Шрифт:
Закладка:
Затем пришли живые, тут же попробовав сесть им на шею. Захотелось им сделать Виллоу местечковой столицей, подмяв окрестные фермы и заставив на них трудиться других живых. С помощью призраков. А что? Они пуль не боятся.
Надо было тогда стрелять. Вместо этого живых просто выкинули к демонам под дулами ружей и револьверов, наказав приезжать с телегами за зерном и прочей жратвой, когда те где-нибудь осядут. Большая ошибка. Люди ушли, грязно ругаясь и угрожая, а ночью, зайдя со стороны Внешней зоны, засыпали Виллоу ерундовыми заклинаниями. Пустячки, вроде сигнального огня или там дистанционной хлопушки, но для призраков? Очень болезненно. Для одного — смертельно.
Желтоглазые тогда последний раз встали, порвав шутников как гнилые тряпки.
— И в чем проблема со мной? — непонимающе спрашиваю я.
— Они орали, что нас за это не простят, — разводит руками собеседник, — А ваша репутация…
— Понял. Не вижу здесь состава какого-либо преступления, но что-то многовато могил, — честно делюсь своими опасениями.
— Потом пришли слуги семьи Эйвибс.
— Основателей?
— Да. Они пытались нас завербовать на войну. Тоже применяли магию. Попробовали.
— И как? — не удерживаюсь от вопроса я.
— Прикрытое рогожей ружьё в траве, — пожимает плечами собеседник, — Стрелок в почве. Нужно видеть, куда направлять магию, а по поверхности почвы заклинание рассыпается.
Они «выныривали» из земли, стреляли, а затем прятались вновь. Жуткие противники эти призраки.
Уезжаю, дав этой общине обещание изложить историю без всяких прикрас. В обмен они обещают отдать хранящееся у них зерно любому живому, кто приедет с такой просьбой. Мир, дружба, взаимопонимание. Два десятка призраков могли бы обеспечить сохранность и защиту полусотне, а то и сотне живых. У них есть всё — колодцы, стены, пища, оружие. Нет только желания. Можно ли их за это винить? Конечно можно, если ты голый, нищий, разутый и раздетый человек посреди чудовищного туманного кольца Незервилля.
Только мне плевать. Я не человек, не желтоглазый, не нежить, призрак, чудовище или бог. Я — лишь бывший бухгалтер из другого мира в искусственно созданном теле. Это тело заставляет меня ощущать «справедливость», поэтому комфортнее всего на стороне призраков. Они никому ничего плохого не сделали, лишь защищали своё.
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
Интерлюдия
⠀⠀ ⠀⠀ ⠀⠀
«Папа бы нас выпорол».
Что сказать, подобная мысль Эльме была не нова. Приёмный отец, в отличие от воспитателей детского дома, руки не распускал, но ему это и не требовалось. Магнус умеет так посмотреть, что становится бесконечно стыдно за свою глупость, вплоть до того, что полночи не спишь, изнывая от воспоминаний об этом взгляде. Она даже один раз стащила четверть бутылки виски, чтобы заснуть!
Как с утра было плохо!
— Здесь?
Эта нежить говорить не умеет. Она вообще не желтоглазый, а лишь кукла с глазами, управляемая одним из некромантов в крепости. Ему, этому некроманту, лень ходить по пустыне пешком, поэтому он гуляет куклой.
Кивок.
Снять с рядом идущего зомби один из тяжелых круглых чехлов. Извлечь из него мину, воткнув плоский тяжелый блин в песок. Пальцы уверенно ставят оружие на боевой взвод. Тааак, теперь осторожненько засыпать её песочком. Готово! Можно идти дальше.
В десятке метров от Эльмы так же возится Элли, сопровождаемая своей куклой и своими зомби.
Девушки сами вызвались. Слишком уж тут скучно. Господин Дантон в сознание почти не приходит, а у семьи Энно почти все молчуны. Ну, как молчуны? Эльма храбрая, но заговаривать с некромантами, деловито перемещающимися по крепости, просто так, ради поболтать, не станет.
Солнце жарило жутко, но этому девушка только радовалась. Ползающие по крепости мертвецы никаких запахов не издавали, но хватало духоты, жары, вечного запаха пыли. Здесь, в крепости, было смертельно скучно и жутко жарко. Настолько, что читать учебники было невозможно. Даже Волди большую часть дня дремал в каком-нибудь закутке или просто сидел с высунутым языком у окна. Дико скучно. Настолько, что заново класть мины после бригады разравнивающих песок зомби — увлекательное приключение.
Взрыв. Девушки тут же падают на песок, хоть это и не требуется. Между ними и зомби-равняльщиками полным-полно других мертвецов, управляемых из крепости. Один из толпы выходит, покачиваясь, таща за собой грабли. Стареньких выделили, думает Эльма, рассыпающихся. Свежих и новых, наделанных из эльфов, некроманты берегут.
Клан Карз, по словам кого-то из Энно, выжил. Да еще как выжил! В штурме принимали участие боевики, около четырёх сотен, а остальные, женщины, дети, старики, лишь совершили ритуал, направивший на крепость большие магические заряды. Кто-то им доложил о неудаче штурма, поэтому вереница из тысяч длинноухих, не теряя времени, отправилась на север. Как будто не могли так сразу.
Эльма не понимала. Элла и отец тоже. Никто не понимал, зачем пришли эльфы.
Подруга, ворча себе под нос, начала аккуратно выбивать песок из зомби с минами. Это развеселило Эльму. Элли быстро восстановилась. Сначала даже господин Энно заявил, что она будет в себя приходить неделю, не меньше, но сестра открыла глаза вскоре после того, как отец со шкрассом и этой мелкой смуглой дурой покинули крепость. Затем, зашедший к ним в комнату некромант, что-то сделал, прогнав Эльму в коридор. Наполнил помещение «структурированной маной», своей собственной переработанной магией. Призрак впитывала её как воду жизни, а вскоре уже летала с весёлой улыбкой на губах.
Надо тоже научиться так. Только вот, кто научит? Оказалось, можно заключить сделку. Паре младших Энно куда проще потратить время на объяснение Эльме некоторых азов волшебства, чем лично напрягаться, управляя ордой оживших мертвецов, для засеивания минами прорехи, оставленной песколазами.
Хорошая работа. Полезная сделка. А еще здесь можно найти короткие, чуть изогнутые клинки, оставшиеся от бойцов Карз, с полным правом забрав их себе. Эльма покрутила в руках легкий и короткий меч, с содроганием вспомнив, как бешено такими размахивали эльфы. Если бы не отец, то её, дуру такую, державшую пистолеты на столике возле амбразуры, просто бы распороли парой ударов!
Такие клинки отец называл «японскими». Мол, в его мире они тоже были. «Ножи для рыбы» говорил он. Отличная, мол, штука, если нужно вспороть рыбу, либо неожиданно полоснуть человека без каких-либо доспехов. Бритвенно-острая сталь прорежет плоть как мягкое масло, а уж если вложить много силы, так и застрянет в кости. У них с
