— Кажется, этот Хейз механику угодил, — донеслось из соседней камеры. — Ему уже второй час не оторваться. Ладно, пусть заходит в ангар, лишь бы на пол не блевал…

… — Во двор, — коротко сказал конвоиру Гедимин, зажимая в кулаке смарт.

По двору бродили, раздевшись до пояса, борцы, поворачиваясь к ограде то лицом, то спиной и ухмыляясь любопытным самкам. Те ждали у дальнего ангара, пренебрежительно фыркая на ухмылки, но никуда не уходили. Гедимин ответил на приветственные жесты и пошёл к зданию, но остановился, увидев съёжившуюся у стены фигуру. Тёмно-лиловый комбинезон на свету выглядел ещё более грязным.

— Хейз? — Гедимин остановился рядом и наклонился, пытаясь заглянуть в лицо. — Выгнали?

— А?.. — вскинул голову пилот — и тут же распрямился, как пружина, смущённо ухмыляясь. — Нет-нет, ничего такого. Все были очень любезны. Сам вышел. Отвык от людей в рейсах. Как тебе книги?

Сармат хмыкнул.

— Враньё, но занимательное.

Хейз широко ухмыльнулся.

— А как он в конце угнал крейсер? Надо ж было такое придумать!

Гедимин недовольно сощурился.

— Он не придумал, — нехотя признал он. — Было не так, но…

Он поморщился и непроизвольно прижал пальцы к затылку. «Как Линкен,» — мелькнуло в голове. «Его жест.»

— Да ты что⁈ — глаза Хейза округлились. — Серьёзно? С крейсером — бы… Стой! Ты что, был там⁈

Сармат кивнул.

— Вошел на борт без шлема. Три разряда из станнера в голову… — он снова притронулся к затылку. — Очень глупо.

Валентин встряхнул головой.

— Так, стой, — он выставил перед собой ладонь. — Крейсер угнали… у тебя⁈

Из открытого дверного проёма донёсся смех.

— Ты с Земли или с Энцелада? — бросил кто-то и снова рассмеялся. Хейз недовольно поморщился.

— Я тут чужой и не хочу ни с кем ссориться, но… Не знаешь, что их так веселит? Я сразу сказал, что никого здесь не знаю. Ты… ведь не «Джед» настоящее имя, да?

— Гедимин Кет, — отозвался сармат, задумчиво разглядывая пилота. Тот был сильно похож на Винстона — ещё того, молодого, впервые попавшего в плен и рассчитывающего легко всех раскидать и удрать.

— Капитан Кет, — пробормотал себе под нос Хейз. — Теперь понятно. Уничтожил «Немезиду» и… дал ему новую. Выходит, вы обменялись кораблями? Эй, я не хотел тебя обидеть!

Гедимин качнул головой.

— Никто не обижен, — буркнул он. — Но это было очень глупо. Весь лагерь влез на борт, а я не заметил. Идиотизм… Хорошо, что об этом не написали.

Хейз сочувственно хмыкнул.

— Наверное, автор решил, что в такое не поверят. Ну, то есть, и в то, что он наплёл, поверить трудно, но… И профессора тоже не было?

— Был, — Гедимин кивнул. — Герберт Конар. Хорошо, что он выжил. Грёбаный кагетский лагерь…

Он поморщился, вспомнив, как каждый день проходил мимо ворот и с отвращением на них косился. Воспоминаний было слишком много, — сармату захотелось заползти под ангар и лежать, пока кровь не остынет и не перестанет биться в височные кости.

— Надо же, — пробормотал Хейз, задумчиво усмехаясь. — Я встретил того, кто дрался с Винстоном. Наверное, тебе есть что рассказать. Меня сюда законопатили на неделю. Не возражаешь, если я буду подходить и спрашивать?

Гедимин покачал головой.

— Много ерунды. Не хочу вспоминать.

«Неделя,» — он покосился на смарт, зажатый в кулаке. «Как раз успею дочитать.»

28 июля 20 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Твоё, — сказал Гедимин Хейзу, протягивая четыре исцарапанных диска. Хотелось заменить им корпуса, но без инструментов сармат ничего сделать не мог.

Хейз, уже не такой потрёпанный, стоял у ангара с пакетом солёных орешков в руке. Прижатый к стене Киган заверил, что в здание Хейз заходит, и еду ему дают, но внутри сидеть он всё равно не хочет; Гедимин спорить не стал.

— А?.. — Валентин растерянно посмотрел на диски и махнул рукой. — Знаешь, возьми их себе. Я ещё куплю. А тут, наверное, скучно.

Он посмотрел на белесое небо, перекрытое двойным куполом защитного поля, и вздохнул.

— Завтра, — сказал он сам себе. — Надо поискать работу, не привязанную к срокам. Плохо у меня со временем.

Гедимин обнаружил, что ещё держит диски на ладони, и, зажав их в кулак, опустил руку.

— Тебя ждут?

— Ждали, — поправил Хейз. — Теперь-то, наверное, в курсе. Как подумаешь, как меня там встретят…

Он поёжился. Гедимин сочувственно хмыкнул.

— Ты воевал? — он посмотрел на чистое, лишённое шрамов и рубцов лицо Хейза. У него не было волос на подбородке — даже после недели в тюрьме. «Сулис?» — предположил на секунду Гедимин, но тут же себя одёрнул. «Никакого сходства. Просто направленная мутация.»

— Мне десять было в конце войны, — отозвался, усмехнувшись, Хейз. — Немного не успел. Ну… понимаешь, мы не сразу готовы к бою. Мы, люди, сначала… меньше и слабее, знаешь?

Гедимин изумлённо мигнул — подобных пояснений ему не хватало часто, но впервые кто-то по своей воле решил их выдать.

— Я знаю, — буркнул он, внезапно смутившись. — Всегда забываю, как давно была война. Десять лет…

«И пять из них ты живьём гниёшь тут,» — закончил он про себя. «И скоро совсем превратишься в „макаку“. Что ты к нему привязался⁈ Мало тебе было Уриэля?»

— Десять лет, — кивнул Хейз со странной ухмылкой. — Долго они продержались, верно? И ещё никто ни с кем не сцепился. Может, это скучновато для… всяких там героев, но я бы хотел так и проходить в мирных пилотах до старости. Вот ты выйдешь