Шрифт:
Закладка:
На счет корректоров, вероятно, можно отнести случайные изменения написания слов с прописной или строчной букв. Например, в изданиях с 1930 до 1933 годов: «Преподавание истории в… средних школах, несомненно, и сегодня пропитано злом». В изданиях 1939 и 1942 годов (Arge — нечистая сила, существительное) написано со сточной буквы — argen115. Аналогично, но «в обратном направлении», до 1933 года слово «чешский» (tschechisch) писалось со строчной буквы («эти новые Габсбурги, которые теперь говорят только на чешском языке») в изданиях 1939 и 1942 годов написано уже с прописной буквы116. Многие числа, до 1939 года писавшиеся арабским цифрами, в издании 1942 года написаны словами117.
Также не принесли пользы труду Гитлера стилистические корректуры, выполненные в изданиях, начиная с 1930 года. Например, в изданиях 1-го тома 1925 и 1928 годов (с. 318) и в «народных изданиях» 1930 и 1933 годов (с. 330): «во время своего пробуждения» (ребенок). В изданиях 1939 и 1943 годов это место уже: «во время своего подрастания» (с. 330). Первоначальная и вошедшая также в издания 1930 года (3-е) и 1939 года формулировка «Когда-то я помышлял о том, каким то способом выступать перед людьми, хотя уже больше не думал, как многие другие, заниматься политикой», в 1942 году имела вид: «Возможно, я хотел бы выступать…»118.
В отличие от стилистических корректур большая часть (относительно немногих) содержательных изменений в книге «Майн Кампф» сделана преимущественно в период между 1925 и 1930 годами. В этой связи надо отметить, что единственное обширное и действительно существенное изменение, несомненно, исходит от самого Гитлера (1928 год) и вызвано новым порядком организации руководящих структур в НСДАП, благоприятным для Гитлера119. В основном смысловые изменения касаются меняющих смысл и неясных формулировок, неверно выбранных слов, незначительных фактических ошибок и как дополняющих вставок, так и избавления от особенно грубых выражений.
На одну (впрочем, лишь незначительную) ошибку в 1 — м томе в 1929 году Гитлеру указал его бывший учитель истории в Линце, профессор д-р Леопольд Петч. В первых трех изданиях книги «Майн Кампф» (с. 12) Гитлер назвал этого человека Людвиг Петч. В изданиях с 1930 года (с. 12) написано уже не Людвиг, а Леопольд Петч. 20 июня 1929 года Леопольд Петч написал своему бывшему ученику Гитлеру такое письмо:
«Высокочтимый господин Гитлер!
Покорнейше прошу извинить меня за это простое обращение к вам, поскольку мне точно не известен ваш будущий титул. — Случайно мне пришлось недавно говорить о высоко ценимой мною вашей персоне с двумя проезжавшими в Триест гражданами Германии, относящимися к вам с волнующей привязанностью и воодушевлением. В частности, я упомянул, что был вашим учителем в государственной реальной школе в Линце. После того, как я назвал свое имя, они спросили меня, не тот ли я профессор д-р Людвиг Петч, о котором господин Гитлер, с редкой привязанностью ученика к учителю, пишет в своем труде “Моя борьба”. Я ответил, что в этом нет никакого сомнения, хотя меня зовут не Людвиг а Леопольд Петч. — Я сердечно благодарю вас, высокочтимый и любимый господин Гитлер, за то, что вы помните обо мне, хотя, возможно я этого и не заслужил, и хочу по-дружески вас просить прислать мне отрывок из вашего труда, содержащий посвященные мне строки воспоминаний, которые я хотел бы сохранить как завет своей семье»120.
Гитлер, очевидно, очень обрадованный этим письмом, ответил 2 июля 1929 года:
«Высокоуважаемый господин школьный советник,
Вернувшись из поездки, я увидел ваши строки от 20 июня. Вряд ли вы можете себе представить, какую радость вы мне доставили. Вы вызвали во мне волну воспоминаний о юношеских годах и о часах, проведенных с учителем, которому я бесконечно многим обязан, да, кто был одним из заложивших во мне основы, от которых я начал путь и часть этого пути я уже прошел.
Вместо отрывка из моей книги, о коем вы просите, я направляю вам книгу целиком; посвященное вам место вы найдете в начале 1 — го тома. При следующем издании книги, само собой разумеется, ваше имя будет исправлено»121.
В 1-м издании 1-го тома написано: «Если евреи с помощью своей марксистской веры победит народы этого мира, то его корона станет погребальным венком для человечества, а эта планета снова, как когда-то тысячи лет назад будет уже без людей лететь сквозь эфир». Начиная с 1928 года в этой фразе стоит уже «миллионы лет»122.
Хотя «социалист» Гитлер упорно стремился четко различать понятия «марксизм» и «социализм», в изданиях 1925 и 1928 годов l-го тома есть пассаж: «Фактически, в первую очередь, евреи и социалисты любыми средствами подстрекали к войне между двумя государствами (Россией и Германией. — Примеч. авт.)». Только в 1930 году это изменили на: «Фактически, в первую очередь, евреи и марксисты»123. В первых трех изданиях 1-го тома написано:«Тот факт, что в классовом вопросе никоим образом не говорится о духовных проблемах… не может отрицаться». Прилагательное «духовных» (seelisch) позднее заменили на «идейных» (ideell)124, а слово «только» (nur, перед «идейных») добавлено, чтобы не посыпался типографский набор. Нечеткая формулировка «Итак, сначала борьба, а затем посмотрим, что делать дальше» была изменена на: «Итак, сначала борьба, а затем, возможно, пацифизм»125. Если до 1930 года было написано: «Итак, я прибыл в госпиталь города Пазевалк в Померании и там должен был пережить величайший гнусный поступок столетия», то, начиная с 1930 года, это место имело вид: «…и там должен был пережить революцию»126. В изданиях 1930 и 1933 годов во 2-м томе: «…бессмысленно спорить с судьбой, но много глупее хотеть заставить делать дело, используя непригодные суррогаты». В издании 1942 года уже правильно: «…хотеть осилить дело»127. Формулировки: «в различных посещаемых солдатами крестьянских усадьбах обстановка была как в госпитале»128 и «так как победа склонялась уже к немецким знаменам»129 остались без изменений.
Если по поводу пассивного сопротивления в духе проводимой Гитлером в 1923 году политики
