– Тем хуже для неё. Быть может, она вовсе не захочет оставаться в столице, но её не отпустят… потому что на деле островитянке не стать его женой, зато шутихой – весьма вероятно.

О, какие подробности из жизни отдыхающих!

Я открыла глаза, осторожно перевернулась с бока на спину, оглядывая комнату. Беседовали братцы-акробатцы не в самой спальне, к счастью, но в гостиной, дверь в которую кто-то добрый не затворил плотно, оставив щель. Ни Кили, ни Жизель нет, портьеры на окне задёрнуты, отчего в помещении царил густой полумрак, не позволяя определить, день сейчас или уже вечер. Во рту пересохло, недавняя лёгкость в голове сменилась болезненной тяжестью, знакомой по прошлой жизни.

– Тебе не всё ли равно?

Пауза.

Что-то не торопится Тисон с ответом.

– Благодатных ради, Тис, только не говори, что ты…

– Я и не говорю. И ты не должен.

Опять пауза.

Наверняка в поглядушки играют, кто кого пересмотрит.

Откинув одеяло, я встала с кровати, вновь чуть не навернулась при спуске с возвышения в потёмках, нашла на кресле халат и, надев, направилась в гостиную. Распахнула дверь, сощурилась на неожиданно ярком солнце, проникавшем в комнату через открытое окно.

– Доброго дня, милостивые судари, – поздоровалась мрачно, поскольку больная голова к любезностям не располагала.

А ещё к скромности и положенному обращению.

Заметив у стены столик с графинами и кубками, поспешила к нему. Поочерёдно открыла каждый, понюхала и налила из того, в котором обнаружилась обычная вода. Под слегка ошалевшими мужскими взорами опорожнила залпом весь кубок.

– Напомните больше не пить натощак, – прокомментировала я и налила ещё. – Даже после стрессовой ситуации.

Братья переглянулись.

– Как вы себя чувствуете, фрайнэ Асфоделия? – спросил Тисон.

– Более-менее… только голова болит, – призналась. – Но это тоже пройдёт… рассольчик всё равно вряд ли найдётся.

Не говоря уже, что любые таблетки отсутствуют как вид.

– Вы пили? – как-то угрожающе уточнил Эветьен.

– Да, – я развела большой и указательный пальцы, обозначая примерное количество принятого на грудь. – Немного. Совсем чуть-чуть. У меня был стресс.

– Юные благородные фрайнэ не пьют, – отчеканил Эветьен суровым нравоучительным тоном.

– Вообще?

– Юные благородные фрайнэ не пьют крепких хмельных напитков.

– А это тогда здесь зачем? – постучала я ноготком по графину с вином. – Или тут всё исключительно безалкогольное?

– Юным благородным фрайнэ дозволено выпить разбавленного вина во время трапезы, не забывая при том о мере и сохранении собственного достоинства.

– Прошу прощения, я не знала, – пожала я плечами и отпила ещё воды.

Внезапно Эветьен шагнул ко мне, вскинул руку, останавливая брата, дёрнувшегося было в нашу сторону.

– Мне не доводилось бывать на островах, фрайнэ Асфоделия, и я, увы, не знаю, что в действительности там принято, какие традиции сохранились с незапамятных времён и как нынче воспитывают детей, особенно благородных фрайнэ, – Эветьен поймал мой взгляд, и я застыла, не смея отвернуться. – Но пока мне не нравится то, что я вижу. Его императорское величество забавляет ваша неловкость и отсутствие манер, ему явно по душе ваше насупленное личико и взор затравленного зверька. Пусть так, однако вам не следует обманываться императорским благоволением – при малейшем признаке угрозы вас запечатают и отправят прямиком к закатникам. Да и ваше скандальное поведение вас не красит, поверьте. И я настаиваю, чтобы вы вели себя подобающим образом, не покрывая ни свой род, ни свою родину большим позором, чем уже покрыли. Вы здесь лишь по милости Его императорского величества, но желания, даже желания властителей, порой столь переменчивы…

То есть как только императору надоест новая игрушка в моём лице, так и всё, песенка моя будет спета.

– Будьте добры, подготовьтесь к сегодняшнему ужину как полагается, – Эветьен отступил, разглядывая меня с брезгливым, осуждающим выражением. – И к завтрашнему приёму послов тоже. А если ваше воспитание и образование в самом деле так удручающе низко, как я вижу, то, Благодатных ради, хотя бы постарайтесь не привлекать всеобщего внимания, – старший Шевери отвернулся и вышел.

Я прислонилась бедром к столику, поболтала остатки воды в кубке.

Вот гад, давит и давит морально, словно мне и без его нотаций и подозрений проблем мало!

– Брат много говорит и… должно быть, он вас пугает, но на самом деле он вовсе не так страшен, как кажется, – вступился Тисон за родственника. – Он… слишком беспокоится о земном… о своём месте при Его императорском величестве.

Никак карьерная лестница под бедолагой зашаталась?

– Вам действительно стало лучше? – заботливо осведомился Тисон.

– Да, спасибо. И… обычно я пью умеренно. Очень умеренно. И не с утра пораньше. Просто… сложилось так неудачно: завтрака не было, потом штука эта на нас свалилась и чуть не убила… – я допила воду, поставила тару на столешницу. – Думаете, это… случайно вышло?

– Да. Отчего нет? – Тисон посмотрел на меня с недоумением откровенным, показавшимся вполне искренним.

Потому что, как известно, если у вас паранойя, то это не значит, что за вами не следят!

– Ну… мало ли?

– Полагаете, всё могло быть подстроено?

– Отчего нет? – ответила я его же словами. – Жёны императора ведь погибли скоропалительно…

– Простите, но вы пока не жена Его императорского величества.

– Не жена, кто ж спорит-то? Занятная игрушка, которой прямая дорога не в законные супруги и даже не в любовницы, а в шутихи.

– Вы слышали, – Тисон сразу смутился и взгляд отвёл.

– Слышала, – не стала я отрицать очевидное. Хотели бы обсудить что-то действительно наедине, без лишних ушей – шли бы в другую комнату, с лучшей звукоизоляцией и без спящих за соседней дверью.

– Простите, мне не следовало произносить подобного, ни в вашем присутствии, ни вне его.

– Как я понимаю, вы правы. Император не женится на нечес… на островитянке, соответственно, всё это, – я обвела рукой гостиную, – либо фикция, имитация честной игры при заранее известном результате, либо пресловутое любопытство, либо и то и другое вместе.

– Асфоделия, – Тисон порывисто шагнул ко мне, одним махом сокращая разделяющее нас приличное расстояние до того близкого минимума, из которого и руку протягивать не надо, чтобы коснуться собеседника. Достаточно лишь немного передвинуть её вперёд.

Я вскинула голову, впервые отметив, насколько мужчина высок и что Асфоделия, похоже, чуть ниже ростом, чем была я.