— А легилименция?

— Не тот случай. Сама же говорила, что во время пророческого припадка тебе мерещатся образы, которые потом ты передаешь словами. Но беда в том, что эти образы крайне непостоянны, они возникают у тебя в мозгу и сразу же рассеиваются, иначе бы ты помнила свои пророчества.

— Сквозняк в голове, — согласилась прорицательница.

Северус с надеждой посмотрел на нее.

— Но хотя бы можешь повторить, что сказал Поттер? Дословно?

Сивилла наморщила лоб, припоминая, и не слишком уверенно выговорила:

— Темный Лорд воспрянет вновь… Его слуга возвращается к нему.

* * *

Все-таки у магловского транспорта есть одно несомненное преимущество — возможность не спеша поразмыслить во время поездки. А что аппарация? Сделал вдох на площадке за оградой Хогвартса, а выдохнул уже в тупике у лавки Хромого Хью в Лютном. Мысль при такой скорости может быть только одна — не расщепиться бы ненароком.

Домишко старого ростовщика и контрабандиста за эти годы совсем обветшал и врос в землю. К тому же сейчас на двери висел огромный ржавый замок, а единственное окно было крест-накрест заколочено толстыми досками. Впрочем, в этом месте магического Лондона нарочитое убожество никого не обманывало. Даже замок и доски могли отвадить лишь случайного прохожего; все клиенты Хью знали, что таким образом он дает понять, что в настоящий момент занят и просит подождать снаружи. Мощные защитные чары служили подтверждением воли хозяина.

Северус, обычно ненавидевший пустое ожидание, на этот раз нисколько не расстроился. Вынужденная пауза, безлюдное место у глухой стены и наброшенные для полной безопасности Дезиллюминационные чары позволяли спокойно обдумать утренний разговор с предсказательницей.

Огрызок в две фразы — это, конечно, очень плохо. Но Поттер, похоже, уловил и высказал самую суть пророчества, которое у Сивиллы всегда теряется в словесной шелухе. Очевидно, о месте и времени возрождения Повелителя ничего не говорилось, иначе мальчишка спросил бы именно об этом, чтобы немедля отправиться туда геройствовать... Значит, в наличии пока только сам факт будущего возрождения.

«Его слуга возвращается к нему» — вот эта часть куда любопытней. Кто из Пожирателей ныне жив и на свободе? Снейп (он усмехнулся), Малфой, Макнейр, Руквуд... Никто, он готов ручаться, по доброй воле к Волдеморту не пойдет, да и куда прикажете идти? Метка молчит, никаких слухов о возрождении Темного Лорда в последнее время не появлялось.

Но что если под «слугой» подразумевался не Пожиратель, а просто верный человек? Верный и дельный, от которого будет толк... Тот, кто уже послужил, и послужил хорошо...

Питер Петтигрю. Ловкий предатель, сумевший подставить бывшего приятеля и избежать смерти. Ухитрившийся не сгинуть спустя многие годы. Вот слуга, каких поискать! Надо обсудить с Дамблдором...

Замок и доски с тихим щелчком исчезли. Снейп потянул на себя скрипучую дверь и вошел в захламленную полутемную конуру, с которой начинались владения Хью. Хозяин, по своему обыкновению, затаился в темном углу, оглядывая и магически ощупывая нового посетителя.

Давнее знакомство еще не повод снижать бдительность.

— Я с товаром, — сказал Северус, когда чужая волшебная палочка наконец опустилась, опознав его.

Хью заковылял к ближайшей стене, и та беззвучно растаяла, открыв аккуратные ряды стеллажей и сияющий чистотой каменный пол потаенного хранилища.

— Показывай, что принес.

Один за другим на конторке появились три одинаковых флакона темного стекла с притертыми пробками. Хью осторожно сунулся острым носом в каждый по очереди, приговаривая:

— Одно пожизненное в Азкабане... Два... Три. Ай-ай-ай, как не стыдно, такой почтенный декан и такие нехорошие зелья. Сколько за всё?

— Полторы тысячи.

— Ай-ай-ай, такой почтенный декан и такой жадный! Кому я продам твою Моровую Язву, никто сейчас не воюет! Тысяча сто.

— Как будто не знаешь: разбавь спиртом и получишь галлоны яда, быстрого и не оставляющего следов. Тысяча четыреста.

— Ай, почтенный декан...

— Тысяча четыреста, или я несу это к Боргину и Бэрксу.

— Боргин и Бэркс сдадут жадного декана аврорам, едва тот выйдет за дверь. Потому что даже у этих старых говнюков есть страх. Тысяча триста — мое последнее слово.

— По рукам... И потому только, что я спешу.

— Давно хотел спросить, Носатый, — ухмыльнулся Хью, отсчитывая деньги. — Как ты не боишься творить такое в этом своем Хогвартсе? Там же куча народу полечь может. Не отмажешься...

— Наверное, потому что я говнюк вроде Боргина с Бэрксом, только помоложе?

— Что есть, то есть, — согласился торговец, завязывая узел на мешочке с галлеонами.

* * *

Вернувшись в замок и кликнув дежурного домовика, Снейп вручил ему мешочек и велел передать профессору Трелони строго в собственные руки. Затем поинтересовался, у себя ли директор. У себя, подтвердил эльф. Один? Один.

А ведь такое у меня уже было, думал Северус, поднимаясь в кабинет Дамблдора. Трелони, пророчество и тот, кому оно предназначено. И совершенная уверенность в том, что поступаю правильно.

Чем в итоге закончился доклад девятнадцатилетнего сопляка? Катастрофой. Какой-то мудрец утверждал, что история повторяется: один раз в виде трагедии, другой...

— Добрый вечер, Северус. Что случилось?

Старик выглядел спокойным и вроде бы даже благодушным. Как будто все еще находился на праздничном пиру по случаю окончания очередного учебного года.

Снейп в нескольких словах изложил суть дела и пересказал фразы, услышанные Поттером.

— Что-то вас так и тянет к пророчествам Сивиллы, — в голубых глазах промелькнула насмешка.

— Но вы, надеюсь, в отличие от известной особы, не собираетесь лично расправляться с этим слугой? — парировал Снейп. — Иначе вам придется перебить всех Пожирателей Смерти, начиная с меня.

— Ни за что не поверю, что вы явились ко мне без единой версии насчет него.

— Вы как всегда правы, Альбус...

Рассказ о карте Мародеров тоже получился недлинным. Дамблдор удивленно приподнял бровь, когда речь зашла о выжившем анимаге Питере Петтигрю.

— Вы принесли недостающую деталь мозаики, Северус. А мы с Краучем все гадали, куда