Шрифт:
Закладка:
Слезы душили ее.
Сандок стоял поодаль, за деревьями, боясь пошевелиться, чтобы не помешать матери Оплакивать своего сына. У него тоже было тяжело на сердце, и в то же время он порывался сказать дочери его господина, что в лесу появились какие-то всадники. Впрочем, что им до этого одинокого памятника и скорбной фигуры перед ним? Тоскующая, плачущая мать – все равно что святая, кто посмеет обидеть ее?
Негр имел чрезвычайно восприимчивое сердце ко всему доброму, но и к злому тоже.
Маргарита простилась с местом гибели своего сына и направилась к лесной часовне, чувствуя неодолимую потребность помолиться в уединении. Сандоку она сделала знак оставаться на месте.
Часовня походила на маленькую церковь в готическом стиле. Дверь была открыта, свет проникал внутрь через четыре стрельчатых окна. У противоположной от входа стены возвышался аналой, над ним парило изображение Богоматери; на аналое лежало маленькое распятие.
С поникшей головой вошла Маргарита в часовню, медленно поднялась по ступеням и преклонила колена перед аналоем, опершись на него дрожащей рукой; взгляд ее был устремлен на изображение Мадонны.
Маргарита усердно молилась, и душа ее до того вознеслась к небесам, что она не услышала тихих шагов позади себя.
Увидев ее, вошедший остолбенел.
Он молитвенно сложил руки, он дрожал всем телом…
Принц Вольдемар узнал в коленопреклоненной молодой женщине свою Маргариту!
Глаза его заблистали радостью, на красивом мужественном лице расцвела улыбка счастья.
Он не осмеливался подойти ближе и застыл в неподвижности.
Таким образом долго оставались они в капелле, и души их соединились в одной общей молитве.
Наконец Маргарита поднялась, взглянула последний раз на светлый лик Божьей Матери и направилась к выходу.
Сбоку от входа со слезами на глазах стоял принц Вольдемар.
Кроме них и Божьей Матери, в часовне, освещенной лучами заходящего солнца, не было больше никого.
– Маргарита! – прошептал растроганный принц.
Молодая женщина вздрогнула; ей казалось, что принц, протягивающий к ней руки, – это наваждение, сон.
Она замерла на месте, боясь неосторожным движением прогнать желанное видение.
– Маргарита, это Божья воля, – сказал Вольдемар, и, сделав шаг, взял ее за руку, – мы должны были еще раз увидеться, и мы встретились!
– Не сон ли это, не видение ли, посланное мне с небес? – прошептала Маргарита, освещенная золотыми лучами солнца.
– Это не сон, моя дорогая Маргарита, это явь! Мы оба пришли сюда для молитвы, и нам суждено было встретиться. Не это ли Божье Провидение?
Маргарита смотрела на бесконечно дорогого ей человека и не находила слов для выражения своих чувств, пока слезы радости не хлынули из ее глаз.
– Это ты, я опять тебя вижу! – прошептала она.
– Преклоним колена, Маргарита; здесь, перед обликом Божьей Матери, я еще раз клянусь, что навеки принадлежу тебе!
– Мы не имеем более права принадлежать друг другу, принц!
– Если мы должны навеки расстаться, то, по крайней мере, заключим союз между нашими душами, Маргарита; преклони колена рядом со мной и поклянись, подобно мне, что наши сердца навеки принадлежат друг другу!
Маргарита без колебаний последовала примеру принца, и они оба преклонили колена перед аналоем. Вечернее солнце дивно освещало их лица, и казалось, будто благословение свыше осеняло союз их любящих сердец, заключенный перед Девой Марией и Иисусом Христом.
– Клянусь, что мое сердце вечно будет принадлежать тебе, – прошептала она.
Потом она бросилась в его объятия, и никто не видел их ласк, никто не мешал им, только Утешитель скорбящих невидимо парил над влюбленными, после долгой разлуки отыскавшими, наконец, друг друга в уединенной глухой часовне.
Они расстались с закатом солнца.
Маргарита возвратилась в Париж.
Принц Вольдемар исчез в лесной чаще.
Неужели это было последнее их свидание, неужели двум влюбленным никогда не суждено соединиться окончательно?…
XXII. Ангел-душитель
Мартин с нетерпением ожидал, когда же Сандок исполнит свое обещание.
История с ангелом-душителем была ему не вполне понятна и он говорил себе, что если Сандок будет полагаться на россказни о привидениях, то барон, по всей вероятности, переживет молодого и крепкого негра. Оставалось надеяться, что Сандок все же не так глуп, и в один прекрасный день барон понесет, наконец, давно заслуженное наказание.
Он не мог удержаться, чтобы однажды вечером не окликнуть Сандока, проходившего по парку:
– Эй, брат Сандок! Ну, как дела? В каком положении находятся твои акции с безбожным бароном?
– О, высоко, кормчий Мартин – самоуверенно отвечал негр. – Сандок ожидает удобного случая, чтобы поймать барона! Не следует торопиться, кормчий Мартин, чтобы добыча надежней попала в сети.
– Ты прав! Надо выкидывать брам-дрек не прежде, чем корабли сойдутся борт с бортом! Но признайся, брат Сандок, что ты отказался от помощи ангела-душителя. Даю тебе слово моряка, что вся эта история с ангелом мало походит на правду. Черт по-прежнему не прогуливается по земле и не сворачивает шею своим верным помощникам и последователям, скорее, наоборот; что же касается привидений, то и они вздор!
– Кормчий Мартин не верит? Что ж, кормчий, поедем сегодня вечером туда, и сам испытаешь на себе объятия ангела-душителя.
– Черт побери… Что ты имеешь в виду?
– Пусть кормчий Мартин ляжет под ангелом и сам испытает его объятия. Сандок будет находиться вблизи и прогонит ангела-душителя, когда жизни доброго кормчего будет угрожать опасность.
– Я охотно посмотрел бы на эти чудеса со стороны, но у меня нет никакого желания производить подобные опыты на собственной шее.
– О, кормчий Мартин не верит в ангела-душителя, так пусть он испытает.
– Я понимаю, что ты хочешь сказать, – с улыбкой возразил гигант-моряк, – но лучше, чтобы ты лег под ангела, а я посмотрел бы.
– О, кормчий Мартин, Сандок верит в ангела-душителя и ему не надо никаких опытов… Хороший совет дает Мартин, – проговорил Сандок, посмеиваясь.
– Я охотно посмотрел бы на ангела-душителя, но это, наверное, не так просто.
– Очень даже просто! Кормчий Мартин и Сандок возьмут лошадей и поедут в Сен-Клу. Моро с радостью примет гостей, а завтра утром мы вернемся домой.
– Гм, а мы оба вернемся? – проговорил кормчий в раздумье.
– О, Мартин боится?
– Как бы
