— Не напомните мне, матушка, почему мы покинули наш дом в этот прекрасный день? — процедила сквозь улыбку я. Родительница, одарив меня тяжелым взглядом, уже явно собиралась вдобавок отчитать, но подпрыгнув на очередной кочке, только коротко ответила:

— Бал!

Хмыкнув, я помолилась всевышнему, чтобы эта дорога как можно быстрее закончилась. Выглядывать в окно было страшно. Когда мы приехали, облегчённо выдохнули все и без особо энтузиазма вышли из кареты — бальный настрой успел развеяться.

Вот что значит — малый бал, подумала я, окинув взглядом пустое пространство у дома виконтессы. Не было очередей из экипажей, не было людей на подъездной дорожке, и уж тем более лениво толпящихся кавалеров на входе. Нас скромно встретил лакей, забрав приглашения и проводив в залу. Что ж, могу сказать, хозяйка вечера имеет весьма неплохой вкус. Внутри всё обставлено просто и в то же время с достоинством. Не было аляпистых портретов от именитых художников империи, как это сейчас модно делать среди младшей аристократии, или длинных ковровых дорожек с магическим покрытием в стиле «зимняя поляна» или «горный хрусталь», частенько дававших сбой и бывших причиной как травм, так и просто мелких неприятностей. Да-да, Замире как-то не повезло — подобная дорожка в доме её подружки сломалась, покрывшись острыми шипами. Сестрёнка тогда не пострадала, а вот её любимое платье зацепилось роскошным подолом за шип и порвалось. Это была редкая ткань, её не производили в нашей империи: плиссированный шелковый материал, цветовая гамма плавно переходила из оранжевого в белый, из золотого в серебряный или из цвета морской волны в фиолетовый. В общем, уникальная вещь, восстановить которую так и не смогли, только лишь слегка изменили фасон платья, прикрывая изъян. Естественно Зами после этого случая больше ни разу не надевала свой наряд и целый месяц ходила «в трауре».

Виконтессу мы нашли в зале. Она беседовала с четой Бэтисовых, и судя по выражениям лиц последних, по привычке своей сунула нос куда не следует. Лилит и Гёрг Бэтисовы были супружеской парой средних лет, обанкротившиеся бароны, которые держатся на плаву как могут. В целом это наименьшая из бед у них. Главной проблемой в их семье было бесплодие. Я не знаю подробностей, да и в высшем свете больше баек, чем правдивых историй, но что точно ясно — завести ребенка они не могут вот уже десять лет. Безуспешно посетили лекарей, врачевателей и даже магов. Бэтисовы хорошо держатся и не показывают свое состояние, а такие как хозяйка вечера только и делают, что давят на больную рану.

— И эти здесь, — тихо фыркнула матушка. — Я думала, что у виконтессы Мироу вкусы куда лучше.

Я укоризненно посмотрела на мать. Пожалуй, отличалась она от самой виконтессы лишь тем, что большую часть своих мыслей не озвучивала. По крайней мере в лицо людям.

— На их месте в любой момент может оказаться каждый, — добавила шепотом. — В том числе и мы, матушка.

В ответ меня удостоили укоризненным:

— Не говори чепухи, дорогая.

А после, потеряв к разговору всякий интерес, радостно прощебетала:

— Девочки, вы только посмотрите, кого сюда пригласили!

Проследив за её взглядом, я заметила стремительно приближающегося к нам Квэнтина Свифта, а за ним и его родителей — Мэри и Дэниэля Свифтов.

— Квэнтин! — расплылись тут же в улыбке сестры, Замира особенно. Да и сама родительница была рада не меньше.

— Эмили, Джул, Замира, — одарил он нас всех по очереди улыбкой. — Леди Оллин, — склонился почтительно парень. Матушка протянула руку для поцелуя. — Я очень рад вас видеть!

— Мы тоже рады, — добродушно ответила мама. — Вы здесь проездом?

— Да, — подошла к нам леди Мэри. — Недавно вернулись из Виндарга, узнали, что открылся бальный сезон, и решили немного задержаться, — вежливо кивнула головой она. — Здравствуй, Оллин. Как ты? Я только узнала про Адлера. Мне безумно жаль…

Матушка не была бы матушкой, если бы тут же не сориентировалась и не приняла опечаленный вид.

— Здравствуй, дорогая. Да, Адлер решил покинуть нас с девочками.

— Это так ужасно, — сочувствующе сжала она руку матушки.

Не знаю, к чему бы привел весь этот маскарад, но нас перебил звон. Хозяйка вечера постучала ложкой по хрустальному фужеру, привлекая к себе наше внимание, и началась вступительная речь, в которой обязательно прославлялась Императрица, позволившая нам такую роскошь, как балы. Следом посыпались благодарности тем, кто почти нас своим присутствием и, конечно же, пожелание хорошо провести время. Всё это заняло добрых полчаса, успев откровенно наскучить большей половине присутствующих. Мой бальный настрой испортился окончательно.

Стоило виконтессе объявить вечер открытым, как началось движение. Дамы разбрелись по кучкам у диванчиков, мужчины оккупировали игральные столы и стойки с напитками. Музыканты заиграли что-то легкое и непринужденное, и совершено не танцевальное. Зами тут же повисла на руке Квэнтина и увела его за собой, весело что-то щебеча. Друг при этом старался улыбаться и делать вид, что так же рад её видеть. Все дело в том, что в детстве Замира была влюблена в него. Она постоянно бегала за нами, не давая проходу. Да и сама Замира постоянно утверждала, что когда вырастет, то обязательно выйдет замуж за Квэнтина. Конечно, моего друга такое совершенно не устраивало. Пару раз мы едва не попадались на своих шалостях из-за неё. Помню, однажды мы с ним решили убежать от навязчивой Замиры и забрались на одну из яблонь, росших в саду. Я рассчитывала, что сестра не полезет. Но она оказалась упрямой, и в конечном итоге умудрилась упасть и сломать руку. Как мне тогда от матушки досталось.

Был еще случай, когда мы захотели сходить на озеро и поплавать. Но делать это без сопровождения взрослых категорически запрещалось. Мы с Квентином обсудили, как это лучше сделать, а сестра услышала и обо всем доложила родителям. Я же в отместку разрезала несколько шелковых лент, так любимых ею. Да, мы с Замирой с самого детства не особо ладили. С Джулией в этом плане было намного проще. Она обычно утыкалась в книги или играла сама с собой. А младшая была просто занозой. Её ревность порой доходила до самодурства.

Как-то на ярмарке, проходившей у нас ежегодно, она подралась с девушкой, к которой проявил интерес Квэнтин, и потом неделю ходила с синяком под глазом. Папа в этой ситуации лишь улыбался и качал головой, а матушка постоянно хваталась за сердце, стоило взглянуть на младшую дочь. Конечно, со временем Замира успокоилась и перестала постоянно преследовать нас. Но враждовать мы от этого меньше не стали.

Родители Квэнтина увели матушку, найдя кучу тем для разговора. Ведь в самом деле, мы не виделись добрые восемь лет. А Джул скромно пристроилась где-то в сторонке. Я не заметила, как осталась одна. Окинув взглядом залу, выбрала, к кому бы мне присоединиться в компанию и поплелась к группе знакомых мне девушек. Короткий момент приветствия, парочка настороженных взглядов из-за серебристых прядей, и вот уже все потеряли ко мне интерес, принявшись за бурное обсуждение принятых нововведений в моде Императрицей. И главное на что! На рюши!