покормить? У тебя в корзине одна трава.

— Ты же не думаешь, что лису кормлю я? — возмутилась Онция. — Фу! Арамз поймает для нее… кого-нибудь. Или просто возьмет мясо на кухне.

Дорожку к крошечному зверинцу тоже очистили заранее, дабы ни одна из девочек Лю Дэбрэ не застудила ноги.

Подозрения Тани подтвердились: сидящая в клетке лиса демонстрировала все признаки нездоровья. Татьяна сразу вспомнила передвижные зоопарки: запах больных тел, тусклые глаза, редкая шерсть.

— Я повяжу ей на шею бантик, — просюсюкала перед клеткой Онция. — Только пусть Арамз ее сначала вымоет. Фу! Фу! Она плохо себя ведет, эта лиса!

— В смысле? — нахмурилась Таня.

Пленница сидела, наклонив голову и наблюдая за девушками с выражением полной обреченности. Между десен просачивалась кровь. Возможно, зверь пытался грызть прутья клетки.

Сестра немедленно возмутилась, убрав от лица надушенный платочек:

— Но Тьяна! Я же не могу сказать, что она воняет! Это неприлично! В высоком обществе не принято так выражаться!

— А в высшем обществе принято… — Таня нехорошо прищурилась, ее терпение подходило к концу, — издеваться над беспомощным зверьем?!

— Что ты делаешь?! — растерянно выдохнула Онция.

— Выпускаю лису на волю! Туда, где ее дом!

Таня распахнула клетку. Узница не заставила себя долго уговаривать: быстрой тенью скользнула на пол и устремилась к открытому входу.

— Немедленно ее поймай! Я хотела ей помочь! — орала Онция. — В лесу живут хищники, там бродят охотники! Она жила бы у меня на всем готовом! Нужно было просто ее вымыть!

— Нужно просто иметь голову на плечах! — проорала Таня. — И понимать, что такое свобода! Тебе было бы приятно, если бы тебя заперли в клетке и украшали бантиками?!

Сравнение, конечно, получилось так себе. Бантики Онция весьма уважала. Тем не менее она прекрасно поняла сестру, не нашла, что ей ответить, и громко взвизгнула:

— Мама́! Тьяна меня обижает!

Корзинка была брошена на земляной пол сарая, Онция убежала в слезах. Таня, ворча, обошла остальные клетки и покормила кроликов, свинку и ослика.

— Я все слышал! — заявил Труэль. — Странное все-таки колдовство. Моргата лишила вас воспоминаний, и это понятно. Но что за необычные… воззрения она вместила в ваш ум взамен?

— Никакая Моргата меня не заколдовывала, — призналась Таня.

— Но…

— Это все моя подруга Кира и ее книжная магия. Я потом все расскажу. Онция говорила о василиске. Но я не вижу тут никаких необычных зверей.

— Скорее всего, чудовище там, — Труэль указал на лестницу, ведущую в верхнюю часть сарая, где располагались окна. — Мои познания в области волшебных животных далеко не распространяются, но я слышал, что василиски любят солнечный свет.

— Странно, — пробормотала Таня, поставив ногу на первую перекладину. — Они же порождения Тьмы… или как у вас говорят? Ну… вроде драконов или гарпий.

— О нет, — маг беспечно махнул рукой. — Драконы, гарпии, грифоны, василиски – наши магические помощники. Интересно, откуда у Этелии такая редкая зверушка?

— Выясним, — пообещала Таня, начав карабкаться на чердак.

Глава 9

На чердаке Таня увидела еще одну клетку. В ней сидело странное существо – петух с перепончатыми крыльями, змеиным хвостом и зеленой чешуей на всем теле, кроме головы и шеи. Василиск с подозрением уставился на непрошеную гостью, и Татьяна запоздало вспомнила, что в мифологии твари сии замечены в не очень благих деяниях.

— Э-э-э… а это безопасно – вот так запросто к нему приближаться? — осведомилась она, попятившись. — Говорят, они ядовитые и… глазливые, людей в камень умеют превращать.

— Враки, — пренебрежительно заверил ее Труэль. — Руки-ноги под клюв подставлять не советую, а взгляда сей мелкой особи хватит разве что на крысу. Или ласку. Вон, кстати, одна валяется. Видно, приняла за петуха и поплатилась.

В углу и впрямь покоился окаменевший трупик какого-то зверька. Проверять лично, к какому виду относится жертва василиска, Таня не стала – поверила на слово магу.

— Онция говорила, это редкий вид, — вспомнила Татьяна, на всякий случай отодвигаясь подальше от клетки.

— Домашние василиски редки, — подтвердил Труэль. — Я случайно услышал на балу, как одна дама рассказывала о своем василиске, мол, не вонюч, к туалету приучен, однако жрет много и яйца нести не желает.

— Яйца? — засомневалась Таня. — А он разве не самец? Петух же!

— Позвольте подчеркнуть, это он сверху петух, — резонно заметил маг, — а снизу не пойми что за птица.

Татьяна еще немного поразглядывала странное существо и приготовилась уже спуститься вниз, когда дверь амбара глухо стукнула. Таня решила, что ябеда Онция привела Этелию на «следственный эксперимент», но это была Синди. Девушка осмотрелась и прислушалась. Татьяна уже стояла за деревянной опорой, увешанной сушеными травами – при виде младшей сестры сработал рефлекс.

Золушка чем-то пошуршала, поскрипела и полезла наверх.

— Как вы сегодня, господин Лиски? — услышала Таня из укрытия. — Хорошо ли почивали? Сегодня полночь, не забыли? Очень надеюсь, вы, как обычно, одарите меня своим благословением. А пока подкрепитесь крысиной тушкой.

Раздалось громкое благодарное чавканье, и Таня скривилась. Василиск раздирал крысиный трупик в клочья, и несколько капель крови брызнули на пучки трав. Татьяна решила, что, пожалуй, больше не будет пить чай с мятой.

Проворковав слова прощания, Золушка ушла.

— Какие еще благословения в полночь от василиска? — недоуменно проговорила Таня, спустившись и отряхнув сено с костюма для пробежек.

— Так придем и выясним, — с энтузиазмом предложил Труэль.

— Угу, — Татьяна двинулась по дорожке, ворча на ходу, — ты-то в зеркале, а мне и прилететь может. Странные у Золушки связи и питомцы. Не нравятся мне ее секреты. Но я, конечно, приду.