Анна поехала одна, а он мог бы пойти пешком.

Анна повернулась к нему:

— Интересно, почему мы остановились? Возможно, на одной из посадочных станции кому-то стало плохо.

Иэн резко кивнул. Он боялся, что его голос задрожит, если он начнет говорить.

Ветер усилился и заставил Иэна сильнее схватиться за края скамейки и зажмуриться. Когда он снова открыл глаза, то обнаружил, что Анна с беспокойством смотрит на него.

— Все в порядке?

Он снова кивнул.

— Почему я тебе не верю?

Иэн пожал плечами. Чтобы избежать ее проницательного взгляда, он достал телефон. Возможно, отдел управления парками знает, как долго будет стоять аттракцион.

Сигнал связи отсутствовал.

Его горло сжалось, и ему было трудно глотать, хотя рот пересох и требовал влаги. Его ладони стали липкими. Кабина была не застеклена, воздух был свежим и прохладным, но его легкие не могли получить достаточно кислорода. У него закружилась голова.

* * *

Анна посмотрела на Иэна. Если она не ошиблась, а она совершенно точно не ошиблась, он сильно побледнел. Она также заметила, что его руки судорожно сжимают края сиденья. Она придвинулась ближе к нему, ее левая нога не коснулась его правой ноги. Она тоже чувствовала легкое головокружение, но от того, что она была так близко к нему. Им обоим не следовало терять сознание.

— Это высота, или тип транспортного средства, или и то и другое? — спросила она.

— Что ты имеешь в виду?

— Ты плохо выглядишь.

— Я… — Он сжал губы и замолчал.

Она ждала, прижимая свое колено к его ноге, чтобы он чувствовал, что она здесь.

— Мне не нравится, когда меня подвешивают в воздухе.

Возможно, ему не нравилось проводить время в небе, но она наслаждалась прикосновением его бедра и его плеча, когда он наклонялся к ней.

— Я ценю, что ты пошел на это ради меня, несмотря на твое явное отвращение к таким путешествиям.

— У тебя болят ноги.

— Да, но ты меня предупредил. Ты мог бы сказать: «Я же тебе говорил» и продолжить марш через парк. Мне нравится наш нынешний вынужденный перерыв, но мне жаль, что тебе это не доставляет удовольствия.

— Все будет хорошо, Анна.

Ветер усилился. Кабина слегка покачнулась, но этого было достаточно, чтобы выражение лица Иэна снова замерло.

— Я уверена, что мы начнем двигаться в любую секунду, — предположила она.

Иэн молча кивнул.

Анна уставилась на свои босоножки. Дурацкая обувь. Она знала, что они непрактичны. Но в них ее ноги выглядели невероятно.

В динамике над головой раздался какой-то звук и заставил Анну подпрыгнуть, отчего кабина начала раскачиваться в воздухе.

— Извини! — воскликнула она.

— Пожалуйста, оставайтесь на месте и не выглядывайте из кабин, — сказал голос из динамика. — Мы испытываем технические трудности. Движение возобновится в ближайшее время.

Она повернулась к Иэну:

— Мы скоро поедем.

Иэн покачал головой:

— Нет.

— Почему нет?

— В сообщении говорилось, что им нужно больше времени, чтобы исправить все.

— Откуда ты это знаешь?

— Термин «технические трудности». Это код для операторов аттракционов, чтобы они могли успокаивать гостей, не вызывая тревоги.

Анна моргнула.

— Разумно.

Иэн пожал плечами:

— Во всех парках есть что-то подобное.

Очередной порыв ветра, более сильный, чем предыдущий, пронесся по открытой кабине. Небо, которое буквально недавно было ясно-голубым, теперь было полно рваных облаков.

— Я думаю, приближается буря, — сказала она и сразу же пожалела о своих словах.

Он взглянул на небо. Его лицо было таким же серым, как и облако прямо над ними.

Анну не пугало раскачивание кабины, это даже забавляло ее.