Шрифт:
Закладка:
Интересно, кому эта зефирка дает попробовать свои сладости еще?
Нехорошо так зажгло в груди, но Лев списал это на изжогу после дегустации ромовой бабА. Весь урок старался не смотреть на Лауру, настраивая себя на то, что между ними был всего лишь секс. Хороший, страстный, но всего лишь секс. Поговорил с Никой, утвердился в своих умозаключениях еще больше.
Но стоило так не вовремя выглянуть в окно, как снова она и снова с новым мужиком.
– Вот зараза.
– О чем ты? Или о ком?
– О рыбе, которая не клевала.
– А я о сладостях. Видел твою зефирку, дал пару дельных советов, как стать еще слаще для нашего строптивого Льва.
– Чего? Совсем рехнулся?
– Это ты сейчас как дурак сопротивляешься, а потом «спасибо» скажешь дяде Гене.
– Могу сказать сейчас, но только чтобы дядя Гена от меня отстал.
– Нет, так не получится, я просто обязан тебя женить в этом году.
– Орехов, ты себя для начала жени, ты, так-то, старше меня, а все еще шастаешь по рыбалкам, охотам и саунам с дачами. Представляю, чем ты там занимаешься, точно не рыбалкой и охотой.
– Зависть, Лева, плохое чувство.
Корнеев посмотрел на друга, Орехов вальяжно восседал в кресле директора ресторана, чесал бороду, что-то черкал в блокноте и с отвращением смотрел на густую массу в высоком стакане. Орехов все еще худел – с переменным успехом, срываясь на высококалорийные продукты.
– Ой, да больно надо.
Лев проводил взглядом выезжающее с парковки такси, которое увезло его зефирку в неизвестном направлении. Да и пусть едет, лишь бы с глаз долой, когда ее нет рядом, как-то свободнее, мысли ясные, нет этих эротических картинок, которые, как миражи, постоянно всплывают в сознании.
– Правильно, тебе не надо, ты у нас парень без всплесков эмоций, постоянный, скучный. И жизнь у тебя в столице скучная, ну, если не брать в расчет последние события, хоть кому-то врезал, как мужик.
– Это с чего ты взял, что моя жизнь скучна? – Льва задело сказанное другом.
– А то нет? Питаешься правильно, в спортзал ходишь по расписанию, по субботам бассейн и секс с тренером. Господи, какая скука, да я бы вздернулся через день, а ты так живешь много лет.
– Это называется дисциплина.
– Это называется тоска. А поехали на дачу, баньку затопим, шашлычка замутим, возьмешь секси-зефирку, я рыжую. Карина! А ну, зайди!
Рыжая Карина коротких белых шортах появилась как по щелчку пальцев, улыбнулась.
– Ген, прекращай, никто никуда не поедет, за тебя не скажу, но я пас, у меня курсы, у меня дела.
– Извини, Карина, не судьба, можешь идти.
Девушка пожала плечами, вышла, виляя бедрами.
– Ты невыносим, Орехов.
– Это все мой животный магнетизм. Я же не виноват, что бабы сами липнут, как пчелки на сладкий мед, – Гена громко заржал, откинул блокнот. – Так и что у тебя за дела?
Корнеев не ответил, дел действительно было много, но все в столице, и все требовали его непосредственного участия, но физически он сейчас там быть не мог. А вот все мысли снова начала занимать Лаура и ее отъезд с веником хризантем в неизвестном направлении.
– Меню новое хочу составить.
– В середине сезона?
– Почему нет? Хочется чего-то сладенького добавить. Может, пирожное какое или торт, – Геннадий загадочно смотрел на задумчивого друга, броня Льва Кирилловича уже начала трещать по швам, но он так умело ее восстанавливал, что было даже забавно наблюдать. Сопротивлялся, делал вид, что у него все хорошо, но Орехов все видел.
– Молочная девочка.
– Что?
– Бисквит «Молочная девочка».
– А это идея.
– Нет, нет… Забудь, это я так, мысли вслух.
Корнеев схватил со стола ключи от машины и выбежал из кабинета.
– Да, неделю – это я много дал еще, зефирка гораздо быстрее подсадила его на свои сладости. Молодец девочка.
Глава 20
И как это Анисимова так легко поддалась на уговоры Тиграна и теперь едет к его маме знакомиться с родней? Осознание пришло уже в дороге, под национальные мотивы, льющиеся из динамиков авто, и когда обратила внимание на широкую улыбку водителя и потенциального жениха.
А еще как так получилось, что за какие-то несколько дней жизнь девушки стала бить ключом – и все по голове? Два жениха, настойчивый бывший любовник и мифическая беременность. Что ждать дальше? Шумную армянскую свадьбу?
Додумать Лаура не успела, позвонила мама. Девушка поморщилась, наверняка отец донес информацию о переменах в личной жизни дочери, и женщина решила убедиться в этом сама.
– Да, мам, привет. У меня все хорошо, немного некогда, я чуть позже перезвоню.
– Ну уж нет, а ну, не смей отключаться, – строгий голос, по интонации которого старшая дочь четы Анисимовых поняла, что мама не в духе.
– И не собиралась.
– Что происходит? Что за странные сказки рассказывает твой отец, он, конечно, любитель легенд и мифов, но это уже ни в какие ворота не лезет. Что за жених?
– Мам, это не то, что ты подумала.
– Ты даже не представляешь, что я подумала. И каждая мысль была не в пользу нравственного облика моей дочери.
Лаура вздохнула, спорить с матерью – педагогом и директором Косогорской средней общеобразовательной школы – было трудно. Здесь не обойдешься тем, что, мол, пошутила, что сморозила глупость, что случился приступ дурости. Здесь нужны железобетонные аргументы.
– Все хорошо, мама, я уверяю тебя, что все хорошо, и никакого жениха нет. Ну что я должна была сказать отцу, когда он увидел в квартире голого мужчину?
– А почему он был голым?
– Мам!
Полина Григорьевна была прогрессивных взглядов на жизнь, но если что-то касалось ее детей, то тут она была строга, естественно, желая только счастья.
– Понятно. Но я надеюсь, что ты в городе не пойдешь по рукам, и мне не будет за тебя стыдно? А беременность?
– Не будет, я обещаю. Нет никакой беременности.
– Но отец считает иначе.
– Да, папа у нас хоть и суровый дядька, но в душе романтик.
– Лаура, я тебя прошу, будь разумной девочкой, нам хватило твоего прошлого романа…
– Мама, извини, вторая линия, люблю тебя, целую.
Девушка вздохнула, так вовремя позвонила подруга, даже пары минут
