Шрифт:
Закладка:
Глава 28
– Говорю тебе, так дело не пойдет!
Хартан Тараксон грохнул увесистым кулаком по столу и яростно уставился на кузена. Пивные кружки, стоявшие на столешнице, со стуком подпрыгнули, все разговоры в комнате прекратились – остальные члены Ордена Томанака прислушивались к спору Хартана и Базела. Они сидели друг напротив друга в главном зале нового дома Ордена в Харграме, и их лица не предвещали ничего хорошего.
– Нет нужды толковать мне об этом! – проревел Базел почти так же яростно. – В тебе слишком много от Конокрада, Хартан, и слишком мало от Томанака! Надо не гадать, пойдет оно или нет, надо просто делать так, чтобы получилось!
– Ты свихнулся, парень! Просто рехнулся! Ты говоришь о Кровавых Мечах да еще из клана Вороньего Когтя! – Когда Хартан выкрикнул эти слова, его лицо внезапно приобрело смущенное выражение. Он быстро оглядел обширную комнату и с облегчением выдохнул. Никого из недавно вступивших в Орден тут не было, а Брандарка князь Бахнак попросил пойти обсудить с Марглитой последние новости из Навахка, добытые ее шпионами. Это уже хорошо, подумал Хартан, снова переводя глаза на кузена, как раз разразившегося очередной сердитой тирадой:
– Забери меня Финдарк, но этот человек ничего не понимает! Да, я говорю о Кровавых Мечах, ты, глупый пень, и не только из Вороньего Когтя! Есть еще Грязная Лапа и Каменные Кинжалы, да, и еще Костяной Кулак! А если ты думаешь, что я свихнулся, скажи мне, где были твои волосатые уши, когда сюда приходил Томанак?!
Хартан заворчал. Последняя фраза Базела задела его, но было очевидно, что он не признается в этом. Ведь он был двоюродным братом Базела и мог померяться с ним упрямством. Собравшись с духом, он подался вперед, снова бросаясь в атаку.
– Но… – начал он, и тут его перебил мягкий тенор.
– Ты его не переспоришь, Хартан, – произнес тенор, и Хартан резко повернулся. Вейжон улыбнулся ему, пожимая плечами. – Ты упрямый человек, но не такой упрямый, как Базел, – пояснил ему новый избранник Томанака. – Уж в этом никто не может его превзойти. К тому же, он прав. Орден должен быть открыт для всех, кто ощущает в себе желание служить Богу Войны… кем бы они ни были.
– Но… – снова начал Хартан, и Вейжон захохотал.
– Брось, – посоветовал он сочувственно. Он уже неплохо говорил на языке градани, но когда ему требовалось выразить сложную мысль, переходил на родной язык, и остальные члены Ордена просили друзей Вейжона переводить.
– Поверь мне, – продолжал Вейжон, – так будет проще. Томанак всегда находит способ донести до человека свою мысль, особенно до тех, кто продолжает спорить из одного лишь упрямства. Чем ты упрямее, тем… интереснее окажется урок, который Он тебе преподнесет. Поверь мне, я говорю на основании личного горького опыта. Едва ли ты когда-нибудь в жизни бывал более огорчен, чем я, когда узнал о приеме в Орден какого-то градани. А теперь посмотри, куда я попал!
И он махнул рукой на зал. В ответ раздался дружный смех. Хартан попытался что-то пробурчать, но улыбка Вейжона оказалась слишком заразительна, губы Конокрада дрогнули, и его гнев мгновенно испарился.
– Ладно, хорошо, ты заставил нас посмеяться, Вейжон, – заговорил он почти спокойно, – но ты не рассеял мои сомнения. Я знаю, Он хочет, чтобы мы делали, как ты говоришь… ты и Базел, хотя мой братец и упрям, как целое стадо мулов. Но война вот-вот начнется. Что бы ни предполагал ты, или я, или даже Базел, у нас нет способа узнать, кто такой на самом деле человек, утверждающий, будто услышал призыв Бога. Думаешь, такие, как Чернаж или Халашу, не воспользуются возможностью заслать шпионов ко двору дяди Бахнака под предлогом присоединения к Ордену?
– Не знаю, – признался Вейжон. Он тоже сел за стол, и Базел с облегчением откинулся на спинку стула, довольный, что молодой рыцарь его сменил. – Разумеется, я не верю, что сейчас мы с тобой говорим о каких-то реальных «шпионах», – протянул он задумчиво, поднося кружку ко рту. – Ты же видел всех вновь пришедших Кровавых Мечей, Хартан. Неужели ты думаешь, кто-то из них лжет, говоря о своем желании вступить в Орден?
– Что касается этих – нет, – нехотя признал Хартан. – Но они самые первые. Кроме того, пока что никому из них не позволили принести Клятву Мечей.
Вейжон покачал головой, обдумывая услышанное. Конечно, и новые желающие стать членами Ордена из Конокрадов тоже пока еще не произносили Клятвы. Хотя Базел редко соблюдал правила, дом Ордена в Харграме он организовал как следует. Частью, как подозревал Вейжон, из-за того, что ожидал встретить сильное сопротивление, даже со стороны других домов. Поэтому избранник позаботился о соблюдении всех процедур. Но главной причиной было желание Базела убедиться, что все добровольцы действительно достойны состоять в Ордене. Он настоял, чтобы каждый новый член проходил испытания в течение трех месяцев, прежде чем он или она сможет принести Клятву Мечей и стать послушником Ордена.
К сожалению, уже за первый месяц этой отсрочки потрясение от прихода Томанака у некоторых Конокрадов первого призыва (особенно это относилось к Гарналу) несколько улеглось. Это не означало, что они чувствовали меньшее воодушевление, просто чем больше стирались воспоминания о Его посещении, тем сильнее проявлялось старое противостояние Конокрадов и Кровавых Мечей. Меньше чем через два месяца первые Кровавые Мечи получат право принести Клятву, и Хартан был не единственным Конокрадом, опасающимся за последствия.
– Да, им не позволили принести Клятву Мечей, – внезапно заговорил Вейжон, глядя Хартану прямо в глаза. – Но я считал, это для того, чтобы дать им время утвердиться в собственном выборе, а не от недоверия к ним.
Хартан залился темным румянцем, его уши опустились. Он раскрыл рот, потом снова закрыл его, схватился за свою кружку и сделал большой глоток, а Вейжон продолжал уже более мягко:
– Это не значит, что я не понимаю причины твоего беспокойства, Хартан. Понимаю. Но Базел прав, заявляя, что право вступить в Орден имеет каждый. Мне кажется, любой, кто собирается нарушить Клятву, остережется ее произносить, тем более что всем известно о личном явлении Томанака. Я хочу сказать, Халашу все видел своими глазами, и если он сумел убедить
