– А строить дома и магазины начнете, когда дети станут взрослыми и им надоест жить в деревне, – ехидно закончил я. – они убегут, а вы останетесь в этих домишках. Все, больше никаких споров. Прямо сейчас отправляйтесь в ближайший город и нанимайте всех, кого найдете. Ватаги каменщиков, плотников, дорожников и прочих. И лес покупайте, да не бревна, а готовые доски и брусья. Идите.

И они пошли. Без единого слова, не возразив даже для виду.

– Сард… – задумчиво глядя им вслед, поинтересовался я, – мне кажется, или на самом деле они рады моему решению?

– На самом, – хмуро усмехнулся он. – всем надоело ломать камень и валить лес. Каждый скучает по любимому делу. Но никто не хотел первым нарушить уговор, ведь все вместе решили, что обойдутся своими силами. Они и правда, много сделали, каменные плиты и блоки не успеваем вывозить, брёвнами все берега Недвы завалены. Лесопилку почти достроили… но работа все не уменьшается.

– Я давно говорил… ну, не смотри так, помню, что это было нарочно. А теперь у меня личный вопрос, ты можешь на часок оставить свое хозяйство? Нужно в школе посидеть, у меня важное дело и Дор идет со мной.

– Конечно. Когда?

– Прямо сейчас.

– А Дист? – во взгляде оружейника, против его воли, светится тревога.

– Не беспокойся. Иди.

Взвился над полом уносящий Сарда зеленый туман и я запоздало сообразил, что мог бы спокойно просветить друга насчет решения, Лин. Да и про учеников можно было рассказать… но что-то помешало подумать об этом вовремя… какая-то мысль, беспокоившая, словно настырный комар.

– Доброе утро, – остановилась рядом с беседкой незнакомая мне пара.

Высокий, плечистый гоблин и худенькая, хрупкая светловолосая женщина с большими темно-серыми глазами. Непонятно чем она походила на более высокую и статную Ортензию, но сходство было так ощутимо, что у меня заныло в груди. Так вот почему недоверчивая Лин так покорно ходила вечером за моей женой.

– Садитесь, они скоро придут, – предложил я будущим родственникам.

– Кто? – откровенно испугалась Женьеза.

– Дор и Лин.

– Нет! – побледнев, замахала она на меня руками, – Нельзя! Запретите… умоляю… пусть она сидит там.

– Выпей отвар и объясни, – строго велел я женщине, изо всех сил стараясь не показать сочувствия, – что здесь может угрожать Лин?

– Я объясню, – просит Дист, нежно прижав к себе жену, – мы забрали ее домой сразу после похорон. Оставлять девочку в том доме, как предлагали старшие дочери усопшего, было не только бессмысленно, но и жестоко. А через три дня я сам пошел с ней на оглашение завещания, потому что успел обдумать странное поведение ее сестер, до того момента не проявлявших к отцу никакого интереса. Сард специально выдал мне капсулы перехода, в доме Лин была большая пирамидка. Завещание привело меня в недоумение, и я сразу решил его оспорить, хотя обычно предпочитаю не связываться с королевским правосудием… после того, как оно отобрало у Женьезы дочку и отдало негодяю. Но тут другого пути не было, поэтому я схватил Лин за руку и сломал капсулу.

Он помрачнел, вспоминая тот день и от волнения, как восковую, смял в руке стальную ложечку.

– Но она не сработала, – понимающе кивнул я.

Известный трюк, вынуть из пирамидки накопители, если не хочешь видеть никаких гостей, или наоборот, отпускать.

Да, – подтвердил он, – но мы ушли. Я схватил Лин и убежал из дома, не слушая, что кричат вслед ее сестры. Донес ее до харчевни, заплатил хозяину, и мы вернулись домой. А там уже ждал вестник… какой-то адвокат предупреждал, что посадит меня в тюрьму за похищение несовершеннолетней девушки, если я немедленно не верну ее.

– И тогда ты пошел к Сарду. Дальше я и сам могу рассказать, он отвел Лин ко мне и уговорил взять в ученицы. Если честно, мне не хотелось брать незнакомую девушку, но теперь я очень рад, что не отказал другу. Он, как всегда, оказался прав. Из Лин получится отличное королевское око. Кроме того, она принесла мне присягу и я никому не дам ее в обиду. Мы как раз собираемся сходить к стряпчему, выяснить подробности завещания, и если хочешь, идем с нами.

– Только переоденься, – заволновалась Женьеза и виновато пояснила, – в тот раз его приняли за кучера.

Однако уйти Дист не успел.

– А вот и мы, – сообщил выскочивший из зеленого пути Дор, ставя на дорожку принесенную в руках Лин, – ее нужно покормить, мы улизнули, когда все побежали в столовую.

– Садитесь, – запорхала вокруг стола шустрая Рона, – вот горячие лепешки, вот мед.

– А еще ей нужно хорошее платье, – рассматривая удобную и прочную, но уже запыленную летнюю форму Лин, сообщил я, – и помалкивайте там про школу. Козыри лучше придержать на потом.

– Я могу дать любое, – оказывается, Рона беззастенчиво слушала наш разговор и винить в этом следовало только меня.

Впрочем, скорее всего Сард обсуждал с Ками свои дела, и дочери все равно обо всем знали. В таком маленьком домишке трудно утаить секрет.

– У меня есть свои, – Лин смотрела на меня вопросительно, но мне уже пришла в голову лучшая идея.

– Где ваши дети? – спросил я Женьезу.

– У соседки, у нее своих трое. Мы по очереди с ними сидим, чтобы успевать все переделать.

– Тогда уходим. Дор, уводи нас домой.

Он довольно усмехнулся и в тот же миг вокруг нас завертелся зеленый смерч, унося в замок Монтаеззи.

Глава восьмая

А еще через четверть часа мы стояли в запущенном саду и смотрели на такой же неухоженный старинный особняк. Весьма основательный, трехэтажный, сложенный из грубо обработанного синевато-серого камня.

Родной дом Лин, ставший для нее тюрьмой и каторгой. Как выяснилось, слуги долго не выдерживали въедливый характер хозяина, поэтому убирать комнаты и топить печи приходилось именно ей.

– Идем, – оглянулся на нас Дист, незаметно одергивая откопанный в моем гардеробе непривычно роскошей лиловый камзол.

До этого часа я даже не представлял, что являюсь хозяином такого одеяния. Хотя уже сумел ловко от него избавиться, щедро подарив Дисту вместе со штанами, шелковой рубахой и сапогами. А также тростью, с выдвигавшимся из нее кинжалом. У меня таких целая коллекция, а у него глаза загорелись от восторга. У нее, оказывается, необычно устроен удерживающий запор.

– Еще минутку, – отказался Дор, прислушиваясь к доступному только ему шёпоту духов, – нас отнесут прямо в гостиную. Все, поехали.

Светлая полянка мгновенно сменилась душноватым сумраком большой комнаты, заставленной тяжелой неуклюжей мебелью позапрошлого века.

– Что делать будем, если ничего не выйдет? – безнадежно пробормотала одна